Ну, да ладно, пойдем дальше. Квартира у меня двухкомнатная, маленькая, немного захламленная, приятели все спрашивают «когда я сделаю ремонт?» А меня вполне устраивает и такое жилье. Главное, у меня есть большой рабочий стол, книги и пианино, которое осталось от покойной матери. Раз в год я сажусь за инструмент и пытаюсь вспомнить кое-какие мелодии, но у меня мало что получается.

Альме моя квартира понравилась. Конечно, пространство не то, что на участке, и воздух не тот, и звуки не те, но зато в холодные дни не надо топить «буржуйку», и в слякоть после прогулки можно вымыть лапы теплой водой, и выход на прогулку всего через два лестничных пролета, и хороший обзор улицы с балкона, и магазин под боком, а не в Алехново. Ну, и конечно, хвостатых собратьев, кошек и птиц не меньше, чем в поселке.

Кошки обитают в подвале нашего дома, а голуби — на чердаке. И тех, и других подкармливают сердобольные старушки и старички, вроде меня. Кошки в основном вылезают из подвалов с наступлением темноты, а голуби, понятно, весь день летают и разгуливают вокруг дома; доверчивые, беспечные птицы, наевшись, устраивают игры в воздухе — планируют, кувыркаются и, сложив крылья, падают вниз. Случается, некоторые слишком увлекаются и не успевают у земли расправить крылья, и разбиваются.

Одного такого полуживого летуна я подобрал и лечил несколько месяцев в ящике на балконе. Когда он поправился, я «окольцевал» его — обвязал одну из лап мягкой зеленой ниткой — и выпустил на свободу. Странное дело, больше я не видел его. Сколько ни разглядывал голубиные стаи, своего пациента не находил. А поздней осенью, довольно далеко от дома, Альма подвела меня к вороху опавшей листвы. Среди листьев я заметил голубиные перья и чуть в стороне скелет птицы, на одной из лап была зеленая нитка. Как погиб мой голубок, не знаю. Возможно, все же разбился, ведь он любил поиграть в воздухе.

Как и раньше, но теперь уже с Альмой, по утрам, выходя из дома, я брал с собой пару сосисок — для бездомных собак, кусочки рыбы или «вискас» — для кошек, хлеб или пшено — для голубей и воробьев. Птицы обычно меня уже поджидали на деревьях и балконах, но первое время побаивались Альму; потом привыкли, даже подлетали к ней, думали, что и она может угостить зерном.

Кошки, как я уже сказал, чаще всего появлялись к вечеру, поэтому я оставлял им еду около вентиляционных отдушин. А при вечерней прогулке кормил из рук, предварительно попросив Альму отойти в сторону, чтобы не пугать кошачью братию.

Что касается бездомных собак, то они, в большинстве своем, долго в нашем дворе не задерживались — одни, как все бродяги, искали лучшее место обитания, другие, как я уже говорил, попадали под машины, третьих отлавливали собаколовы — чаще всего по вызову разных ненавистников животных. А таких ненавистников немало, ребята, немало, поверьте мне. Да наверняка вы сами были свидетелями жестокого отношения к животным. А все отчего? У нас слишком мягкие наказания для таких негодяев. Представляете, в Америке за убийство кошки дают до двадцати лет тюрьмы! А у нас — штраф, да и то не всегда.

Крайне редко, но все же случается, бездомная собака находит себе хозяина. Все оттого что любители животных, как правило, уже имеют собак, а те, кто равнодушны к животным, не хотят усложнять свою жизнь. Немало людей, которые и завели бы собаку, но сейчас, сами знаете, все решают деньги. Я уже говорил, сколько стоит осмотр у ветеринара. Не всем это по карману. А раньше, повторяю ребята, раньше все услуги ветеринаров были бесплатными. Такие дела.

Но вернемся к собакам. Безусловно, в городе у собак постоянная борьба за выживание, они все время рискуют жизнью. Лучше всего собакам жить в пригороде или в деревне, но, естественно, не сидеть на цепи, а иметь теплую будку и любящего хозяина — из тех, кто «в плохую погоду собаку на улицу не выпускает».

Первыми городскими приятелями Альмы стали доберман-пинчер Тимошка и овчарка по кличке Боец. Маленький, прямо игрушечный, Тимошка был ровесником Альмы и, понятно, им нравились одни и те же игры. Они носились кругами: Альма резво бежала впереди, ее вприпрыжку догонял Тимошка. Время от времени Альма останавливалась и, как только Тимошка подбегал, перескакивала через него. Но иногда Тимошка успевал первым перелететь через Альму, при этом искоса посматривал на нее — явно хвастался своей ловкостью.

Шустрый Тимошка напоминал Альме Баксика, и потому она сразу к нему привязалась. Она вообще любила маленьких собак и детей, общение с ними считала более интересным и безопасным. И маленькие собаки, и дети любили Альму. Да и как ее было не любить, ведь с ними она была и веселой, и выдумщицей — всякий раз придумывала новую игру.

Забегая вперед, сообщу печальную вещь — спустя год Тимошка погиб. Его хозяева прошляпили — не заметили, как он, во время «собачьей свадьбы», увязался за какой-то приблудной собакой и впоследствии выяснилось — его, крохотулю, загрыз кто-то из крупных «женихов».

Хозяева Тимошки, бездетные супруги средних лет, были, в общем-то, хорошими людьми. Каждый вечер, взявшись за руки, они гуляли вокруг нашего дома. И Тимошка никогда о них далеко не отбегал. Он вообще боялся чужих людей и незнакомых собак, а дружил и вовсе только с Альмой. И вот однажды случилось такое несчастье. Кстати, супруги взяли Тимошку, чтобы легче пережить потерю предыдущей собаки — борзой Люси, самой великовозрастной во дворе. Люся отличалась необычным кремовым окрасом и независимостью. Она никогда ни на кого не лаяла, ни с кем не общалась. Ей было очень много лет, но держалась она по-королевски: вышагивая за хозяевами, высоко поднимала лапы и никогда не смотрела по сторонам. Позднее супруги рассказывали:

— … Мы взяли ее щенком и вместе прожили, кажется, целую жизнь. Вначале она была для нас дочкой, потом — сестрой, а под старость — беспомощной матерью. Она тяжело умирала: ее парализовало, она ходила под себя, стонала. Чтобы не мучилась, мы решили ее усыпить, но никак не могли решиться. Потом все же принесли в лечебницу. И вот… пока ждали очереди, она на руках у нас умерла… Чтобы мы не брали грех на себя, чтобы нас не мучила совесть. Такая умница была!.. После ее смерти мы прямо потеряли часть души…

Они не знали, что впереди их ждет еще потеря Тимошки.

Старого больного Бойца выгуливал его хозяин Виктор, парень афганец. Было известно, что Виктор бывший сапер и на афганской войне с Бойцом разминировал мины, что, когда закончилась война, Виктор не смог расстаться с собакой и взял ее с собой в Москву. От запаха взрывчатки у Бойца были поражены все органы, он ходил с трудом, попросту волочил задние лапы. Обычно он брел за Виктором, тускло посматривал на собак, только при встрече с Альмой в его глазах появлялись живые искорки, он ложился в траву и, глядя на мою подружку, улыбался, улыбался, улыбался. Альма подбегала к ветерану, почтительно склоняла голову, подгибала лапы — делала «реверанс» (она не раз слышала рассказы о подвигах Бойца).

В соседнем доме проживал пес Кузя. Он выглядел довольно смешно: низкорослый, лохматый, серо-бурого окраса, с узкой мордой и черным носом-набалдашником; его маленькие черные глаза еле виднелись под нависавшими бровями. Кузя всех собачников поражал своей преданностью хозяину. Между тем, этот хозяин постоянно шпынял и бил Кузю — срывал на нем злость за «опостылевшую жизнь». Никто ни разу не видел этого типа трезвым, соседи называли его «позорищем всего дома». Случалось, хозяин Кузи пропадал на несколько дней, и все это время пес ждал его у подъезда, а спал своей двери. Нередко соседи приводили Кузю к себе, кормили, стелили коврик-подстилку, и вообще были готовы оставить собаку у себя, но Кузя непременно уходил к своей двери.

Однажды хозяин Кузи потерял ключи от квартиры, долго дебоширил в подъезде, лупил Кузю, наконец уснул прямо на лестничной клетке. Соседи вызвали милицию, но когда приехали стражи порядка, чтобы забрать «позорище», Кузя стал на них лаять, всем своим видом давая понять, что никого к хозяину не подпустит. Соседи с трудом оттащили Кузю в сторону, но он все-таки вырвался и пытался помешать милиционерам запихивать хозяина в «Газик», а потом еще долго бежал за машиной. К счастью, он не потерялся и к вечеру прибежал к дому. А, спустя несколько дней, вернулся и его хозяин. Как всегда нетрезвый.