— Я не отдам его тебе! Только не тебе! Ты же — ничто! Ничто! Ну почему?! Почему?! — Выла Миранда, сжимая в руке обитое горлышко бутылки. — Чем я хуже тебя?!

Из этих слов следовало, что ни о каком добровольном разводе речи не шло. Мистер Эохайд может с легкостью считать себя свободным и даже не думать о Миранде, но сама Миранда никогда его не отпустит и никогда не примет ту истину, по которой он может ее так просто забыть, найти себе другую — лучше.

Боже, во что он ее превратил. Кэри хотела бы увидеть Миранду пять лет назад, до того, как он встретила своего мужчину. Увидеть хотя бы фотографии этой женщины, чтобы сравнить и убедиться в том, что Миранда, ползающая сейчас на коленях, совсем не та Миранда — восемнадцатилетняя улыбчивая девочка, мечтающая о простом женском счастье. Чем она отличалась от нее, от Кэри тогда? Любовь к Брендану не сделала Миру счастливой, а низвергнула в пучину ада. Он уничтожил ее, как она и сказала, превратил в руины.

Но, проклятье, могла ли Кэри кого-нибудь из них обвинять?! Ведь именно она — тот нежелательный элемент, разрушивший пусть шаткую, но все-таки реально существующую структуру их брака.

Хриплое дыхание Миранды перемежалось с всхлипами — женщина выбилась из сил и теперь просто пыталась отдышаться, стоя на четвереньках. Именно эту переполненную ненавистью, бессильной злобой и виной минуту выбрал Чейз, чтобы вернуться домой. Вполне вероятно, забыл кошелек, плеер, мобильный — на выбор.

И теперь, застыв на пороге комнаты своей сестры, взирал недоуменно и молча на сцену, случайным свидетелем коей стал, вероятно, гадая: скорую или полицию вызывать. Когда их взгляды встретились, Кэри покачала головой — «не спрашивай».

— Пошли вы все к черту! — Прошипела устало женщина, пытаясь подняться. С третей попытки ей это удалось. Откинув остатки бутылки в угол, она нащупала сумочку и выпрямилась. Посмотрела на Кэри протрезвевшим от алкоголя, но не от безумной ярости взглядом. — Ты меня еще вспомнишь, Каролайн.

Вероятно, она хотела сказать что-то еще, но потом, поняв, что всё необходимое уже было ей озвучено, Мирнада откинула волосы с лица и шаркающей походкой направилась в коридор. Чейз отшатнулся в сторону, давая ей выйти из комнаты, а там и из дома, громко хлопнув дверью на прощание.

— Вашу-то мать! что это только что было?! — Пробормотал он, сосредотачивая взгляд сначала на разлитом алкоголе с кровью, потом на своей сестре, которая, обхватив ладонью шею, дышала так, словно до этой самой минуты пыталась выплыть на поверхность.

Прислонившись спиной к стене, Кэри посмотрела на своего брата пристально и печально, как будто приготовилась к расстрелу. Однако пытки — не конек Чейза.

Вздохнув, он привычно потупил глаза в пол и запустил пятерню в свои волосы, неуверенно предложив:

— Косячок?

В этот раз отказа не последовало.

Солнце, неприлично яркое для середины осени, насмехалось сегодня над ней.

Назначив встречу на три, Кэри пришла на целый час раньше — сорвалась. О посещении университета нечего было и думать, и даже теперь, сидя в этой потрепанной, как и ее нервы, кафешке, Каролайн Атолл мечтала оказаться дома, в кровати, под одеялом. Словно с некоторых пор сон стал решением всех ее проблем.

Метнув взгляд на часы, Кэри уже через мгновение забыла положение стрелок. Посмотрела снова. Еще пятнадцать минут — вечность.

Как это происходит у обычных людей? С чего начать? Есть ли вообще инструкция по разрешению той неоднозначной ситуации, которая возникла между ними? Стандартно «все кончено»? Или попытаться объяснить? Господи, кто ж знал, что это будет настолько тяжело…

Решив в итоге плыть по течению будущего разговора, Каролайн принялась пересчитывать зубочистки. И остановилась на тринадцати, когда богатый, почти что мелодичный рев мотора огласил тесную улочку, на которой примостилось это неприлично дешевое, угнетающее одним своим видом, и потому идеальное для нее, кафе. Пусть не обессудит, но именно такие места подходят для темы, которую она собралась вынести на рассмотрение. Говорить о разрыве за фарфоровой тарелкой, груженной лобстерами, было бы, наверное, не комильфо. Хотя, черт, вряд ли обстановка будет играть хоть какую-то роль уже через пару минут.

Мазерати, вероятно, любимая игрушка мистера Эохайда; припарковав машину на противоположной стороне улицы, мужчина быстро пересек дорогу. Вынуждая всех на себя пялиться, как всегда.

Только что с лекций, на которые всегда одевается так, словно всего пару минут назад участвовал в показе на миланской неделе моды. И стоило ему появиться в дверях, как вся убогая жизнь кафешки задержала дыхание: «остановись, мгновенье! Ты прекрасно!»

Это все значительно утверждало в правильности своих намерений, сказать по правде.

Народу было — три калеки с половиной, потому мистер Эохайд быстро отыскал ее, пришибленную бессонной ночью и безысходностью, за затертым пластиковым столом. И неуместное чувство собственного превосходства (смотрите все, этот мужчина идет именно ко мне) пришлось задавить воображаемыми руками, которые были так похожи на вчерашние руки Миранды.

— Здравствуй. — Неловко бросила Кэри, обрубая его желание приветствовать ее не только на словах.

Указав на место напротив, она уже задала разговору нужную атмосферу. Плавно опустившись на диванчик, мистер Эохайд снял свои «рэй-бэны», пристально посмотрев на девушку. Та глядела мимо него, на подплывающую к ним официантку.

— Закажи что-нибудь. — Попросила тихо Кэри. Их должны были оставить в покое хотя бы на десять минут.

Отмахиваясь от официантки, Брендан попросил принести эспрессо.

— Я не заметил тебя в университете.

Окей, собственно, она и не надеялась начать беседу с «прекрасный нынче денек, сэр».

— Ты еще не видел Миранду, не так ли? — Спросила Каролайн, упрямо пряча глаза.

— Нет.

— И она не звонила тебе?

— Что произошло, Кэри? — Ох, этот властный голос, она будет по нему скучать. — Я сказал тебе держаться от нее подальше. Ты мне пообещала, не так ли?

Его злость вполне оправдана. И возможно даже при иных обстоятельствах она попросила бы наказать себя.

— Я так не умею. — Пробормотала Каролайн, поднимая на него свои не спавшие глаза.

— Не уверен, что понял. — Он наклонился, опираясь локтями в столешницу, всматриваясь, уже предчувствуя неладное. — Что с тобой?

— Вчера… — Она вынуждена была замолчать: мистеру Эохайду принесли его кофе.

И молоденькая официантка хотела растянуть момент — черная бурда лилась в чашку в режиме «slow motion».

— Что-нибудь еще надумали, сэр? — Девушка в грязно-желтом форменном платьице сделала свой голос нарочито низким. И можно ли ее в этом обвинять?

— Нет.

— А ваша… собеседница?

— Нет. Спасибо.

Ее «собеседница» — очередной камешек в урну «прости-прощай».

— Если что, только свистните. — Сексуально протянула она, обращаясь исключительно к мужчине.

— Я рассказала ей все. — Произнесла Кэри, когда они вновь остались наедине. — Миранде. Про нас.

Брендан тихо выругался, отодвигая чашку в сторону, кладя руки на стол.

— Интересно узнать зачем.

— Зачем? — Переспросила Кэри. — Затем, что она твоя бывшая жена! Затем, что никто, а ты особенно, не принимает ее всерьез! Затем, что я чувствую себя… не сказать как, из-за того, что все это произошло. — Обхватив голову руками, она потупила взгляд. — Боже, зачем я сюда приехала…

— Потому что должна была приехать.

— То, что я сделала… если бы ты видел ее, ты бы так не рассуждал. Не знаю, чем нужно было заслужить такое наказание — она ужасно несчастна. Я чертовски жалею, что вмешалась в вашу жизнь. Однако, вряд ли сожаления теперь что-то исправят.

— Кэри, послушай меня. — Настойчиво произнес мужчина, заставляя поднять глаза. — Что бы ни сказала тебе эта женщина — всё от первого до последнего слова было ложью.

— Откуда ты знаешь?

— Просто знаю.