Неподъемным грузом на долю секунды навалились на плечи блокирующие аппарацию, портключи и камины чары, созданные тройкой авроров Аластора. Тихий топот ног, шелест травы, — укрытые множеством заклинаний люди, разбившись на два отряда, понеслись в сторону особняка, стремясь вломиться внутрь, пока хозяин дома и его немногочисленная охрана пытается организовать какую-либо оборону взамен обрушившимся щитам. Почти пятьдесят человек, собранные в два «кулака», должны были проломить оборону, не считаясь с потерями среди оборонявшихся.

— Fiendfire! — Громкий крик Сириуса донесся до меня, и тут же громыхнуло, будто обвалилась одна из украшавших особняк башенок, которые я видел из-за деревьев.

И снова тишина. Маги нашего альянса, сломив сопротивление защитников особняка, пробились внутрь.

Некоторое время все было тихо, даже из особняка не доносилось ни звука, отделявшая нас от здания сотня метров парка глушила все посторонние шумы шуршанием листвы и пением птиц, по-весеннему громким. С неба светило, пока еще слабое, утреннее солнце и с трудом верилось, что в это время в доме Эйвери рушатся стены и двери от боевых заклятий, а в небеса, к тем богам, в которых они верили, отправляются новые и новые души, — пленных, за исключением Эйвери, женщин и детей, было решено не брать, как не брали их Упивающиеся при штурмах домов рядовых волшебников.

Легкое, еле заметное ощущение чего-то нездешнего, призрачного, заставило меня резко развернуться, вскидывая руки в защитную позицию.

По освещенной яркими лучами солнца зеленой поляне медленно скользила девушка в белом платье. Её босые ступни не приминали густой травы, а лёгкий ветерок не колыхал складок ткани на подоле. Яркие зеленые глаза девушки, сквозь тело и одежду которой просвечивали трава и деревья, с грустью посмотрели на нас.

Меня передернуло от ужаса — я догадывался, кто почтил нас своим присутствием.

— Госпожа! — Аластор упал на колени, к нему поспешно присоединился Киаран, лицо которого выражало крайнюю степень удивления и даже легчайшую зависть. Я тоже опустился на колени, не отрывая взгляда от лица девушки.

Смерть, не обращая внимания на нас с учителем, скользнула ближе к Аластору и, ласково взъерошив седые волосы волшебника, растворилась в воздухе.

Ощущение чужеродного присутствия пропало.

Несколько секунд мы просто молчали, пораженные приходом в наш мир могущественной сущности, нечасто удостаивавшей смертных личной встречей. Аластор, с мрачной радостью на лице, поднялся с колен, тяжело опираясь на посох.

— Никогда не думал, что буду жить вечно, — хрипло проворчал аврор, стремительно чертя в воздухе пальцем кроваво-красные и черные руны, на секунду зависшие перед ним, словно бы на невидимой стене. Волшебник полоснул возникшим в руках ножом по запястью, и его кровь брызнула на висящие руны, заставив их светиться еще ярче. Полотнище, сотканное из налившихся силой знаков, стремительно обмоталось вокруг посоха, буквально впитавшись в дерево и сталь, словно диковинная чеканка.

Киаран с молчаливым уважением посмотрел на аврора, будто увидел нечто по-настоящему выдающееся.

— Внимание! — хриплый шепот Аластора заставил меня обострить все свои чувства. Видимо, артефакты старого аврора подали ему сигнал, что кто-то направляется на площадку.

Спустя буквально две секунды на утоптанном газоне возникли полтора десятка фигур в черных мантиях, а впереди всех них стоял высокий, уже давно избавившийся от облика рептилии Вольдеморт.

Прежде, чем люди, появившиеся на площадке, успели сделать хоть шаг или оглянуться по сторонам, до меня донесся резкий свист воздуха со стороны спрятавшегося под чарами Аластора, будто старый воин взмахнул посохом.

Все спрятанные в траве артефакты разом взорвались, наполняя пространство тяжким грохотом. Причем по какому-то странному стечению обстоятельств или хитрому расчету вся мощь взрыва была направлена внутрь, превращая пространство с Упивающимися в огненный ад.

На меня дохнуло жаром настоящей преисподней, дымом и отвратительным запахом сгорающего мяса — кому-то из Упивающихся явно уже не понадобится медик из Мунго.

Новый свист воздуха, четко слышимый даже сквозь рев пламени. И будто невидимая смертоносная коса разрубила землю, глубокий разрез рванулся куда-то в центр все еще бушующего пламени.

Рев пламени сменился ревущим ураганным ветром, который чуть не снес меня с ног. Сдавленный рык Аластора говорил о том, что воздушное буйство создал кто-то из оказавшихся внутри заранее подготовленной ловушки.

Мощный поток ветра сбил пламя, не позволяя ему бушевать внутри аппарационного круга, дымящегося и покрытого буквально расплавившейся землей.

В воздухе над оплавленной землей зависли всего две фигуры, одна совершенно целая, вторая — покрытая дымящимися подпалинами. Вольдеморт и еще один волшебник, с чьего лица даже не упал капюшон. Серебристая дымка силы, окружавшая этих магов, явственно демонстрировала их мощь, и я на долю секунды задумался об успехе нашего дела.

— Fiendfire! — на два голоса выкрикнули Аластор и Киаран, решившие не размениваться на мелочи и сразу пошедшие с почти максимально сильных заклятий.

Оба мага в безумных прыжках вырвались за пределы огненной зоны, окутываясь облаками непроницаемой черноты, остановившей даже Адское пламя.

Буквально на секунду сражавшиеся застыли в неподвижности, стараясь превозмочь заклятья соперников, этого мгновения мне хватило, чтобы, сплетя пальцы левой руки в сложный жест, прошептать заклятие, использованное однажды на дуэли Киараном.

— Bernapas kegilaan suram!

Полыхнуло так, что вокруг нас начали падать ближайшие деревья, дымка защиты вокруг Вольдеморта и остававшегося неизвестным мага пропала, но и Аластор с учителем не удержали свои чары, Адское пламя исчезло.

Вольдеморт вскинул руки, и в нашу сторону понеслось клубящееся облако тьмы, наполненное искаженными в гримасах зелеными светящимися черепами, словно бы живущими внутри этой тучи. Привычная уже сила левитации подхватила мое тело, подбрасывая вверх, уводя меня из-под удара, однако этого не понадобилось. Аластор, ударив посохом о землю, создал сверкающую огнем стену, в которую ударилось с шипением и треском облако тьмы.

Новый взрыв, от которого нас отшвырнуло назад, словно тряпичных кукол. Я с огромным трудом удержал свое тело от столкновения с упавшим, топорщащимся сломанными ветками вековым дубом.

Приземлившись перед поваленным деревом, я увидел, что одежда второго темного волшебника обзавелась еще несколькими прорехами, а с головы упал капюшон, открывая солнечным лучам морщинистое истощенное лицо с крючковатым носом и выцветшими голубыми глазами. Невзирая на временами пробивавшую меня судорожную дрожь и непонятную слабость в ногах, я опознал некроманта, с которым уже сражался во Франции.

— ТЫ! — Совершенно безумный, наполненный яростью и ненавистью крик Аластора заставил остановиться в удивлении даже Вольдеморта.

— В прошлый раз у тебя было две ноги, Грюм, — дребезжащий голос старика был наполнен презрительной насмешкой.

Вместо ответа Аластор крутанул посох, и я увидел, как на его лице вздулись вены от невероятного напряжения сил. Поток Адского огня, запушенный на этот раз без всяких заклинаний, рванулся в сторону приспешника Вольдеморта, а старый аврор с искаженным в гримасе лицом тянул все силы из своего изуродованного много лет назад тела, выдав заклятье, которого, пожалуй, не постыдился бы даже Дамблдор. Я видел, как поток огня из посоха Аластора столкнулся с таким же огненным вихрем старика, и в следующее мгновение мы с Киараном и, к моему великому удивлению, сам Темный лорд, вынуждены были отскочить в стороны, пытаясь уйти от хлещущих струй Адского пламени, на этот раз приобретших по-настоящему багровый цвет и запах серы и смолы, словно старый аврор черпал силы из самой преисподней.

Летящие во все стороны потоки огня временами скрывали от нас даже фигуры Аластора и Упивающегося, однако я видел, как, окутанный буквально сферой огня аврор подходил все ближе и ближе, явно собираясь дожать и убить неизвестного во что бы то ни стало. На моих глазах седые волосы Грюма вспыхнули пламенем, а из его глаз плеснул огонь, словно бы из смертной плоти выбирался мифический элементаль стихии огня, описанный в метафорах только в алхимических трактатах. И над всем этим стоял дикий рык Аластора: