И, очевидно, именно из-за этого случая в морге в течение года показывались трупы, не опознанные Улицей, — их было тысяча четыреста девяносто один. Золя прогуливается. Продают тарелки, хромолитографии, трубки Гамбье с изображением персонажей Золя. Одним из свидетельств триумфа Золя является то, что мелкие лавочники с Бульваров бойко торгуют изображением соперницы Жервезы, жестоко высеченной на плотомойне. 28 января маршал, спутав свои обязанности президента Республики с обязанностями главнокомандующего, отказывается подписать приказ об отставке четырех генералов. С этого момента он не будет иметь никакого влияния в общественной жизни. В театре репетируют «Западню». В большой моде песенки. Например, «Золотая пасть». Тереза, этот питекантроп, предшествовавший Эдит Пиаф, поет «Рондо». В июне в виде эксперимента по-новому мостят улицу Нёв-де-Пети-Шан: асфальтом и булыжником. В 1881 году улицу Монмартр и бульвар Пуассоньер замостят еловыми торцами, пропитанными креозотом. 10 июня жена Леви находит на улице Ге отрезанную руку. Начальник полиции г-н Масе, которому это не в новинку, ибо десять лет назад он начал карьеру с другой отрезанной руки, арестовывает убийцу: им оказывается полицейский! Ему оставалось служить лишь полгода до ухода на пенсию. 19 января 1881 года г-н Дейблер проделывает опыт на самом себе. Его тело переносят в Медицинскую школу, чтобы там констатировать, что смерть была мгновенной. «Браво!» — говорит Золя. Улица поет куплеты. 20 июня приходит известие о смерти принца, убитого в стране зулусов. 14 июля вывешиваются флаги[96]. Может быть, у нас уже Республика? В сентябре 1879 года ученик аптекаря Арнольд Вальтер убивает своего хозяина и служанку, прячет трупы в подвал. Его все еще не нашли! 31 августа суд присяжных выносит смертный приговор двадцатилетнему Абади и шестнадцатилетнему Жилю. Президент Республики объявляет обоих помилованными. 27 августа Абади вновь обвинен в другом убийстве. Осужденный на смерть до этого и помилованный, он не может понести аналогичное наказание. Итак, он почетный убийца! Ученики Медицинской школы протестуют. Золя прогуливается. Появляются новые магазины — Лувр, Бон-Марше, Прентан, Пети-Сен-Тома… Золя, надев сорокафранковый костюм, сопровождает туда Габриэллу. Сена опять замерзает, и новый мост Инвалидов обрушивается. Снег толщиной семьдесят сантиметров покрывает сделанную на итальянский манер крышу меданского дома. Габриэлла выписывает английский антрацит, который прибывает в вагоне грузоподъемностью 10 тонн. За год Париж потребил 4 миллиона гектолитров вина и 150 000 тонн мяса, 95 000 килограммов трюфелей и дичи, приправленной трюфелями, 360 000 килограммов устриц. Золя откладывает 3 килограмма трюфелей про запас. 15 апреля один выродок, по имени Манесклу, изнасиловал девочку четырех с половиной лет, разрезал ее на куски и намеревался сварить, но был схвачен в тот момент, когда разжигал печь. 30 июля ему выносят смертный приговор.

— И правильно, — говорит Габриэлла. — Это какое-то чудовище.

— Конечно, — откликается Золя. — Это чудовище — больной человек.

7 сентября происходит казнь Манесклу; он направляется к гильотине, напевая «Гляди-ка, вот Матье». Труп поступает в анатомический театр Медицинской школы. Интерес к науке растет. Судебного врача звали Фокон. 29 июня предпринимается попытка изгнать иезуитов из монастыря на Севрской улице. Толпа растет. Она возвращается сюда на следующий день, ломает замки, вытаскивает отцов-иезуитов силой. Так же поступают с доминиканцами, кармелитами, с живущими в монастырях мирянами. Сару Бернар решением суда обязывают выплатить «Комеди Франсэз» 100 000 франков в виде возмещения убытков. В 1880 году национальный праздник 14 июля, первое настоящее 14 июля, проходит в безудержном веселье народных балов, состоявшихся вечером после парада в Лоншане. На одном дереве 26 зрителей. 8 каменных львов, которые находились сначала на главных бойнях в Ля-Вийетт, затем в хранилище памятников и скульптур и наконец на площади Шато-д’О, перевозят на то место, где сначала предполагалось их установить и которое называется теперь площадью Республики. Может быть, это в самом деле Республика? Первая общественная уборная будет торжественно открыта в Сен-Жермен-л’Оксерруа. «Плата за пользование этими уборными — от 15 до 25 сантимов, в зависимости от того, намерен ли посетитель занять кабинку с умывальником или без него». Республика, которая должна была либо стать натуралистической, либо прекратить свое существование, решила все-таки существовать. Г-жа Жакен из «Ба-Та-Клан» исполняет песенку о Нана — этой «Весталке с площади Пигаль». Робида мечтает об ужине по случаю сотого представления «Нана». «В больницу Ларибуазьер мужчины приходят во фраке, дамы — в костюме больной Нана». На ярмарке в Ле Трон продают пряничных свинок, на которых ярмарочные художники сделали надпись из сахара «Нана и Золя». В кафешантанах исполняют песенки «На-натурализм», «Белокурая Венера», вальс «Папину любовницу зовут Нана», романс «Прекрасная Нана, не задирай нос!». Вальтесс де ля Бинь просит Энника заказать ей два кресла в театре, ей хочется посмотреть, как очаровывает зрителей м-ль Массен. Рисовальщик Гревен встречает Золя и приглашает его сфотографироваться, чтобы скульптор Ренгаль смог изготовить его манекен для нового музея восковых фигур. Расставаясь с мэтром, он заявляет:

— Музей Гревен будет натуралистическим или его не будет совсем.

Это апофеоз.

Золя сорок лет, и уже четыре года он знаменит. Мать ничего не оставила ему в наследство. У Габриэллы тоже ничего нет и ничего не предвидится. Есть лишь то, что им удалось приобрести. Медан, купленный за 9000 франков, теперь благодаря расширению участка и постройкам оценивается в два с лишним раза дороже. Скажем, в 25 000 франков (хотя это мнение не эксперта, а просто любопытного человека). Но ведь есть еще имущество! Допустим, что все оно (в квартире на улице Булонь и в Медане) оценивается в 50 000 франков. Картины? Они станут целым состоянием лишь позднее, но г-жа Золя после смерти романиста, проявив великодушие или безразличие, избавится от лучших из них. Доходы от изданий книг? Было продано 200 000 томов (авторское право предусматривает 50 сантимов за каждый экземпляр): он получил таким образом более 100 000 франков, не считая романов, печатавшихся в газетах (одна лишь публикация «Добычи» в «Ревей» в июле 1882 года приносит ему 1000 франков), в «народных изданиях», не считая переводов, по поводу которых он сам ведет переговоры и доход от которых принадлежит ему полностью, и роскошных изданий. Некоторые иллюстрированные издания будут выпускаться у Марпона и Е. Фламмариона. Их тираж равен 15 000 экземпляров. Так, в мае 1885 года он получает 13 000 франков за «Терезу Ракен», написанную двадцать лет назад. 650 луидоров! А театр? Количество представлений «Западни» и «Нана» перевалило за сто, причем «Западня» выдержит 300 представлений! Сбор за восьмое представление «Западни» составил 6100 франков; 800 франков получили авторы пьесы, каждый по 400. И это только начало[97]. Автор инсценировок Бюзнах, услужливый, циничный, ловкий, превосходный делец, специалист по части мелодрам, которые он никогда не бросает писать, трудится без передышки! Вот автопортрет, нарисованный этим насмешливым и практичным человеком: «В грядущих веках право на бессмертие мне обеспечит лишь то обстоятельство, что я имел честь быть вашим сотрудником. В нынешний век „Накипь“ со своим свирепым названием может сослужить нам хорошую службу». И наконец журналистика![98] Золя, который в 1876 году вновь всем задолжал, который не решался уезжать слишком далеко на отдых, обладает состоянием, достигшим 500 000 золотых франков. По индексу 300 это соответствует 150 000 000 бумажных франков, или 1 500 000 новых франков. Много ли найдется современных писателей, которые могут похвастаться такими результатами за четыре года работы? Конечно, налог с доходов с тех пор значительно возрос. И тем не менее! Правда, у Золя еще жалкий вид по сравнению с владельцами крупнейших состояний той эпохи, например с каким-нибудь Тьером, но романист как-никак приближается к тому, чтобы стать миллионером.