Она снова легла на покрывало и обратила взор к потолку. Это оказалось большой ошибкой. Огромное овальное зеркало, удерживаемое на месте четырьмя злобными сатирами, занимало значительную часть потолка. В нем отражалось не только ее бледное лицо и порванная одежда, но и кожаные плетки самых разных размеров, и розги, висящие на стене.

Зажмурившись, Алекса весьма наглядно представила себе, как ее избивают хлыстом, и похолодела. Но потом она все же заставила себя успокоиться и не впадать в отчаяние. Она не станет спокойно лежать, словно ягненок, которого приготовили в качестве приманки волку.

Алекса снова села и запустила пятерню в волосы.

Не так давно она смеялась до слез, читая популярный роман, в котором героине удалось открыть дверь темницы заколкой для волос. Теперь ей оставалось только молиться, чтобы такое действительно было возможно. Разогнув заколку, она приступила к работе.

— В доме никого нет, — сообщил Камерон. — Слуг тоже нет, вся мебель закрыта чехлами, за исключением маленькой библиотеки на втором этаже, где, похоже, время от времени происходят какие-то встречи. Комнатой явно пользуются, но кто-то очень заботится, чтобы не оставить никаких следов. — Сняв пару тонких черных перчаток, он достал из жилетного кармана три предмета и с театральной улыбкой положил их перед другом. — Впрочем, этот «кто-то» не очень аккуратен.

Колода карт, золотая цепочка для часов, счет от торговца вином.

Коннор молча взял каждый предмет и подверг внимательному осмотру. Потом он вернул их на место и выругался.

— Ты видишь связь?

— Ее трудно не увидеть, если знаешь, куда смотреть. — Он повернул одну из карт рубашкой вверх и указал на узор. — Две стилизованные птицы — одна белая, другая серая. Это уникальный рисунок. Такие карты изготавливают только для «Грязной голубки» — дорогого борделя, расположенного недалеко от Риджент-парк. — Он поднес руку к цепочке, но не притронулся к ней. — Такие цепочки дарят особым клиентам, которые спускают много наличных — вместе со своими штанами — в укромных гостиных на третьем этаже. А это…

Бумага зашуршала в руках Коннора, пока он разворачивал и разглаживал ее.

— Этот счет от Флада и Тейлора отправлен в заведение на углу Кресент-стрит и Гилпин-лейн.

— Это же точный адрес «Грязной голубки»! — воскликнул Камерон. — Интересное совпадение, не так ли?

— Я узнаю об этом больше, когда выщиплю из одной пташки по очереди все перышки! — прорычал Коннор.

Камерон положил ему руку на плечо.

— Давай не будем торопиться, — сказал он. — Прежде чем выходить на охоту, надо выработать стратегию. — Присев на край стола, он спросил: — Кто владеет заведением?

Граф насупился.

— Я не единственный владелец, который старается сохранить это в тайне. Ходили разные слухи, но меня не слишком интересовал этот вопрос. Тогда мне это казалось неважным. — Он взял цепочку и стал задумчиво крутить ее пальцами. — Большая ошибка, теперь я это понимаю. Основное правило бизнеса — знать конкурентов.

— Если тебя это утешит, могу сказать, что не ты один совершаешь такую же ошибку, — сообщил Камерон. — За подобное знание необходимо дорого платить.

— Да, и мне остается только молиться, что в этом случае цена не была слишком высока.

Перетасовав карты, Камерон нашел одну из дам и положил ее на стол.

— Давай не будем впадать в уныние. Нам придется продумывать каждый ход, но я чувствую, что госпожа Удача не может отвернуться от такой женщины, как твоя жена.

Граф долго смотрел на нарисованные губы, вовсе не уверенный, что улыбка его не обманывает.

Камерон шевельнул запястьем, и рядом с дамой лег бубновый валет.

— Прежде всего, я предлагаю немедленно вызвать Гриффа. Мы не знаем, кто захватил Алексу, но можем предполагать, где ее держат. Нам с тобой нельзя соваться в «Грязную голубку». — На стол полетел король червей, за ним пиковый туз. — Но кутежи Гриффа хорошо известны в городе. Он может нанести визит в заведение сегодня же, не вызывая никаких подозрений, и осмотреться.

До этого мгновения Коннор не осознавал, что ночь уже сменилась первыми лучами рассвета. Выглянув в окно, он заметил, что небо на востоке посветлело.

— Черт побери, что-то же можно предпринять до этого!

Камерон покачал головой:

— Наш противник не знает, какие карты у нас на руках. Когда придет время, мы используем элемент внезапности, чтобы сковать его движения. Поэтому надо проявить терпение. Человек, имеющий твой опыт игры с высокими ставками, знает, что эмоции могут только помешать.

Сердце Коннора с волнением забилось в груди. В своей прежней жизни ему было легко сохранять хладнокровие: он одинаково бесстрастно относился и к победам, и к поражениям. Но теперь игры кончились. И он больше не был прежним циничным Волкодавом.

Видимо, на его лице отразились невеселые мысли, поскольку Камерон постарался облегчить ситуацию своим обычным язвительным юмором.

— Я слышал, что притираться друг к другу в браке всегда нелегко.

Граф испустил тяжкий вздох.

— У тебя, похоже, есть ответ на все. Насколько я понял, ты располагаешь и отработанной стратегией взаимоотношений с противоположным полом.

— Конечно. Я вообще избегаю этого самого противоположного пола. — Голос Камерона звучал насмешливо, но движения оставались быстрыми и четкими. Он достал из ящика стола бумагу. — Так жить намного проще.

Слишком просто. Коннор умел понимать язык тела — научился, наблюдая за множеством игроков — и не мог пропустить мельчайших изменений. До последнего момента он не придавал особого значения тому, что могло лежать за наплевательской бравадой Камерона. Тысяча чертей, он был слишком невнимателен ко многим вещам!..

Но Камерон быстро отвлек внимание от приятеля — открыв чернильницу, он подвинул ее в центр стола.

— Напиши записку Гриффу. Пусть придет ближе к вечеру. — Положив перед Коннором два листа бумаги, он добавил: — И еще перечисли имена всех людей, которых слухи называли владельцами «Грязной голубки». Хочу взглянуть.

Некоторое время в комнате слышался только скрип пера и потрескивание углей в очаге. Коннор запечатал письмо и отправил его со слугой. А Камерон задумался, положив перед собой второй лист.

— Нет, это не Хингам, — пробормотал он, вычеркивая одно из имен. — На него работают воры на Пэлл-Мэлл, а не проститутки. Что же касается Уитбэка, у него кишка тонка. Не потянет ничего серьезного.

Почесав затылок, граф сказал:

— Вообще-то говоря, я бы вычеркнул и Брайтона. Слишком глуп. Он шантажировал лорда Аптона, узнав о его связи с чужой женой, и едва сам не погорел.

Одного за другим они вычеркнули всех подозреваемых.

— Тысяча чертей! — воскликнул Коннор. — Ты уверен, что нет никаких других следов?

— Уверен. — Камерон постучал ручкой по подбородку. — Хотя…

Прошло несколько томительных минут. Граф нервно барабанил пальцами по столу.

— Скажи, — медленно спросил Камерон, — а ты обдумывал возможность того, что твой противник — женщина?

— Абсурд, — фыркнул граф.

— Разве? — возразил Камерон. — Мы оба знаем представительниц противоположного пола, которые обладают достаточным умом и воображением, чтобы разработать сложный план.

Коннор покосился на блокнот Алексы. Как будто ему нужно было напоминать об этом.

— Но не мускулами. Не забывай, что Девинтер был убит ударом кинжала в грудь, а он был отнюдь не хилым мужчиной.

— Мускулы можно нанять.

— Думаю, что да. И все же… Что заставило тебя подумать о женщине?

— Интуиция, — ответил Камерон. — Если хочешь знать, я почуял женщину. Там в воздухе витал слабый аромат. Эфирное масло розы мужчины применяют очень редко.

— Не припоминаю, чтобы его использовал кто-нибудь в моем окружении, — сказал Коннор. — Это очень сильный и резкий аромат. Пропитывает одежду надолго.

— Да, и он более уместен в борделе, чем в доме благопристойной леди.

Граф провел рукой по заросшему подбородку.