— Подожди, Корвин. Я же не сказал, что это невозможно, а ты уже спрашиваешь, почему. Мне кажется, надо хорошо подумать, и пойти не по пути модернизации обычного автожира, как ты предлагаешь, а по пути создания нового подвида машин, заранее приспособленных к двойному режиму несущего ротора. Вот тогда есть шанс.

— Ага! — Корвин потер руки. — А какой это примерно может быть подвид?

— Ну, знаешь, — проворчал магистр, — ты слишком много хочешь от первого обсуждения. Вот, я подумаю минуток шестьсот и, может быть, что-то скажу. А сейчас нас все равно прервут твои подопечные кйоккенмоддингеры вместе с неподражаемой мисс Ломо. Они катят сюда.

Корвин повернул голову и, прикрыв глаза ладонью от заходящего солнца, посмотрел в лагуну. Действительно, по направлению к верфи катился моторный «зодиак» с четырьмя девушками.

— Хм… А почему это они мои подопечные? Я их привез, сдал доку Эвери, и allez.

— Это тебе так кажется, — ответил Хобо-Ван, — а фактически дела обстоят следующим образом: коллектив, именуемый ковеном, где лидер — док Эвери, это тринадцать персон, считая с ней. В соответствие с арифметикой, получаем, что три девушки являются сепаратной группой.

— ОК, — сказал Корвин, — пусть они являются сепаратной группой, но я-то тут при чем?

— Не знаю, — сказал магистр, — но интуиция мне подсказывает, что сейчас нам это объяснят.

Через несколько часов. 3 марта, чуть позже полуночи. Небо над Тихим океаном.

Летать в лунную ночь значительно приятнее, чем в безлунную. Есть визуальный контакт с поверхностью океана. Конечно, в безлунную, или даже в пасмурную беззвездную ночь можно надеть Т-лорнет, или любой ноктовизор, и как бы видеть поверхность, но… Только КАК БЫ. Видеть непосредственно, своими глазами — надежнее (полагал Корвин). Кроме того, ему чисто эстетически нравились лунные ночи. Большая часть пути от Токелау до Соломоновых островов осталась за кормой «Апельсиновоза», когда из трюма (игравшего роль пассажирского салона) всунулась голова, украшенная небольшой копной волос цвета темной бронзы (подстриженных незатейливым методом «под горшочек»). Голова мигнула ярко-зелеными глазами и спросила:

— Пилот Корвин, скажи, мы — где?

— Насколько детальный ответ тебя интересует, Лирлав? — задал он встречный вопрос.

Три девушки — кйоккенмоддингеры, набившиеся к нему в компанию по протекции юниорки-мулатки Амели Ломо, казались Корвину почти одинаковыми. Возраст примерно 20 лет. Раса англосаксонская. Рост чуть выше среднего. Телосложение спортивное. И, на данный момент, Корвин различал их только по цвету волос и глаз.

Эрлкег — волосы цвета спелой кукурузы. Глаза фиалковые.

Ригдис — волосы, как шерсть кошки-альбиноса. Глаза цвета льда.

Лирлав — волосы цвета темной бронзы. Глаза ярко-зеленые…

— Пилот Корвин, — укоризненно сказала Лирлав, — если ты считаешь мой вопрос глупым, то…

— …Я, — перебил он, — не считаю твой вопрос глупым, но хочу понять, какого рода ответ тебе требуется. Вообще, в полете я обычно имею в виду буквально то, что говорю.

— Просто, — пояснила она, — хочется знать, куда мы летим.

— На Реннелл, — ответил Корвин, — это один из Соломоновых островов, южнее Гуадалканала.

— А зачем мы туда летим, пилот Корвин?

— Это более сложный вопрос, Лирлав. Я знаю, зачем я туда лечу, но зачем вы туда летите…

— Хорошо. Так, зачем ты туда летишь?

— Моя фирма участвует там в проекте подъема грузов с нескольких затонувших кораблей.

— Хорошо. Я поняла. А можем ли мы помочь тебе в этом проекте?

Корвин неопределенно пожал плечами. Он понимал, что три замечательных фридайвера могут пригодиться. Но, эти их ритуалы, особенно последний — совместный с Амели Ломо, вызывали беспокойство. Можно ли поручать ответственное дело людям, которые запросто могут принять жизненно-важное решение после дозы какой-то штуки вроде грибов, кактусов или экстази? А решение лететь с ним, почти незнакомым человеком, непонятно куда и зачем, Лирлав, Эрлкег и Ригдис приняли, находясь под действием чего-то такого…

— Пилот Корвин, — окликнула Лирлав, — ты привык всегда идти по пути логики, но этот путь не работает, когда для него нет информации. Мы в таких случаях идем по пути сверхчувственного восприятия. Тебя это пугает?

— Пугает, ага, — проворчал он, — вот я сейчас задрожу, спрячусь под пульт, а ты попробуй взять штурвал и куда-нибудь долететь на своем сверхчувственном восприятии.

— Ты иронизируешь, пилот Корвин, а я говорю серьезно.

— Ладно, Лирлав, давай-ка мы сначала долетим, а потом все это обсудим спокойно.

Раннее утро 3 марта 2 г.х. Восточный сектор острова Реннел. Озеро-лагуна Тегано.

Сейчас казалось, что на берегу этого большого озера всегда был город. Или не совсем город, а скорее длинный поселок из ярких одно- и двухэтажных разноцветных сооружений, построенных прямо на мелководье на сваях. Тут были жилые домики, были арочные ангары и были даже какие-то ресторанчики. Около пирсов стояли разнообразные лодки — в основном, летающие, поскольку озеро-лагуна лишена судоходного канала, через который можно было пройти в нее из моря. Над поселком висели несколько дирижаблей: маленькие — серверы сети OYO, и довольно большие — грузовые. «Кварталы» городка отмечались яркими вымпелами на тонких флагштоках.

Корвин, спокойно следуя указаниям диспетчера, посадил «Апельсиновоз» в полукилометре от берега, и далее, уже в режиме лодки, подкатил к одному из пирсов, над которым трепетал на легком ветерке вымпел с изображением стилизованного кальмара на силуэте парусника. Еще примерно минуту длилось общение с двумя вооруженными канаками на пирсе, после чего он обратился к трем пассажиркам.

— Так, кйоккенмоддингеры. Мы прибыли на полевую базу партнерства «Кракен Крааль». Видите бунгало с табличкой «директор»? Директор, это я. Мне нужен кабинет и иногда кухня. Вы можете занимать спальню и гостиную, и иногда кухню. Мои коллеги уже предупреждены насчет вас. Короче: берите вещи, занимайте места, располагайтесь, осматривайтесь вокруг. А я пошел на переговоры по бизнесу. Приду домой на закате. Это примерно в пять вечера. Вопросы есть?

— Ты придешь, и что дальше? — спросила Ригдис.

— Я приду, и буду представлять себе, что дальше, — ответил он.

— Ты сейчас будешь с кем-то вести переговоры насчет нас? — предположила Лирлав.

— Нет. Я буду вести переговоры о графике работ.

— А насколько это коснется нас троих? — поинтересовалась Эрлкег.

— Настолько же, насколько и всей рабочей группы. Короче, я пошел.

Через полчаса. Мастер-каюта 40-метровой «Ф-джонки» — штабной летающей лодки 23-летнего проконсула Визарда Оза (известного близким друзьям, как Осбер Метфорт).

Юный мастер компьютерных стратегических военных игр (а с некоторых пор также реальных военных игр), вскочил из-за стола навстречу резерв-штаб-капитану.

— Корвин! Я рад снова увидеть тебя в реале! Про тебя рассказывают удивительные вещи!

— По-любому не такие удивительные, как про тебя, Оз.

— А! Точно! Ты меня срезал! Про меня хрен знает что рассказывают! Ладно, это все фигня. Ты будешь кофе, или хочешь чего-нибудь вроде виски? Или какой-нибудь коктейль?

— Кофе, крепкий, без сливок, большую кружку, если нетрудно, — ответил резерв-штаб-капитан, усаживаясь за стол напротив хозяина рубки (тот студенческим движением сгреб на край стола большую кучу распечаток, украшенных разноцветными пометками фломастером-маркером).

— Много крепкого кофе? Запросто, Корвин!.. — с этими словами проконсул надавил кнопку на плоском коммуникаторе локальной связи, — …Алло! Кто у нас на бытовом дежурстве?