Я знаю о нем так много, что он уверяет, что сам так не разбирается в себе, как я. Мы угадываем мысли друг друга, понимаем, в каком настроении сейчас находимся.

Но эта близость обесценилась сейчас. Потому что она не греет, не дает тепла. Только чувство еще большего одиночества.

Влад, давай уедем на недельку куда-нибудь.

Куда? С чего это ты надумала?

Просто давай уедем. Женю оставим бабушкам, а сами сбежим ненадолго.

Я не могу. На работе аврал.

Влад, ну хотя бы на три дня, а? — мне почему-то кажется, что если мы сейчас сумеем поймать конец нитки, составляющей клубок наших семейных отношений, то сможем еще что-то связать из нее.

Ира, давай летом. Тогда всех отпускают на недельку-другую без проблем. Вот и съездим на море или в Турцию. Куда захочешь. А сейчас не время.

Как раз самое время, думаю я. Жизнь летит под откос. Сегодня я целовала другого мужчину. И это были лучшие переживания за долгие годы.

Я так хочу укрыться где-то, где меня не найдет взгляд бирюзовых глаз, где снова смогу увидеть в муже того прекрасного парня, за которого вышла замуж. С отчаянием смотрю на него, но в этот раз он абсолютно не чувствует меня, не видит, что я встревожена, что нуждаюсь в его поддержке.

Он приносит мне грязную посуду и чмокает в губы. Я пытаюсь продлить поцелуй на секунду, но ему это сейчас неинтересно.

Проиграв с Женей весь вечер, я немного отвлеклась и успокоилась. Дождавшись, пока она уснет, я оторвала мужа от компьютера.

Поговори со мной.

О чем ты хочешь поговорить?

Давай о кино.

В последний раз фильм в кинотеатре был просто ужасным. До формата, который они обещали, совершенно не дотянули. Может быть что-то из новинок порадует. По рейтингу IMDb …

Может быть сейчас посмотрим что-то? Что нравится тебе и мне?

Давай «Пятидесятый штат»?

Не люблю я его.

Ну тогда «Слоеный пирог»?

А может быть «Зеленую милю»?

Слишком скучно. Да и показывали его недавно.

«Облачный атлас»?

Хорошо.

Я привычно устраиваюсь у него под боком. Мы часто проводили так вечера раньше. Женя внесла существенные коррективы в распорядок дня. И теперь, когда появлялось свободное время, каждый из нас стремился заняться тем, о чем мечтал весь день. Почитать книгу, поиграть в видеоигру, посмотреть фильм, зависнуть в соцсетях.

Мы разучились совместно использовать это время, искать тонкие невидимые мостики, по которым раньше находили дорогу другу к другу.

Он обнимает меня, и уже через пять минут его рука начинает блуждать по моему телу. Привычные движения не несут для меня никакого сексуального посыла, хотя я точно знаю, чего он хочет. Поворачиваюсь и подставляю губы под его ищущий рот, а внутри пустота. Ни проблеска страсти, ни маленькой искры желания.

Но, кажется, он не замечает этого. Раздевает меня, целует все укромные местечки, но не добивается ни единого моего стона или всхлипа. В конце концов я просто развожу ноги и чрез пять минут он урчит:

Это было великолепно.

А я лежу опустошенная, словно из меня вынули душу. Вскоре я уже слышу тихое сопение. Фильм даже не дошел до средины.

Молча встаю, одеваюсь, иду в ванну.

Шум воды заглушает мои тихие всхлипывания. Выключаю свет и иду спать, заглянув на мгновение к дочери. Милая, пусть ангелы принесут тебе на своих крыльях иную судьбу, чем у матери. Сердце каменеет, когда не любит.

Свет желтых фонарей выхватывает редкие капли. Сегодня опять был дождь. А я без зонта. Мое строгое удлиненное каре превращается во что-то непонятное.

Влад предупредил, что сегодня задержится. Женю забрала на выходные прямо из садика моя мама. Пятница ударила по мне одиночеством. И я не хочу возвращаться в темный пустой дом.

Бесцельно иду по проспекту. Днем позвонила мужу, почти умоляла его сегодня сходить куда-то вместе. Отчаяние в моем голосе удивило его, но не натолкнуло на мысль, что мне настолько плохо, что я не могу работать, не могу нарисовать Жене простой рисунок в садик, не могу дышать полной грудью. Он остался на работе.

Так уж вышло, что у меня нет подруг. Большинство женщин всегда в таких случаях звонят своей лучшей подруге, и вопрос решен. Для меня же попытки завести родственную душу, доверительницу своих тайн со школьной скамьи терпели поражение. Поэтому какое бы горе не случалось в моей жизни, переносила я его всегда в одиночестве.

Захожу в бар. Смотрю на столики, но понимаю, что не хочу сидеть одна и смотреть на пустой стул напротив. Не хочу, чтобы официантки или влюбленные парочки жалели женщину, которой никто не составил компанию. Иду к барной стойке. Никогда не топила горе в бутылке, но сейчас хочется хоть как-то прижечь эту саднящую рану.

Заказываю текилу и выпиваю первую стопку одним махом, выполнив весь ритуал. Через пять минут вслед за первой отправляется вторая. Бармен смотрит на меня заинтересованно. Строго одетая женщина, уже не в том возрасте, когда надираются просто так.

Плохой день? — участливо спрашивает меня. Симпатичный парень, молодой совсем. Глаза искрятся, как хрустальные бокалы над стойкой.

Нет, абсолютно хреновый.

Еще одну?

А может быть, две.

Мне становится все-равно. Легкое опьянение притупляет боль, градусы заполняют пустоту. Как часто люди находят временное забвение напротив бармена? Думаю, довольно часто.

Настойчиво звонит телефон. Копошусь в сумке. Номер незнакомый.

Алло?

Добрый вечер. Ирина Горенко?

Да.

С вами будет говорить Сергей Вронский, минутку.

Слышу щелчок, линию переключили. Его голос низкий, деловой.

Добрый вечер. Надеюсь, не помешал?

Нет. Добрый вечер.

У меня возник вопрос по документам. Не хватает отчета по одному районному отделению. Не хотелось бы принимать решение, не изучив все варианты.

Хорошо. Сегодня я уже не смогу вам переслать факсом. Давайте в понедельник.

Вы уже не на работе?

У нас в пятницу короткий день. Заканчиваем на час раньше.

У нас такого нет.

Я знаю.

Извините, что побеспокоил.

Ничего страшного.

Не дожидаясь ответа, кладу трубку и новая порция мексиканского напитка льется по горлу. Для ощущения полной потерянности в этом мире мне как раз не хватало звонка мужчины, которого я бешено хочу и не могу иметь.

У вас очень странный бар, — говорю симпатяге напротив. Он вытирает бокалы и удивленно вздергивает бровь.

Это еще почему?

У вас куча попугаев.

Ну, это вроде как пиратский бар.

Неужели у всех пиратов были попугаи?

Нет. Но у самых знаменитых точно.

И что, они говорят?

Говорят, — хмыкнул парень. — Но в их интересах помалкивать.

Почему?

Был тут у нас казус. Попугая привез капитан дальнего плавания. Вез своей внучке, но птицу по пути частенько брали к себе матросы.

И что?

А то, что когда этого редкого красавца все же доставили на сушу, он крыл отборным матом всех вокруг. Капитан, естественно, оставлять его у себя не стал. Продал нашему хозяину.

Неужели его совесть не мучила?

Ну, он же не в детский сад его продавал, а в пиратский бар.

Так где же эта знаменитость?

Птицу пришлось продать кому-то еще. Она так сквернословила, что наши лучшие клиенты, будучи в подпитии, на нее сильно обижались. Не находили слов, чтоб достойно ответить.

Опять зазвонил телефон. Тот же номер.

Да.

Ты сейчас в баре?

Не твое дело.

Я сейчас приеду.

Я не хочу тебя видеть.

Ты что, одна напиваешься? Знаешь, что это дурной вкус.

Дурной вкус хотеть трахнуть чужую жену.

Не уходи никуда.

Прямо бегу и падаю, выполняя твои приказы.

В трубке раздаются гудки.

В городе еще есть бары, где орут попугаи?

Нет, наш единственный, — с гордостью отвечает бармен.

Тогда счет мне.

Хватаю сумочку, одеваю плащ и вырываюсь на улицу. Я прекрасно понимаю, что если сейчас попадусь Сергею, то мне не уйти от него. Быстрые шаги по тротуару, вымощенному фигурной плиткой, отдаются эхом от стен магазинов и кафе.