— Я тоже так считаю, профессор, — вмешался Виктор. — Мы не должны терпеть беззаконие и в остальных странах. Рабство, угнетение людей не должны оставаться в стороне от нас.

— Эта спорная позиция тоже стара, как мир. Я тоже задавался вопросом: существует ли суверенитет, как верная позиция, или это приспособленческая позиция?

Невмешательство в дела других стран может приводить к страданиям миллионов, что, в конечном итоге, на совести тех, которые могли бы их избавить, но не избавили.

С другой стороны, вмешательство может под этим лозунгом колонизировать тех же страдающих. Что, как вы знаете, широко использовалось американцами на востоке.

Наша позиция не может повторять ни первое, ни второе.

Единственное, что я вижу, как выход, так это ультиматум властям не использовать рабский труд и соблюдать простые нормы, которые будем требовать от этих властителей. Значит, будем сажать у них послов-наблюдателей.

Нарушение ультиматума с их стороны будет означать войну с нашей стороны. Цель — свергнуть конкретного властителя, а не форму правления. Пусть избирают следующего.

Если очередной будет даже еще хуже, из страха перед нами будет придерживаться наших простых правил. Остальное — дело самих граждан.

Тебя устраивает такое развитие событий? — обратился он к Сергею.

— Есть еще один щекотливый момент во всех этих делах: как нам уберечь секрет пороха от остального мира?

— Секрет — это пока секрет. Сами откроют тоже. Нам нужно всегда существенно опережать в развитии остальные страны за счет собственного научно-технического прогресса. А пока порох только у нас, думаю, нужно знать этот секрет только конкретно избранным и хорошо проверенным людям, которых никогда не отправлять никуда и не позволять самим уходить из колонии. Не позволять контактировать с приезжими. Словом, ужесточить за ними контроль. Другого выхода у нас нет.

Сергей растерянно уставился на профессора.

— Вы повторяете слова Виктора. Можно подумать, уже договаривались.

Профессор захихикал:

— Правда? Я всегда считал Виктора умницей. Не мудрено, что я повторил его слова.

— Выходит, что и вы за создание тайной агентуры?

— Хорошая мысль. Тоже Виктора? Молодец, парень. Только зачем создавать, если уже создана в принципе?

— Кого вы имеете в виду?

— Я имею в виду группу захвата, что подчиняется Виктору. В мирное время они же и могут вести эту непростую работу. Моя милиция может получить от меня приказ во всем им содействовать. Вот вам и целая агентурная система.

— Вы гений, профессор! — не сдержавшись, воскликнул Виктор. — Просто и ясно решили наши сложные проблемы.

— Если бы решил, — грустно вздохнул Василий Иваныч. — Они навалятся, как только приступите к их реализации. Помяните мое слово. 

Непрерывный колокольный звон ударил по нервам. Люди просыпались от него и ошалело оглядывались, спросонок не соображая в чем дело.

Но не все так среагировали в колонии.

Когда Сергей, спешно одевшись, выскочил на улицу, увидел свои отряды, которые уже построились у перил при полном вооружении, а артиллеристы без команды стоят возле расчехленных гаубиц, и рядом с каждым стоит ящик со снарядами.

Он бегом припустился туда же, на ходу достав складную трубу из кармана.

Сергей увидел вчерашнюю картину, только в два раза большим числом исполнителей.

— Заряжай! — гаркнул он.

Громко щелкнули затворы казенников.

— Наводка на то же место!

Вновь зажужжали редуктора на станинах.

Готовься!

Сергей внимательно рассматривал выстраивающихся в шесть рядов конницы врага.

Они одновременно тронулись с места водимые тремя вожаками, чьи кони шли несколько впереди остальной конницы.

Они приближались к месту вчерашней гибели их соратников.

Но произошло непредвиденное: конница остановилась за двадцать, тридцать шагов до места, где полегли карябаны в прошлом бою.

И с удивлением Сергей смотрел, как они все сошли с коней, побежали в сторону трупов.

— Какая мерзость! — презрительно скривил губы Сергей, когда увидел, что воины собирают все ценное, что осталось на поле.

Дождавшись, когда все воины занялись мародерством, скомандовал:

— Огонь!

Вновь грохнули стволы, выплюнув на врага смерть.

Наученные прошлым опытом, публика заведомо зажала уши, а артиллеристы уже не забыли слегка открыть рот.

Снаряды легли точно там же, где вчера их предшественники: на равном расстоянии друг от друга по всей длине шеренги.

Грохот разрывов, и все новые трупы посыпались на уже гниющие.

Уродливая черная полоса нехилой длины и ширины перечеркивала зелень прекрасного луга. От разрывов большинство коней понеслись по ней в их сторону.

Сергей ухмыльнулся. Лишние объезженные кони им не помешают.

— Очистить стволы, зачехлить пушки! Снаряды — на склад! Всем отбой.

Потом он сказал ребятам, которые успели уже подняться на плато:

— Ловите коней и в стойлах поставьте. Наверное, еще придется строить конюшни.

Ребята кивнули и пошли выполнять его указание.

— Витек, как ты думаешь: всех перебили, или еще будут ходить?

— Блин! — поражался Виктор. — Это каким надо быть тупым, чтобы после первого залпа попереть туда же с еще большим числом!

— Карябаны, есть карябаны, — засмеялся Сергей. — Ладно пойдем досыпать или ну его?

— Нет, я лично уже не хочу спать. В голове до сих пор грохот стоит. Пойду завтракать и в ангар.

— Ты давай, не очень увлекайся ковбойством. Гранатами займись. Это важнее.

— Всенепременно, товарищ главнокомандующий, — дал честь Виктор.

— Не юродствуй, — засмеялся Сергей. — Делом лучше займись.

— Кстати, насчет дела. Федор дельное предложение дал. Он хочет наконечники болтов боеголовками снарядить. Как тебе такое предложение?

Сергей только восхищенно раскрыл объятия.

— Только не надо меня обнимать. Это не я предлагал. Иди его калечь.

— И пойду! — Сергей зашагал, только не в ангар, а к себе домой, тоже завтракать.

Жители колонии постепенно привыкали к мысли, что самопровозглашенный триумвират не только бескорыстен к своим гражданам, но и способен защитить их от любых внешних агрессоров. А это немыслимое сочетание в этом полудиком времени.

Купцы узнавали про их чудесную жизнь, когда привозили свои товары сюда, получая взамен не золото, а удивительные изделия.

Их поражал масштаб покупок, когда кто что хотел у них забирал и складывал в большую кучу. Потом появлялся сам покупатель и платил за все сразу.

Правда, у них возникали при этом свои трудности: приходилось вместе идти дальше продавать уже взамен полученные вещи, чтобы распределить золото меж собой. Но выгода получалась так велика, что покрывала все эти лишние хлопоты.

И шли по миру легенды о чудесной стране, где все равны. Где нет рабов и батраков. Где все живут в одинаковых красивых хоромах. Где каждый имеет все, что надо для довольной жизни.

В результате этих сказаний поплыл поток обездоленных к высоким скалам.

Колокол ударил девять раз. Люди приступали к своим обязанностям с девятым ударом. Это уже стало привычкой у колонистов.

Виктор нырнул в ангар, обрадовать Федора, что получил добро на его идею, а Сергей давно был со своим отрядом на месте обычных утренних тренировок.

Спустился он вниз, как всегда, в семь по свисающему канату. Командиру негоже иначе спускаться, как не все воины.

У него опять остались десять отрядов. Один стал милицией, другой — у Виктора.

Все десять квадратов четко стояли в ряд. Впереди командиры отрядов.

Сергей давно уже ввел в свою армию отличия по погонам. Ввел стандарт по лычкам и офицерским значкам. Сам пока из скромности ничего не цеплял, но всегда оставался для других высшей военной инстанцией.

Сегодня тоже собирался проводить стрельбу на меткость и конные маневры.