— Думаешь, Гринграсс-старший или я сам занимаемся более умными вещами в Министерстве? — хохотнул Блек. — К счастью, оттуда выперли самых идиотов, вроде сыночка Артура Уизли, занимавшегося регламентацией толщины котлов, хотя у зельеваров давным-давно существует свой стандарт, любовно созданный за века существования этой науки.

— Каждый видит смысл жизни по-своему, — философски вздохнул Флитвик. — Так что вы хотите сделать в Хогвартсе?

— Невилл и Луна раскопали в замке что-то очень похожее на диадему основательницы твоего факультета, — оскалился Блек. — Это достаточно серьезный повод, чтобы оставить в покое твои бумаги?

— Да, — Флитвик взмахом руки подтянул к себе целую связку амулетов, проворно рассовав их в кармашки на поясе и перевязи. — Без меня вы не обойдетесь.

— Естественно, — кивнул Сириус. — В конце концов кому еще искать потенциальные ловушки, как не грандмастеру заклинаний?

— Только одному из сильнейших темных магов поколения, — ухмыльнулся полугоблин, направляясь к выходу из директорского кабинета.

— Невилл! — Помахал я рукой, когда мы зашли в Комнату-по-желанию и с удивлением обнаружили себя в громадном зале, забитом всяческим хламом.

— Вот, значит, откуда берётся вся обстановка комнаты, — хмыкнул Флитвик, осматриваясь.

— Тут есть много интересного, — пропела Луна, бережно придерживая распухшую сумку, из которой торчали какие-то непонятного назначения железяки.

— Я вижу, — Полугоблин насмешливо посмотрел на свою ученицу.

— Артефакт в самом центре зала, — оторвал нас от разглядывания обстановки Невилл.

Следом за моим другом, мы направились в глубину зала, петляя между опасно накренившимися стенами, составленными из мебели и прочих малоразличимых в свете колдовских светильников вещей. Несколько десятков сияющих шаров, запущенных в разные стороны нашей группой, бросали причудливые тени на лица.

— Невероятно, — выдохнул Сириус, увидев статую с диадемой. — Это действительно она!

— И она окружена защитой, созданной с помощью черной магии, — поморщился директор Хогвартса.

— Придется ломать, — Сириус, прищурясь, задвинул жену за спину и сбросил с плеча рюкзак с артефактами и зельями.

Отойдя на несколько шагов назад, мы наблюдали, как два волшебника нараспев читают какие-то заклинания, чертя в воздухе сложные цепи рун, тут же рассыпающиеся искрами, как Блек раз за разом бросает в сторону статуи многочисленные порошки из своей коллекции. И с каждым разом вокруг диадемы то вспыхивало пламя, то осыпалась серая пыль, с треском рушились всё новые и новые барьеры.

Наконец крестный опустил палочку, внимательно рассматривая окружающую статую защиту.

— Дальше не снять, — буркнул он, остановив Флитвика. — Эти чары должны были пропустить только одного владельца.

— Интересно, какого... — Поморщился полугоблин, прекратив взлом. — Судя по силе и черноте чар, тут работал незаурядный темный волшебник.

— Видимо, — Блек отошел дальше. — Можно попытаться продавить барьер грубой силой, в конце концов, здесь собрались трое сильнейших магов Британии, исключая безносого.

— У него уже есть нос, — ухмыльнулся Флитвик. — Правда, это ему не особо помогает... пока что.

— Ладно, — Сириус обвел нас взглядом. — Подпитывайте меня силой, господа. Дамы, отойдите чуть подальше.

Сбросив плащ, Блек направил палочку на диадему и четко, по слогам, произнес:

— Fiendfire.

Рванувшаяся с его палочки узкая струя багрового огня долетела до незримого кольца защитных чар, прикрывавшего статую, и внезапно адское пламя вспыхнуло и вокруг артефакта, стремительно распространяясь в нашу сторону.

— Защита! — заорал обычно спокойный Флитвик, взмахнув палочкой. Бледно-голубая стена огня столкнулась с багровым Адским пламенем, остановив его продвижение.

Я, как и Невилл, не знал заклинания, использованного бывшим деканом Равенкло, поэтому просто влил всю доступную силу в чары Флитвика и Сириуса, не пытаясь творить собственные.

Тянулись долгие, мучительные мгновения, пока огонь боролся с огнем. Филиус не позволял сработавшей ловушке уничтожить нас, а Сириус давил саму защиту, слой за слоем разрушая тончайшие нити магической энергии с помощью плети Адского огня.

Несмотря на всю накопленную в ловушке мощь, мы устояли без запредельного напряжения всех сил — совместная работа четырех не самых слабых магов оказалась эффективнее творения неизвестного мастера.

— Ну вот и всё. — С последним словом Сириуса адский огонь опал, открывая выгоревший до камня пол комнаты.

— Похоже, что да, — Флитвик сотворил еще одно диагностическое заклинание, которое я для разнообразия знал, пронесшееся сквозь статую, не вызвав ни малейшего отклика. — А вот сама диадема тоже зачарована чем-то темным.

— Меня начинают терзать смутные подозрения, — буркнул крёстный, сосредоточенно роясь в своем рюкзаке. — Филиус, тебя не было в доме Гринграссов, когда мы уничтожили крестраж Вольдеморта, но я запомнил эманации зла, исходившие от амулета Салазара.

— Ты думаешь, это крестраж? — выдохнула Алика, подходя ближе. Сириус обнял жену за плечи, не позволяя ей выйти вперед. — Аура похожа.

— Значит... — Флитвик скривился от отвращения. — Мы нашли еще одну запасную жизнь Темного лорда.

— Если так, — я шагнул вперед, вытаскивая из ножен кинжал, — то у нас есть испытанный способ решить эту проблему.

— Приготовились! — гаркнул крёстный, стремительно возводя перед оставшимися за моей спиной волшебниками своеобразную баррикаду из старой мебели. — Бейте в облако Авадами!

Чем ближе я подходил к статуе, тем громче в голове звучал тихий, шипящий голос, нашептывавший мне, что вместе мы сможем достичь величия, предлагавший одеть диадему и вершить правосудие. Статуя неизвестной мне женщины, со стершимся от времени лицом и отбитыми руками, смотрела на меня пустыми глазницами.

Кинжал Валленштайна покинул ножны, пахнуло кислым, острым запахом яда.

«— Возьми меня в руки, — шептал голос в моей голове. — Вместе мы станем великими и непобедимыми, весь мир будет лежать у наших ног. Взгляни на своего крёстного. Разве он поделится с тобой властью после того, как ваш Темный лорд будет повержен? Разве ты можешь быть уверенным в ком-то, кроме себя?»

— Да, могу, — кинжал, окутавшись вихрем багровых искр, ударил в самый крупный рубин, украшавший обруч.

Секунду диадема оставалась неизменной, а потом с тихим треском рассыпались в пепел украшавшие её драгоценные камни, а вверх потекло уже знакомое черное облако.

— Avada Kedavra! — Я с воплем отпрыгнул назад, уворачиваясь от хлещущих во все стороны темных щупалец.

— Avada Kedavra! — Еще шесть лучей устремились к облаку из-за импровизированной баррикады. Шесть лучей! К моему удивлению, сосредоточенно нахмурившаяся Луна тоже бросила зеленый луч Смертельного проклятья в средоточие души Вольдеморта.

С заунывным воем облако наконец растворилось, не выдержав бьющих в него разрушительных проклятий.

— Кажется, мы еще на шаг приблилизись к победе, — тихо произнесла Флёр, обняв меня.

Как, наверное, написали бы в каком-нибудь душещипательном романе, во время сотворения темнейшего ритуала погода должна соответствовать. Солнце обязательно должно закатываться за горизонт, да еще и заливать багровым пламенем окружающие предметы. Ветер должен трепать листву деревьев, а птицы — тревожно петь или молчать. Однако в нашем случае природа явно не знала, что ей нужно как-то реагировать, — и поэтому солнце еще только собиралось садиться, на небе не было ни облачка, а легкий ветер бросал нам в лицо немногочисленные снежинки. Февраль заканчивался, так что холодные щупальца холода стремились проникнуть под теплую одежду, не особо помогавшую в такое время.

— Скоро должен появиться Артур. — Крёстный был бледен, как смерть и крепко стискивал челюсти. — Твоя задача стоять за внешним кругом и поддержать нас при нужде.