– По названию империи?

– Да, капитан. По названию империи так же называется более опасный район в самом городе Д и лике. – Чилтон кивнул в сторону порта. – Варатанцы сейчас живут в основном в Мрайле, но их и в Д и лике хватает. Почти все они исповедуют атараксианство, но в их религии еще есть скрытое течение – это секта поклонников богини Лаамти. Принцы Мрайлы с нами в дружбе, а соединения пограничных войск из Мрайлы – самые лучшие части нашей местной армии.

Робин кивнул, давая понять, что усвоил сведения.

– Чего следует остерегаться нашим патрулям? Чилтон неопределенно пожал плечами.

– В сущности, ничего особенного. Местность тут сильно пересеченная, народ сравнительно бедный, воровать нечего. Конечно, не исключается периодическое появление бандитских групп, которые совершают налеты, но обычно это бывает осенью после снятия урожая или весной после отела. Чаще всего бандиты нападают на торговые караваны, но приграничные войска отлично умеют их выслеживать и уничтожать.

Самая постоянная угроза илбирийцам и юровианцам здесь – националисты-гуры и религиозные экстремисты. Гуры никак не могут привыкнуть к нашим законам, и их новый лидер принц Arpa-шо заигрывает с народом, поддерживая антиилбирийские настроения. К нашему счастью, ему подчиняется только область Гимлана, а в остальном Аране его влияние не так сильно.

А в нашей внутренней политике ситуация более взрывоопасная. Примерно год назад в Дилике пьяный илбириец дубинкой забил до смерти больную корову, и чуть не вспыхнуло восстание. Была угроза для нескольких айлифайэнистских миссий в дальних провинциях, но все обошлось. Лично я предполагаю, что фанатики просто ждут сказочного возвращения Доста, а уж тогда и попытаются уничтожить всех нас. Хассет нахмурился:

– Насколько я помню, Дост никогда не считал Аран частью своей империи. Почему это аранцы ждут его возвращения?

– Войска Кираны Доста бывали тут, и местные короли присягнули ему на верность, но он власть тут не захватывал – не как в Крайние, Истану и Цее, так что вы правильно помните, капитан. Его возвращения ждут варатанцы. Когда-то их империю создал некто, объявивший себя Достом, так что они помнят свою историю. А большая часть населения поклоняется Атараксу. Доста при его первом рождении тут считали воплощением Атаракса. Все это завязано в один клубок, но, по мне, тут нет серьезной угрозы. Конечно, варатанцы чувствуют, что они – далеко не аранцы, но тем не менее они не пойдут на открытый мятеж, не захотят портить отношения с Илбирией.

– А почему не пойдут на мятеж, мистер Чилтон? – Робин оглянулся по сторонам, на обе палубы корабля. – Страна прекрасная, есть за что повоевать.

Чилтон согласился:

– Но их мятеж вряд ли реален, и этому две причины. Когда существовала империя Варата, ежегодный доход каждого чиновника, дворянина и воина зависел от урожая на пожалованном ему участке земли. Половина денег за продукцию отсылалась императору Вараты, а половина – тому должностному лицу, которое было главой местной администрации и собирало налоги для императора. Чтобы поместник не сконцентрировал у себя в руках слишком много власти, он заработную плату получал от тех земель, которые расположены весьма далеко от места его государственной службы, и земельные участки каждые четыре года перераспределялись в зависимости от их качества.

Когда мы сюда прибыли, мы эту систему изменили, и теперь каждый чиновник получает свой доход от тех земель, на которых служит. Это привязывает его к земле, и еще мы разрешили это имущество наследовать его детям, так что гарантией благополучия является преданность семьи илбирийским властям. Этот класс людей, владеющих землей, своим достатком обязан нам, и они стараются это помнить.

– Согласен, мистер Чилтон, причина веская, а другая?

– Два года назад какие-то бандиты-гуры мародерствовали в Западной Мрайле. Своим опорным пунктом сделали старый заброшенный монастырь богини Лаам-ти. Барон Фиске отправил из Дилики туда корабль «Кестрел», чтобы разобраться с ними. Мы полетели, сделали четыре круга над ними – два с севера, два с юга. Расстреляли их из всех наших орудий, шестьдесят выстрелов сделали. Монастырь в руины превратили. Этот урок многие аранские дворяне приняли близко к сердцу.

Хассет одобрительно кивал:

– Теперь понятно, как это делалось.

– Да, сэр, – улыбнулся Чилтон. – А был бы тут «Сант-Майкл», вот это было бы зрелище!

– Надеюсь, нам повезет, мистер Чилтон, и мы обойдемся без такой демонстрации. – Хассет перевел взгляд на восток. – Насколько я понял, маршрут этого северного патрулирования проходит на юг Дутара, вдоль гор Гимлан мы выходим на залив Вленгал, затем вниз по карте и делаем круг мимо Дилики – а дальше на северо-восточную оконечность долины Дил.

– Да, сэр, каждый раз я летал по этому маршруту. Робина удивило, что Чилтон произнес это каким-то безропотным тоном:

– Прошу вас, сэр, объясните ваш ответ.

Хассет заулыбался:

– Можете быть откровенны, мистер Чилтон, мне показалось из вашей реплики, что вас маршрут патрулирования чем-то не устраивал.

Чилтон глубоко вздохнул и нахмурился:

– Да ведь не секрет, сэр, что здесь, в Аране, сплошные контрабандисты. Маршрут патрулирования утверждал барон Фиске.

Он идет прямо на юг и назад через центральную часть Крайины. Нам бы хоть разок полететь с востока на запад, мы непременно распугаем бандитов; а как только мы пролетим, вылетает уйма мелких яликов и заключают сделки. До сих пор у власти был человек, который очень хотел быть хорошим для богатых купцов, и я, естественно, был бессилен заставить соблюдать законы Илбирии. Может, вы, капитан… Ну, допустим, захотите, чтобы ваши аэромансеры освоили ветры вокруг гор Гимлан… Решите сделать круг над заливом и вернетесь по этому же маршруту.

– Спасибо, мистер Чилтон. Я учту ваш совет. – Хассет похлопал рукой по поручням. – При такой скорости мы доберемся до залива через три дня. Если эти купчины принимают решения так же ловко, как играют в вист, обратный путь над горами вполне может оказаться выгодной для нас партией.

Две мартышки, пререкаясь, пронеслись мимо закрытого ставней окна и с грохотом свалились на крышу; и, Урия проснулся, как от толчка. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, где он, что он тут делает и почему у него болит все тело. Перекатившись на бок, он заставил себя медленно подняться и сесть. Преодолевая головокружение, левой рукой открутил фитиль лампы, стоявшей на ночном столике.

Комнату залил желтый свет, и он увидел Кидда – тот сидел напротив него в кресле со сломанным подлокотником. Удобства отеля «Уилтон» остались в давней его юности, и само здание уже несколько одряхлело, но капитан Оллис уверял их, что владелец если не пьян, то вполне надежен, зато когда нетрезв, то ничего не помнит. Он раздобыл для них комнату и велел оставаться в ней, пока не вернется в Дилику.

Урия взглянул на окно: с запада просачивался красноватый свет.

– Скоро вечер, да, сэр?

Кидд кивнул и побеспокоился:

– Как себя чувствуете?

– Прекрасно.

– Что-то мне не верится, кадет. Вас очень сильно избили.

Урия поморщился от боли.

«Ужас как больно, чего уж там притворяться».

– Да я, наверное, хуже выгляжу, чем чувствую себя. Ребра еще болят и нос тоже. Такое ощущение, будто я – один большой синяк. – Немного подумав, Урия наклонился вперед и оперся локтями о колени. – Вы думаете, стоит дожидаться капитана Оллиса?

– Он вернется, мистер Смит. Конечно, он из Рокстера, но на этот раз он свое слово сдержит.

«Если команда его еще не прикончила».

Оллис, оказывается, вышел из каюты сразу за Киддом и наблюдал, как слепой жрец Волка расправлялся с пятеркой членов его команды. Оллис понял, что ему грозят крупные неприятности, ведь его команда напала на жреца Волка, и первым его побуждением было – улететь. Но ему не повезло. Остальные члены команды – шесть аэромансеров, штурман, рулевой – были измучены перелетом. Он старался уговорить их попытаться поднять «Стаут» в воздух и лететь дальше, и тут выяснилось, что те типы, которых раскидал Кидд, терроризировали всю команду. Под предводительством Фило четверо грузчиков намеревались убить Оллиса и захватить корабль.