— А когда вы попросили всех предоставить одежду, миссис Картаретт вдруг вспомнила, что ее юбка пропахла рыбой, — сказал Фокс.

— Да. Она положила ее в ящик с другими вещами, приготовленными для химчистки. А потом, сообразив, что юбка все равно окажется у нас в руках, она вспомнила, что дотрагивалась до нее Старушкой. С невероятной дерзостью и изворотливостью она открыто признается, что юбка пахнет рыбой, и бесстыдно сваливает все на Томазину Твитчетт, что отчасти недалеко от истины. Она солгала лишь в одном: по ее словам, она пыталась отнять рыбу у кошки, а на самом деле сама ее ей скормила. Прочитай она книгу убитого мужа, то знала бы, что кошка никогда не откажется от рыбы, так что вся эта история дурно пахла. И чешуйки оказались от другой рыбы!

— Ужасно, что такое случилось у нас, — неожиданно произнес Олифант. — И что теперь все выплывает наружу. И в каком положении оказался сэр Джордж?

— В самом что ни на есть идиотском! — с неожиданным пылом воскликнул Аллейн. — И по заслугам! Он поступил недостойно, на что его мать наверняка указала ему без обиняков. Мало того, он очень сильно осложнил жизнь своему сыну — кстати сказать, славному парню! — и Роуз Картаретт, которая оказалась на редкость чудесной девушкой. Я бы сказал, что сэр Джордж Лакландер проявил непозволительное малодушие и слабость. По силе характера его даже сравнивать нельзя с Китти Картаретт, урожденной де Вер, которая опаснее африканской гадюки, помоги ей Господи.

— А что, сэр, может, ее… — начал Олифант, но, перехватив взгляд начальника, осекся.

— Дело будет строиться на экспертизе совершенно нового типа. Если ее адвокат окажется толковым и удачливым, ее оправдают. Если нет — посадят пожизненно. — Аллейн перевел взгляд на Фокса: — Ну что, поехали?

Поблагодарив Олифанта и Гриппера за помощь, он вышел к машине.

— Шеф чем-то расстроен, мистер Фокс? — спросил Олифант.

— Не обращайте внимания, — ответил тот. — Он терпеть не может дел, где виновной в убийстве оказывается женщина. Это подрывает его веру в первопричину.

— В «первопричину»? — недоумевающе переспросил Олифант.

— Общество. Цивилизацию. И вообще! — пояснил Фокс. — Ладно, нехорошо заставлять начальника ждать. Счастливо оставаться!

— Милая, милая Роуз, — сказал Марк. — Я знаю, впереди нас ожидают нелегкие времена. Но вместе, любовь моя, мы все преодолеем, я хочу постоянно быть рядом и заботиться о тебе, а когда все закончится, никто не помешает нам любить друг друга еще сильнее. Правда? Ты согласна?

— Да, — ответила Роуз и прильнула к нему. — Так и будет!

— И все будет просто чудесно! Я обещаю! Вот увидишь!

— Пока мы вместе, нам ничего не страшно.

— Верно, — согласился Марк. — Самое главное, это быть вместе.

Странные штуки иногда проделывает с нами память. В голове Марка вдруг возникло лицо полковника с той грустной улыбкой, которая была на его лице в момент расставания при их последней встрече.

Молодые люди вместе уехали в Нанспардон.

Сестра Кеттл добралась на первой передаче до вершины холма и там остановилась. Повинуясь внезапному порыву или, возможно, желая убедиться, что все именно так, как ей представляется, она вылезла из автомобиля и бросила взгляд належавшую внизу деревню. Долина медленно погружалась в сумерки. Из высоких зеленых деревьев выглядывали крыши домов, а из труб кое-где вился дымок, рисуя на небе причудливые перья. Удивительно мирный пейзаж напомнил о старой мечте.

— Ну чем не картинка! — вздохнула она, с грустью подумав об иллюстрированной карте. Она вернулась к тихонько урчавшей машине и уже собиралась сесть в нее, как кто-то ее окликнул сдавленным голосом. Сестра Кеттл обернулась и увидела капитана Сайса, который, прихрамывая, спешил в ее сторону. Чем ближе он подходил, тем сильнее оба краснели. Растерявшись, она залезла в машину и выключила двигатель, а потом снова завела его.

— Соберись, Кеттл! — приказала она себе и, выглянув в окно, крикнула неестественно бодрым голосом: — Добрый вечер!

Капитан Сайс подошел к машине и остановился возле открытого окна со стороны водителя. Даже испытывая нешуточное смятение, сестра Кеттл не могла не заметить, что от него больше не попахивает спиртным.

Он неловко засмеялся, но, сообразив, что делает что-то не то, попытался исправиться:

— Послушайте! Господи Боже! Я только что узнал! Представляю, как вам пришлось перенервничать! С вами все в порядке? Не слишком расстроены? Подумать только!

Сестра Кеттл почувствовала огромное облегчение. Она боялась, что капитан Сайс отреагирует на арест Китти Картаретт совсем иначе.

— А как вы сами? — откликнулась она. — Наверное, для вас это настоящий шок?

Он только неопределенно махнул рукой, в которой держал что-то белое.

— Со мной все в порядке. Более-менее, — добавил он, нервно ослабляя воротник. — Если вы уделите мне минутку…

Теперь она разглядела, что в руках у него был рулон бумаги, который он неловко протянул ей.

— Это так, ерунда. Только ничего не говорите!

Она развернула и, вглядевшись в изображение в сгущавшихся сумерках, не смогла сдержать восторга.

— Боже мой! Какая прелесть! Какая прелесть! Моя иллюстрированная карта! Посмотрите! Вот леди Лакландер рисует на Нижнем лугу! И доктор, над головой которого пролетает аист, — ах, вы, проказник! А это я — только меня вы сильно приукрасили!

Она чуть высунулась из машины, чтобы не заслонять картину от сумеречного света, и капитан Сайс, издав какой-то невнятный звук, замер не шевелясь. Сестра Кеттл любовно разглядывала фигурки на рисунке: хозяин гостиницы, священник, другие представители деревенского бомонда. Возле Хаммер-Фарм был нарисован домик садовника с его дочкой, а в саду над цветами грациозно склонилась Роуз. Даже при этом свете было видно, что возле дома в одном месте краска наложена гуще.

«Как будто он что-то стер и потом закрасил», — вздрогнув, догадалась сестра Кеттл.

Похожее пятно имелось и на участке возле ивовой рощи, где любил рыбачить полковник.

— Я начал рисунок, — пояснил он, — уже давно. После вашего первого визита.

Она подняла глаза, и в воздухе повисла неловкая пауза.

— Дайте мне шесть месяцев, — произнес капитан Сайс, — чтобы не было сомнений. Я изменюсь. Согласны?

Сестра Кеттл не могла не согласиться.