Кто-то спросит: раз так непроходимы эти места, нужна ли такая бдительность и непрерывная вахта на границе? Нужна! Приведу примеры из довоенного прошлого, когда и у нарушителей, и у пограничников, стерегущих рубежи в этих непроходимых местах, и вооружение было иное, и технических средств нынешних не было…
Ноябрь двадцать пятого года. Пограничный дозор обнаружил сорок девять вооруженных контрабандистов, везущих восемьдесят пудов опия. Завязали неравный бой. Подоспела помощь, нарушителей нагнали, но в схватке погибла и часть пограничников. Им установлен памятник в Пржевальске, с которого начался наш путь к границе. У него клянутся в верности традициям нынешние ее защитники.
Тридцать первый год, осень. Группа баев собралась для прорыва на сопредельную сторону. Их были десятки. Они гнали по горным тропам много скота. Пограничники отбили более ста коров, тысячу четыреста овец. В дальнейшем преследовании девять бандитов убито, четверо задержано, отбито двести семьдесят лошадей.
Следующий, тридцать второй год. Границу пыталась перейти банда в 25 человек. Восемь из них застрелены, отбито 37 лошадей, восемь килограммов опия.
Еще через два года — в тридцать четвертом. Банда в тридцать человек. В перестрелке погибли пять бандитов, одиннадцать взято в плен, захвачено пятнадцать единиц оружия, отбито сорок лошадей, шесть верблюдов, двадцать один килограмм серебра…
Таков этот участок рубежей советской Отчизны. Сложный и непроходимый, сложный и… проходимый. Нет сейчас басмачей, нет сейчас таких банд, но кто сказал, что из-за этого можно снизить бдительность?! Тем более, что нарушения границы были и не так давно.
Вот почему ночью и днем, в любую погоду в высокогорных условиях несут здесь службу ребята из Челябинска и области, Рязани и Иванова, Коми АССР и Воронежа. Граница всегда должна быть на замке. Вот почему и сегодня на солдатских кителях мы видим знаки «Отличник погранвойск», ЦК ВЛКСМ «Воинская доблесть», медали «За отличие в охране Государственной границы СССР». Вот почему на челябинских улицах мы можем встретить бывшего пограничника с медалью «За боевые заслуги» или орденом Красной Звезды. Кто же эти ребята, которые держат неприступными эти рубежи?
С офицером Сергеем Коваленко (он служит на другом участке границы) мы встречались еще раньше в Челябинске во время весеннего призыва. Он приезжал к нам в город за тем, чтобы получить будущее пополнение защитников границы. Еще тогда я спросил его, каким образом определяет он тех, кто подходит к службе на границе.
Особых требований нет — будущий пограничник должен быть готов к службе, как любой молодой человек, призываемый в иной род войск. Но одно непременное условие — у каждого кандидата на службу в пограничных войсках офицер Коваленко после собеседования, после рассказа о трудностях, которые ждут на границе, спрашивал, желает ли он служить на заставе. Представляете, насколько ответственная эта служба, если у молодых парней, и без того обязанных выполнять свой воинский долг перед Родиной, спрашивают желание?
Да, потому что, если впоследствии не пойдет у парня служба, не захочет он или не сможет служить на границе, заменить его в горах, где счет не на роты и батальоны, а на каждого человека, будет очень трудно. Ведь иные заставы бывают подолгу отрезаны от «большой земли».
Так что сразу скажем: все, с кем мы встретились на двух заставах, добровольно выбрали из всех армейских путей именно этот — пограничный. Поэтому вопрос: «Добросовестно ли служат наши земляки?» — был просто неуместен на заставах. Добросовестно служат все, другое дело — у одних это получается лучше, у других чуть похуже. Это ясно, и тем приятнее в ленинских комнатах обеих застав было увидеть скромные фотографии земляков на стендах «Лучшие комсомольцы», «Победители социалистического соревнования», «Наши отличники», «Лучшие спортсмены»…
И все же из-за краткости пребывания на заставах было решено провести небольшое социологическое исследование. Быстро были сочинены несколько вопросов, на которые наши земляки и ответили.
Но сначала о тех, кто нам отвечает, об их воинской и гражданской специальностях: Ильгар Зейналов, старший сержант, фельдшер, командир отделения; Радис Гарипов, рядовой, помощник машиниста, старший водитель; Александр Лебедев, рядовой, водитель автомашины, стрелок-водитель; Юрий Седов, рядовой, электросварщик, вожатый собак; Андрей Зуев, рядовой, техник-конструктор, старший-вожатый службы собак; Юрий Корнилов, рядовой, наладчик оборудования, старший стрелок-наводчик. Эти шестеро — с Оазиса. Еще четверо — с Орлиного гнезда: Игорь Карнаков, рядовой, электромеханик по ЭВМ, мастер по электроприборам, радиотелеграфист; Александр Тукачев, помощник машиниста тепловоза, водитель; Юрий Рыбьяков, рядовой, животновод, стрелок; Вадим Дегтярев, рядовой, помощник машиниста электровоза, аккумуляторщик, радиотелеграфист…
Всем им задан такой вопрос: «Чему научились во время службы на заставе?»
Ильгар Зейналов:
— Шить, стирать, варить, брить, стричь, ездить верхом, ухаживать за животными, отапливать заставу, топить баню, столярничать и плотничать, лепить из папье-маше (его макет топографической схемы я видел!), рисовать, делать резьбу по дереву, строить, заниматься сельхозработами, лечить, водить автомашину, стрелять, обращаться с оружием, владеть приемами рукопашного боя, обращаться со средствами связи.
Каков «набор» у выпускника медицинского училища!
Радис Гарипов:
— Научился водить машину в горных условиях, стрелять из всех видов стрелкового оружия. Научился ценить дружбу.
Александр Лебедев:
— Вожу машину в горах, стреляю из любого оружия, овладел приемами рукопашного боя, могу печь хлеб…
Юрий Седов:
— Кроме специальности вожатого собак получил специальность киномеханика второй категории, научился водить автомашину, бережно относиться к своему оружию. Научился печь хлеб, готовить, шить, стирать. В общем стал самостоятельным человеком, но главное — здесь на заставе научился по-настоящему ценить дружбу и взаимовыручку.
Андрей Зуев:
— Научился обращаться со служебными собаками, в этом деле усовершенствовался как в теории, так и на практике. И по мелочам: умею теперь штукатурить, белить, плотничать. Стал собранней и аккуратнее. Но самое главное: стал еще больше любить свою Родину. Ведь здесь, на последних метрах, чувствуешь ответственность за свою страну.
Вадим Дегтярев:
— За время службы на заставе научился многим полезным делам — по военной специальности, делам по хозяйству. Самое главное: научился преодолевать различные трудности, а это будет не так уж мало в гражданской жизни…
Это, кстати, начало ответа на следующий вопрос: «Что из приобретенного на службе пригодится дома?»
Вот о чем сообщают анкеты.
«Все пригодится в дальнейшей жизни». «Закалка, тот дух, который вложили нам за эти два нелегких года здесь, на заставе. Уважение к людям, независимо от того, кто они».
Условие анкетирования было одно: «Ребята, не списывайте друг у друга!»
Каждый отвечал самостоятельно, а ответы, собранные вместе, я думаю, составили коллективный портрет земляков с далеких застав, которые мы назвали Оазис и Орлиное гнездо. И, думается, они лучше любого журналистского описания или служебной характеристики этих ребят…
На страницах «Комсомольской правды» рассказывалось о правах и льготах для воинов-интернационалистов. Среди прочего было сказано, что один день службы в ограниченном контингенте наших войск в Афганистане засчитывается в выслугу за три. Так вот на заставах, на которых пришлось побывать, чуть полегче — «коэффициент» один к двум. И офицер Марат Мажитов, прослуживший в Оазисе пять лет, только за этот период имеет десять лет военного стажа… А у политработника Расулова с зачетом границы и Афганистана выслуги 28 лет и по «стажу» можно три года как быть на пенсии, а лет-то ему всего… тридцать шесть. Такой вот «коэффициент»…
