Администрация через директора бюджетно-финансового управления Дэвида Стокмана направила совершенно секретное письмо в оба комитета по разведке с просьбой санкционировать расходование 40 миллионов долларов. Г олдуотер пришел в ярость, узнав о попытках обойти его комитет и нарушить принятый в конгрессе процесс санкционирования — выделение средств. Были затронуты его полномочия. Если комитет по разведке не будет контролировать тайные операции, санкционируя расходы на их проведение, каков смысл в его существовании?

Уилсон продолжал свою кампанию. Он осаждал офисы членов комитета по разведке, боролся изо всех сил. Он нашел возможность использовать в своих целях никарагуанскую операцию. Многие из его коллег по палате представителей, выступая против операций ЦРУ в Никарагуа, не хотели создать о себе впечатление как о людях, недостаточно твердо выступающих против советского экспансионизма. По словам Уилсона, афганский вопрос дает прекрасную возможность доказать это. Некоторые демократы считали никарагуанскую войну «плохой войной», а афганскую — «хорошей».

Заместитель директора центральной разведки Джон Макмагон в своем совершенно секретном письме привел решающие доводы в пользу выделения 40 миллионов долларов и поставок пушек «Орликон». Он был заместителем директора ЦРУ по оперативным вопросам во времена нахождения у власти администрации Картера, когда началась операция ЦРУ в Афганистане. (Кейси называл Макмагона «отцом» этой операции.) Обычно Макмагон скептически относился к тайным операциям, но почти единодушное выступление конгресса в пользу Афганистана убедило его. Его позиция помогла делу. Сенат и палата представителей одобрили выделение необходимых средств.

Уилсон заявил руководителям ЦРУ, что они ведут себя слитттком скромно, они должны были бы запросить эти деньги сами.

40 миллионов долларов не только значительно расширяли возможности ЦРУ в Афганистане, но их получение показало, что конгресс может поддерживать тайные операции и даже идти впереди администрации по этому вопросу. Кейси считал, что конгресс в данном случае высказался за целенаправленные действия, а это было не менее важно, чем получение денег или нового оружия. ЦРУ не было знакомо с пушкой «Орликон», одна была получена для проведения испытаний, поставки девяти других ожидались. И, возможно, пройдут месяцы или даже год до того, как они попадут в Афганистан. Но психологическая победа была на стороне ЦРУ.

Кейси думал, нельзя ли их переадресовать в Никарагуа, хотя поддержка афганских повстанцев, кажется, росла, а никарагуанских «контрас» — падала. Но это все второстепенные вопросы. Главное в том уроке, который преподал Уилсон, раскрутивший всю систему: оперативное управление ЦРУ, Макмагона, самого Кейси, администрацию, палату представителей и сенат.

Помощник государственного секретаря Тони Мотли хотел сыграть свою роль в никарагуанских операциях, средства на проведение которых подходили к концу. Сенатор от штата Аляска Тэд Стивенс — наставник Мотли — стоял во главе подкомитета сената по ассигнованиям. Вместо того чтобы обратиться в комитет по разведке, председателем которого был Г олдуотер (санкционирующий комитет), Мотли предложил, чтобы администрация по примеру Чарли Уилсона попыталась начать не с начала, а с конца. «Подумаешь, комитет по разведке, — утверждал Мотли, — когда администрация может иметь дело с располагающим реальной властью комитетом по ассигнованиям, который как раз и выделяет деньги». Поэтому Мотли передал Стивенсу просьбу об ассигновании еще 21 миллиона долларов для Никарагуа, объяснив, что шансы получить деньги таким путем составляют один к пяти. Стивенс согласился попытаться.

Но еще до того как был сделан первый шаг, обо всем узнал Голдуотер. «Чертова администрация является своим же злейшим врагом». Это был, по его мнению, необдуманный, неблагоразумный шаг, противоречащий принятым в сенате правилам и процедурам. Он, Голдуотер, был сторонником администрации, стоял на ее стороне, представлял ту же партию. Но… Занимавшийся в ЦРУ вопросами связи с конгрессом Клэр Джордж заявил, что это дело Тони Мотли и Белый дом тут ни при чем.

12 марта 1984 г. Голдуотер и Мойнихэн написали секретное письмо непосредственно президенту Рейгану, резко протестуя по поводу нарушения протокола сената. Копия письма была направлена Кейси. Госсекретарь Джордж Шульц принес Голдуотеру свои извинения. После этого Голдуотер вновь занял сторону администрации, и в четверг 5 апреля выступил в сенате, пытаясь добиться выделения для Кейси 21 миллиона долларов.

Было предвечернее время. Голдуотер, все еще страдавший от последствий различных операций по поводу болезни бедра, был напичкан медикаментами. Несмотря на свои 75 лет (он был на два года старше Рейгана), он по привычке рвался в бой. Защищая, как правило, линию администрации, Г олдуотер выговаривал своим коллегам за «вмешательство в усилия президента по защите национальной безопасности».

Во время выступления Г олдуотера сенатор Байден, один из постоянных критиков Кейси в комитете по разведке, за своим маленьким столиком читал секретный меморандум, подготовленный одним из штатных сотрудников комитета. Из меморандума следовало, что ЦРУ было прямо замешано в минировании никарагуанских портов. Судя по меморандуму, минирование было осуществлено «агентами ЦРУ из числа латиноамериканцев». Байден был удивлен. Он ничего не знал об этом. Возможно, он пропустил какой-то брифинг или обсуждение. Поэтому он встал и передал меморандум своему коллеге в комитете по разведке республиканцу Биллу Коэну.

Коэн читал внимательно. Из меморандума недвусмысленно вытекало, что ЦРУ планировало и осуществило постановку мин в портах Никарагуа. Это был уже не вопрос помощи или поддержки. Это были прямые военные действия ЦРУ. Минирование — это не приграничная тайная операция. Это — шаг дальше по сравнению с налетом на аэропорт в Манагуа. Минирование — это уже акт войны. Позор и грязь всей этой операции вылезли наружу.

Он подошел к Голдуотеру и передал ему меморандум.

— Барри, что это? — спросил Коэн резко. — Это правда? Почему мне не сказали?

Сбитый с толку, рассерженный Г олдуотер попросил разрешения потом продолжить свое выступление и начал читать коллегам секретный меморандум. Директор персонала комитета Голдуотера Роб Симмонс рванулся к Коэну, требуя: «Пусть он отойдет от микрофона, посадите его, пусть он прекратит чтение меморандума!»

Это были кошмарные минуты для Симмонса, когда Голдуотер или другой сенатор выходил на трибуну с важными секретными документами, давая Кейси и ЦРУ повод для сокращения потока информации в конгрессе и обвинений его в неблагонадежности.

Коэн пошел к Голдуотеру недостаточно быстро. Симмонс бросился бегом и почти вырвал меморандум из рук Г олдуотера.

Симмонс и Голдуотер смотрели друг на друга. Минирование? Почему им ничего не сказали? Уж они-то должны были об этом знать! Может, лично Голдуотеру говорил об этом Кейси? Нет, не говорил. Симмонс заявил, что это для него тоже непонятно. Ведь в последние годы они несколько раз спасали программу проведения тайных операций! Почему же их держали в неведении?

— Свяжитесь с Биллом Кейси, — сказал Г олдуотер, — и выясните, что происходит?

Из протоколов конгресса Симмонс вычеркнул часть меморандума, которую прочитал Голдуотер. Однако на следующий день репортер газеты «Уолл-стрит джорнэл» Дэвид Роджерс дал статью под таким несколько интригующим заголовком: «Американская роль в минировании никарагуанских портов якобы более значительна, чем предполагалось».

Весь следующий день Симмонс пытался дозвониться до Мак-магона.

— Я занят, — сказал Макмагон, когда Симмонс наконец соединился с ним.

— Вы знали об этом? — холодно спросил Симмонс. Макмагон уклонился от ответа, однако сказал, что Кейси на завтраке в ЦРУ информировал членов комитета о минировании.

Симмонс проверил. Г олдуотер никогда не был на завтраках у Кейси в ЦРУ.

Информация о минировании начала просачиваться в сенат. Оказалось, что в водах трех никарагуанских портов было заложено около 75 так называемых мин-хлопушек. Некоторые из них несли около 400 фунтов взрывчатого вещества С-4. Симмонс когда-то работал с С-4 и знал, что 300 фунтов достаточно для разрушительного взрыва. Несколько торговых моряков и рыбаков уже получили ранения, один человек погиб. До минирования Никарагуа получала большую часть необходимой ей нефти из Мексики и Европы. Затем СССР стал поставлять ей до 80 процентов нефти. Таким образом, пришел к заключению Симмонс, в результате минирования Никарагуа еще теснее попадала в объятия Советского Союза.