Он заранее знал, что она скажет.

— Я собиралась поступить так, как мы на самом деле и поступили. Открыть двери в это помещение.

— Еще одно действие, которое «Шепот» мог предвидеть. Пока все складывается.

— Что складывается?

— Одно к одному. Аарон Пилгрим намеренно устроил так, чтобы команда «Тангенса» прибыла сюда, открыла эти двери, привела в действие «Арес» и в итоге вступила в сражение со всем городом.

— Но зачем?

Трэвис задумался, но в конечном счете смог лишь покачать головой.

— Не знаю. Но что бы то ни было — «эффект домино» налицо: к настоящему моменту костяшки валятся одна за другой в намеченном им порядке. Мы угодили в западню.

Она обдумала услышанное и вынуждена была скрепя сердце признать его правоту. То была не столько оценка сложившегося положения, сколько диагноз.

— У меня нет соображений насчет того, что мы можем противопоставить такому типу мышления, — заявил Трэвис.

— А вот у меня кое-какие есть, — ответила Пэйдж, снова оглядела практически пустое помещение и вернулась взглядом к нему. — Мы используем то, что «Шепот» никак не мог предусмотреть.

— Например?

— Например, вас. Ни четыре года назад, ни четырнадцать, когда бы там «Шепот» ни составил для Пилгрима план действий, он не мог предусмотреть, что спустя два дня после крушения самолет обнаружит случайный человек. Что Эллен Гарнер проживет достаточно долго, чтобы написать записку, которая попадет к вам. Что сам «Шепот» окажется в итоге в ваших руках и будет вынужден вложить в вас способность читать эти письмена.

Трэвис кивнул. До сих пор все звучало правдоподобно.

— Надо думать, предполагалось, что мы никогда не сможем прочесть эти имена, — промолвил Трэвис, указывая на вырезанные в полу знаки.

Воцарилось молчание, нарушенное через некоторое время голосом Кроуфорда:

— Готово. Я выяснил всю подноготную каждого человека из списка и установил, что между ними общего.

Неожиданно его прервал прозвучавший в наушнике Трэвиса возглас одного из снайперов:

— Пушка!

Спустя полсекунды послышался крик другого снайпера, а потом два голоса разом, кричавшие, что человек ранен.

И снова они рванули бегом. Мимо боеголовки, по лестнице на восьмой этаж.

Миллер, увидев бегущую Пэйдж с площадки, крикнула ей:

— Ниже! Шестой этаж. Хилла подстрелили!

Трэвис сбежал вниз следом за Пэйдж, мимо груды магазинов, которые продолжала копировать Миллер, в проход среди проводов, к окну, откуда доносились крики. Там они обнаружили двух снайперов, склонившихся над третьим, которому снесло половину лица и часть шеи. Каким-то чудом он еще ухитрялся дышать, но было ясно, что долго это не продлится.

Сбросив со спины рюкзак, Пэйдж расстегнула молнию и вытащила что-то, на первый взгляд смахивавшее на пистолет, — как показалось Трэвису, «вальтер». Но, присмотревшись, понял, что сходство это поверхностное. Форма предмета была проста и практична: небольшая черная трубка с рукоятью и спусковым крючком. То был «Медик».

Пэйдж, поза которой выражала неуверенность, направила ствол на раны умирающего снайпера и нажала на спуск.

Произошло нечто вроде фотовспышки, сопровождаемой выбросом тепла, которое Трэвис ощутил с расстояния в пару футов. Тело раненого спазматически дернулось, изменения последовали незамедлительно. Меньше чем за секунду кровотечение практически остановилось.

Однако боец оставался на грани смерти. Глаза были расширены, словно каждый глоток воздуха давался ему со страшным усилием. Пэйдж схватила его за руку, умоляя взглядом не сдаваться, но спустя мгновение его глаза закатились, и он испустил хриплый, тяжкий вздох, последний в своей жизни.

— Стреляли из окна вон того дома, — сказал один из бойцов. — Они начинают действовать толковее.

Трэвис снова вспомнил компьютерное видео: двое из разъяренной, атакующей группы совещаются, а потом пытаются открыть клетку, сорвав замок. Они озлоблены, но не тупы. Далеко не тупы.

Он повернулся к окну. Снаружи, на мостах и на ведущих к зданию улицах, к завалам из мертвых тел добавились пылающие автомобили. Взрывы бензобаков лишь слегка замедляли натиск, но разгоравшееся пламя разогревало воздух, и его восходящие потоки разгоняли поблизости от горящих машин туман. Эти участки были подобны линзам, позволявшим Трэвису ясно в ярких отблесках пламени видеть творившийся внизу кошмар.

Лучше бы ему этого не видеть.

Кучка людей, отделившись от толпы, со всех ног бросилась вперед. Снайперы рядом с Трэвисом и Пэйдж снова открыли огонь. Трэвис подался к ней и крикнул:

— Долго нам не продержаться. Там, снаружи, четыреста тысяч человек. Они испробуют одно, другое — и найдут способ прорваться.

— Что же нам делать? — крикнула в ответ Пэйдж. — Ворвавшись внутрь, они потревожат сенсор.

— А как это происходит в норме с «Аресом»? — спросил он. — Я к тому: атакующие нацелены на сам объект или именно на помеченных им людей? Я так понимаю, что только на людей, верно?

Внизу, словно выстрел из мортиры, громыхнул еще один взрыв бензобака.

— Да! — крикнула Пэйдж сквозь грохот. — Они охотятся только за нами.

— Тогда уберемся отсюда.

Она посмотрела на него так, словно он повредился умом. И оба ближних снайпера тоже.

— Они погонятся за нами, — пояснил свою мысль Трэвис, — и потеряют интерес к зданию. Конечно, для нас все кончится смертью, но по крайней мере мы уведем их подальше от долбаной бомбы. Тут должны быть какие-то хозяйственные тоннели, канализационные, кабельные, что-то подобное. Можно попасть туда изнутри здания?

— Да, — ответила Пэйдж. — В подвале есть лаз. Небольшой, но если по одному…

Пэйдж осеклась. У нее перехватило дыхание, и спустя секунду Трэвис сообразил, в чем тут дело.

Она уже вскочила на ноги и снова понеслась по тоннелю, крича на бегу в микрофон:

— Огневым расчетам второго этажа спуститься в подвал. Перекрыть доступ через трубопроводный люк.

Трэвис мчался с ней рядом с винтовкой в руке дальше и дальше вниз, через опутанное проводами пространство, мимо кроличьих нор, расходящихся по этажам, к позициям снайперов. Третий этаж. Второй. Первый.

Ниже, перед сорванной с петель дверью в подвал находились снайперы, только что отправленные вниз приказом Пэйдж. Они поливали очередями через дверной проем что-то, чего Трэвис при таком угле зрения видеть не мог. Но прекрасно все понимал. Пэйдж осознала опасность, но посланные ею бойцы поспели к подвалу, когда туда через служебные тоннели уже добрались атакующие.

В этот миг один из снайперов получил пулю в голову и упал. Сколько бы людей ни пробралось в подвал, некоторые из них имели оружие.

Трэвис слышал их голоса, перекрывавшие даже стрельбу. Чувствовал их ярость, различал даже отдельные слова, выкрикивавшиеся по-немецки и, кажется, по-итальянски.

Потом справа раздался звук, заставивший его обернуться, грохот, как будто об пол ударилось что-то тяжеленное. Там ничего не было, но, когда звук повторился, он увидел и его источник: пол холла горбатился и трещал, проламываемый чем-то снизу. Нападавшие, надо полагать, использовали что-то тяжелое и твердое, как таран, старясь пробить толстые половицы. Третий удар оставил после себя дыру дюйма четыре в поперечнике, сквозь которую Трэвис увидел сущий кошмар. Все пространство внизу было битком забито обезумевшими от ярости людьми. Некоторые из них заметили его и разразились жуткими злобными криками.

Повернувшись к Пэйдж, он увидел, что она смотрит туда же. А потом позади нее один из снайперов достал что-то из своего рюкзака. При таком свете Трэвис не мог разобрать, что именно, но догадка у него имелась.

Пэйдж повернулась, тоже увидела это и крикнула:

— Нет!

Боец резко развернулся к ней, и Трэвис увидел в его руке гранату.

— Там, внизу, газопровод! — крикнула Пэйдж.

— Ну и что нам тогда, черт возьми, делать? — крикнул снайпер в ответ.