— Шарлота Догер, Скагуэй, штат Аляска, — представилась она после того, как помогла сержанту забраться на борт.

— Сэм Пумпкинс, Солт-Лейк-Сити, штат Юта, — ответил он и, приложив правую ладонь к виску, добавил, — спасибо, Шарлота, что вытащила мою задницу.

— Ты рано говоришь «спасибо», Сэм. Твоя задница, как и моя, пока не вытащена. А, ты, случайно, не мормон?

— Вообще-то, мормон, а что в этом такого?

— Ничего, — она тряхнула головой, — просто, я знаю, что в Юте большинство мормоны. Видишь ли, я тоже мормон, хотя, на Аляске мы в меньшинстве. Вот, падла! Надо же! Встретила единоверца посреди океана, и вокруг — жопа. Ты из рейнджеров, верно?

— Да. Я сержант из 75-го полка.

— Ну, и что ты скажешь про здешнюю войну, сержант-рейнджер Сэм?

— Мутно, — ответил он, — слушай, у тебя есть вода?

— Держи, — она извлекла из ящика под сидением пластиковую бутылку и потянула ему.

— Спасибо, — он сделал глоток, — тут, вроде, какой-то бунт сальвадорцев, филиппинцев и батаков, какая-то Меганезия, краденое йеменское золото, и террористы Махди. А нам влепили микро-ракету в брюхо, мы грохнулись, и я чуть не отправился в сундук Дэви Джонса… Слушай, Шарлота, ты не видела наших парней? Кто-нибудь еще выплыл?

— Не знаю. Я тебя нашла по радио. У тебя включенная рация в кармане, верно?

— Да. Должен был включиться режим радиомаяка и передавать «Mayday».

— Вот, — она кивнула, — Сэм, переключись на прием, а то услышит кто-нибудь не тот.

— Ты права, — он достал из кармана рацию, переключил режим, и приложил к уху.

На оперативной частоте интенсивно болтали.

«Рекорд, это Фокстрот! Слева трещотка, нас прижали к земле! Подави ее на хрен!»

«Альфа, Браво, это Рекорд! Отзовитесь, чтобы я не накрыл вас огнем».

«Mayday… Mayday… Mayday…».

«Рекорд, это Браво! Мы прорвались к внутреннему порту, но застряли у ворот!»

«Паго-Паго! Это Игл! Мы несем большие потери, срочно нужно подкрепление».

«Mayday… Mayday… Mayday…».

«Игл, это Паго-Паго, что у вас происходит?».

«Паго-Паго, слушайте, мы тут под хаотичным огнем стрелков, и тут задымление. У противника численный перевес, и тяжелые трещотки на ключевых высотах!…».

Пумпкинс повертел рацию в руке и озадаченно произнес:

— Знаешь, Шарлота, там реально сражение, но я не могу понять с кем. Майор сводного батальона требует подкрепление из Паго-Паго. И куча сигналов бедствия в эфире.

— А что непонятного? — удивилась девушка, — Там у Конвента целая армия. Британские охранники капитулировали, как только увидели это. Падла! Конвент дал им «зеленый коридор», и они слиняли, а гражданских спецов бросили. Я сразу въехала, что если не выскочить из Лантона сейчас, то потом хрен. Нашла эту лодку и тихо сползла в море.

— Так и болтаешься в море?

— Так и болтаюсь. Куда идти — непонятно.

— Остров Нгалеву, — сказал он, — это 80 км на юго-восток.

— А кто там, на Нгалеву? — спросила она.

— Ну, уж наверное не батаки с йеменцами, и не филиппинцы с сальвадорцами.

Шарлота Догер постучала кулаком по скамейке.

— Сэм, ты просто не в курсе! Все гораздо хуже. Знаешь, с чего все началось?

— С чего? — спросил он.

— С того, что позавчера эти мудаки застрелили гавайскую королеву.

— Застрелили королеву? — удивленно переспросил он.

— Да. Она выступала на площади Короля Георга, и параллельно шла потасовка между сальвадорцами и охранниками, а полиция влезла, чтобы угодить арабам из «Alemir», и какой-то тупой коп выстрелил. Может, он случайно так влепил, но Лаонируа умерла, практически, на месте. И мне уже тогда стало ясно, что скоро будет жопа…

— Блин… — пробурчал Пумпкинс, — я слышал про какую-то королеву Лаонируа по TV в дурацком выступлении какого-то Конвента Меганезии, но я думал, это пропаганда.

— Сэм! Ее убили по-настоящему! Я же говорю, падла, тупой коп, выстрелил и…

— Подожди, Шарлота! На Гавайях уже больше ста лет, как нет никаких королей и королев! Последняя королева, Лилиуокалани, умерла в 1917-м, и монархия была упразднена!

— Слушай, Сэм, я не знаю, что было в 1917-м, но я слушаю радио. Туземцы и вообще население атоллов, считают, что Лаонируа была королевой. По туземному обычаю, за убийство королевы объявлена вендетта и, я думаю, соваться на атолл Нгалеву, который управляется туземцами, сейчас чертовски опасно.

— Что ты предлагаешь? — спросил он.

— Я предлагаю идти на юго-запад, на Самоа. До Паго-Паго 600 км. Дня за три, я думаю, можно дойти. Сэм, ты умеешь ходить под парусом?

— Ну… — протянул сержант, — Теоретически…

— Теоретически и я умею, — перебила она, — Я спрашиваю: ты готов идти под парусом?

— Похоже, — ответил он, — у нас нет другого выбора. А значит, мы это сделаем.

— Вот это по-нашему! — одобрила Шарлота, — Ну, давай работать, рейнджер!

Через несколько часов. Миниатюрный островок Токо-Таоло. 6 км к западу от острова Катава, 10 км к северо-западу от острова Мотуко, 12 км к юго-западу от острова Вале.

Группа бамбуковых рыбацких хижин «fare», стоящих на тонких ножках на мелководье вокруг Токо-Таоло — крохотного клочка суши на длинном западном «хвосте» рифового барьера атолла Тинтунг, было отличным местом для наблюдения за ходом сражения за Лантон и весь остров Вале. Вот почему штаб «Революционного Конвента» разместился именно тут. Офисом штаба стал обычный fare, к ножкам-сваям которого был причален обычный 10-метровый рыбацкий катамаран — проа. Перископ на верхушке мачты проа обеспечивал качественный обзор, хотя, в общем, остров Вале был виден даже просто с крыши, где, под полотняным навесом устроились штабисты. Издалека они выглядели рыбаками, вернувшимися с лова и бездельничающими под навесом у телевизора.

Филиппинский капитан Кресс посмотрел в сторону Вале, прикрыв бинокль ладонью от солнца, чтобы не создавать бликов, после чего объявил:

— Это пат. Янки удерживают четыре плацдарма. Батаки и йеменцы не могут их оттуда вытеснить, и ведут по ним беспокоящий огонь. Так может продолжаться очень долго.

— Не очень долго, — ответил Варлок, — майору Брокбиту обещали с Паго-Паго нечто.

— Нечто? — филиппинец заинтересованно выпучил глаза.

— Нечто, — повторил разведчик, — судя по кодам: бомбовый удар и парашютный десант.

— Предсказуемо, — добавил Пикачу, — янки хотели взять пятно нахрапом, но не вышло. Теперь они завалят все бомбами, а затем выбросят толпу коммандос с парашютами.

— Не своих коммандос, а арабских, — добавил Варлок, — как в войнах за Магриб.

— А наши мины-бочки? — встревожился капитан Кресс, — они не выйдут из строя?

— Нет, — успокоил его Хобо-Ван, — изделия доктора Упира надежны. Детонаторы залиты парафином, и разрушатся только при прямом попадании снаряда. Взрывная волна, или обвал потолка канализационной трубы им не повредит. Ну, пусть, пропадет сто бочек из наших трех тысяч, и что с того? На результат это не повлияет.

Варлок удовлетворенно кивнул, сделал глоток чая из кружки, и произнес:

— Если сейчас все получится, то надо сразу бросить аэро-мобильный отряд на юг и взять Раротонга. А все транспортные задачи на севере Островов Кука лучше решить заранее, чтобы транспорт был свободен. Камрад Ван-Хорн, надо эвакуировать твой остров.

— Эвакуировать Нгалеву? — удивился магистр, — Зачем? Нгалеву в 80 км от Тинтунга, а боевые действия вне Тинтунга противник пока даже не предполагает.

— Да, — подтвердил Варлок, — но если противник, потерпев крах, начнет готовить второй штурм Лантона, то он обратит внимание на Нгалеву, как на хорошую позицию для тыловых частей и для тактической ракетной артиллерии.

— Варлок прав, — добавил Кресс, — любой военный тактик ухватится за такую удачную позицию. Янки займут Нгалеву хотя бы для того, чтобы его не занял кто-то другой.