Вся армия Сергея была конная, вооруженная только арбалетами и гранатами, не считая револьверов и коротких мечей за спинами. Вся она была с четверть одного только кавалерийского крыла наступающей армии.

Сергей с тревогой подумал, что потери могут оказаться неизбежными, если враг все равно будет наступать после того, как заговорят пушки на плато.

Он поднялся в седло и повел обе роты в обход озеру. Собирался стать приманкой в чистом поле, чтобы снаряды по максимуму косили.

На лугу, на другом берегу озера, он все пятьсот воинов построил в один ряд. Каждый загорожен броней животного и держит на изготовке арбалет.

Вся надежда Сергея была на сообразительность Виктора. Сумеет ли правильно распределить удары по агрессору?

Теперь Сергей различал в свою трубу штандарты неприятеля. На пестрых шестах насажена стилизованная голова дракона. Только не красного, как у горданов, а синяя.

Ясно стало, что это родственник Бадалаха на них пошел. Неужели вершитель решил освободиться от власти новоявленной страны? Вот почему навалили сразу столько сил. Узнали через родственника, что на мякине не завоюешь.

«Без рабства тяжко стало, наверное» — усмехнулся Сергей.

Армия неприятеля приближалась, одновременно совершая маневры.

Кавалерия начала обтекать по бокам строй войска Сергея, тогда как пехота стала уплотнять свои ряды. Загороженные большими квадратными щитами и выставив длинные, трехметровые копья, они шли на сшибку. Сзади подкатывались десятки катапульт. Им нужно было преодолеть еще с километр, прежде чем их снаряды смогут достать до озера. А пехоте — все два до них.

Сергей дал приказ командиру левой роты по его команде обстреливать только левое крыло кавалерии, а командир правой роты, получил соответственный приказ, обстреливать только правое крыло.

— Не обращайте внимание на пехоту. Начнете обстрел, услышав револьверный выстрел, — достал Сергей револьвер и замер в ожидании первой атаки кавалерии. Она оказалась на расстоянии арбалетного выстрела, когда с ревом покатила на безнадежно обреченную цепочку защитников.

Сверху ухнули две гаубицы сразу. Снаряды разлетелись осколками точно по центрам скачущих лавин. За ними сразу бухнули еще два залпа.

Конницы бешено завертелись по обе стороны озера, разрываемые гаубицами в клочья. Сергей выстрелил в воздух, и сотни разрывных болтов ударили по целям.

Увидев какие потери несут, конница резко развернулась и во весь опор помчалась в сторону пехоты. В спину им сразу грохнули все десять пушек, истребляя уцелевших.

Пришла пора пехоты. Им в голову не могла прийти, что с такого расстояния до них могут добраться. Но снаряды не просто добрались, еще и преследовали, когда в панике они стали отступать.

Сергей вскочил на своего скакуна и, крикнув оглушительным голосом: «вперед!», помчался на панически отступающую пехоту. Нужно было только доскакать на расстояние броска.

Полетели гранаты над головами последних рядов, зарываясь под ноги врагов. Разрывы слились в единый грохот, превращая все живое в неживое.

Трупы покрыли километры поля.

Сергей доскакал в сопровождении нескольких взводов до одинокого шатра, вокруг которого, ощетинившись копьями, сгрудились десятки напуганных досмерти вражеских воинов.

Их еще с расстояния всех перестреляли и вытащили из шатра бледного вельможу.

На обратном пути подожгли десяток катапульт, разломали вдребезги их баллисты.

Победа оказалась донельзя простой и без единой царапины.

«И зачем я так разволновался вначале? — удивлялся Сергей. — Еще сто лет с нами никто не сможет сравниться. А после — тем более».

Их возвращение встретили громом приветствий и поздравлений. А как увидели доставшегося в подарок вельможу, так вообще залились криками радости.

— Витя, ты молодец, — похлопал Сергей по плечу друга. — Точно все сделал. Спасибо тебе.

— Да брось, Серега. Это было не сложно. Паровоз гораздо сложнее, — улыбнулся Виктор. — А ты уже знаешь, откуда этот гусь к нам пожаловал?

— Нет еще. Только же привел. Пойду переодеваться, а ты пока сам займись допросом. Марзан наверняка будет знать его язык. Вроде на родственника Бадалаха смахивает.

— Да?! — воскликнул Виктор. — Ага! Освободительное восстание алкоголиков.

— Что-то в этом роде. Вот, разбирайся с ним пока. Скоро и я подойду.

Виктор с тоской глянул в сторону ангара и нехотя отправился к пещерке-карцеру, куда заключили пленного вельможу.

— Позови сюда Марзана, — сказал он милиционеру у входа и, отворив тяжелый замок на решетке, вошел в полумрак помещения.

В углу в гордой позе со скрещенными руками на груди и в растрепанном одеянии, стоял молодой дворянин и презрительно поглядывал на Виктора.

Когда-то шикарный камзол и брючки в обтяжку, теперь висели на нем разодранные в нескольких местах и будто изжеванные.

— Ну и хамло же вырастили твои родители, — буркнул Виктор, когда тот сплюнул под ноги Виктору.

Так и чесался его правый кулак огреть по уху гаденыша, но он не знал, чей это сыночек. Не придется ли с его папашей еще вести дипломатические переговоры. Поэтому, экзекуцию решил на время отложить.

Пришел Марзан и Виктор решил начать допрос.

— Узнай кто он и из какой страны.

Марзан спросил. Он отвечал охрипшим от волнения голосом, стараясь при этом выглядеть ни о чем не беспокоящимся.

— Он Дорсис, вершитель соседней с Горданой страны, Эритреи.

— Вершитель? Этот мальчик вершитель страны? — удивился Виктор.

Марзан кивнул:

— Я когда еще в Гордане был, говорили, что умер вершитель Эритреи, и на его место возвели сына. Вот он теперь перед тобой.

— Интересно, и что это он сам отправился воевать. Спроси его, почему напал на нашу страну?

Марзан обернулся к пленнику. На этот раз они долго переговаривались, прежде чем Марзан пересказал Виктору содержание.

— К нему недавно явился мудрец Бадалаха.

— А, знаю такого. И что дальше?

— Он рассказал ему, что Бадалах оказался во власти служителей демонов. Заколдовали его так, что он собственноручно отпустил в Гордане всех слуг и рабов на свободу, а сам ежемесячно платит служителям демонов непомерную дань. Тогда Дорсис сам отправился к дяде и застал его в состоянии околдованности. Увидел, что нет у него слуг, а в Сонаре нет рабов. Понял, что мудрец говорил правду. Собрал войско, чтобы истребить нас, служителей демона. Только, говорит, не сообразил, что демонов одолеть сталь не может. Сожалеет, что не привел священников из храма, — засмеялся Марзан.

— Да, — засмеялся Виктор тоже. — Нам крупно повезло.

А Дорсис недоумевал, с чего это так развеселились они от его слов.

— Ладно, Марзан. Я уж пойду, поработаю. А ты будь здесь. Скоро придет Сергей, и ты ему тоже расскажешь версию пленника. Потом сам займись этим… вершителем. Про ультиматум скажешь, про посла-наблюдателя. Скажешь, отпустим, если согласится. Не согласится, все равно отпустим и все равно поставим ультиматум. В любом варианте скоро в Эритрее рабов не будет. 

До осени кузнецы и технари пахали не покладая рук. Столярам тоже досталось. Их перекинули на ту сторону скал, где они изготавливали шпалы, для восьмидесятикилометровой железной дороги, от скал до месторождения нефти.

Тем же временем, проходящие карантин, остатки мужского населения этрадов и зеудов были отправлены к дальнему лесу, прорубать в нем проплешину для этого железнодорожного пути, а поваленный лес там тоже резать на шпалы.

Кузнецы, в свою очередь, нарабатывали опыт, сложного литья в земляные опоки, боя механическими молотами и выдавали детали, необходимые для сборки первого в этом мире самоходного железного монстра. На складе собирались ведущие и сцепные колеса с противовесами, оси, рессоры с балансирами, буфера.

Сложные отливки цельной рамы, цилиндра котла и корпуса топки, наполнительные цистерны на других рамах производились героическими усилиями всех кузнецов вместе взятых и множеством их помощников. А впереди ожидалась еще трудоемкая работа создания колонны по перегонке нефти.