На приеме Саша ощущал себя статистом. Мадам Дикаринская пригласила представителей всех крупных музеев Москвы и Петербурга, известных политиков и множество журналистов. Среди публики Саша увидел жен самых богатых людей России, которые весьма позабавили его тем, что приседали в реверансе, когда он целовал им руки. Все пили шампанское «Кристаль», словно это была вода. На женщинах сверкали драгоценности, которые Саше приходилось видеть лишь в витринах «Лейтона» и которые никогда не надевались днем. Все обсуждали предстоящую выставку в Кремле.

— А что там слышно о колье императрицы? — спросила одна из женщин. — Интересно, вернется ли оно к нам или сгинет на Ближнем Востоке?

— Но ведь нет никакой уверенности, что оно принадлежало Александре Федоровне, — робко заметила другая молодая женщина.

— Безусловно, принадлежало. «Кристи» — английская фирма, и ее репутация безупречна. Это не наши аукционные дома, где сплошной обман. «Кристи» и «Сотби» вне всяких подозрений, точно также как и «Лейтон», — заявила хозяйка.

— И все же я не смогла бы носить такое. Слишком страшно, — сказала застенчивая дама.

— А вы что думаете, князь? — спросила первая дама, поворачиваясь к Саше. — Это действительно колье императрицы?

— Боюсь, у меня слишком мало информации на этот счет. Это, конечно, выдающееся украшение, но насчет всего остального у меня уверенности нет.

— Совершенно справедливо, — заметил мужчина, стоявший рядом. — В любом случае, если наши специалисты подтвердят, что оно подлинное, его как реликвию выкупит церковь. Ведь царица причислена к лику святых как великомученица…

Некоторые женщины перекрестились. В Москве вошла в моду набожность.

— Надежда! А ты не собираешься приобрести Снегурочку для своей коллекции? — поинтересовалась дама, облаченная в туалет от Версаче и увешанная сапфирами.

— Да помогут мне Бог и Центробанк! — ответила та.

Женщины визгливо рассмеялись.

— Приглашаю всех за стол, — важно произнесла мадам Дикаринская, указывая пухлой рукой в сторону столовой, где под портретами русских бояр стояли небольшие круглые столы с серебряными приборами Фаберже и букетами орхидей.

Саше этот прием показался нескончаемым кошмаром. Женщины непрерывно сплетничали, музейные работники испуганно молчали, политики поражали развязными манерами, а журналисты назойливо лезли с расспросами, пытаясь выяснить Сашино мнение о Снегурочке и коллекции мадам Дикаринской, а также разузнать подробности о его семье. За французскими деликатесами последовал тяжелый русский десерт. Женщины жадно набросились на жирные торты и пирожные. После чая мадам Дикаринская поднялась с места.

— Спасибо, что вы пришли. После майских торгов мы обязательно встретимся опять. Надеюсь, тогда я смогу показать вам нечто необыкновенное — Снегурочку Фаберже!

Женщины одобрительно засмеялись и стали расходиться, кутаясь в дорогие меха, среди которых Саша заметил снежного барса, занесенного в Красную книгу.

— Ну, что скажете? — обратилась к Саше мадам Дикаринская. — По-моему, прием удался.

— Согласен с вами, — вежливо ответил Саша. — Но я чувствую, что очень устал. Вы не возражаете, если я немного отдохну перед презентацией?

— Конечно, нет. Вы ведь найдете сами свою комнату? Если вам что-нибудь понадобится, просто нажмите кнопку звонка. Любое ваше желание будет исполнено. Сейчас Москва — это рай на земле, если, конечно, у вас есть связи.

Но заснуть Саше так и не удалось. В огромной комнате он чувствовал себя потерянным. Зря он принял это приглашение. Если бы не «Лейтон», он никогда бы не согласился поселиться у таких людей. Но чего не сделаешь ради любимой работы! Взглянув на поддельные часы Фаберже, стоявшие на тумбочке, он увидел, что пора собираться в Кремль, и нажал маленькую кнопку рядом с кроватью. Через пару минут в дверях показался слуга.

— Чем могу быть полезен? — спросил он.

— Принесите мне, пожалуйста, небольшой стаканчик оливкового масла, кусок черного хлеба с маслом, кусочек сыра и стакан молока, — попросил Саша.

Растерянно кивнув, молодой человек удалился.

Саша вошел в огромную ванную комнату. Посидев немного в сауне и парной (раз уж они там были), он принял душ, побрился и вернулся в спальню. На кровати его уже ждал отглаженный вечерний костюм, а у окна, из которого открывался вид на Марфо-Мариинскую обитель, стоял маленький столик с заказанной им едой. Надев костюм и ботинки, Саша вынул из чемодана небольшой кожаный футляр с запонками, подаренными его прадеду Александром III. Запонки для манжет представляли собой сапфировую монограмму императора, увенчанную бриллиантовой короной. Буква «А» была обвита голубой орденской лентой Андрея Первозванного. Запонки для воротника были сделаны в виде сапфировых кабошонов с эмалевым ободком. Саша снова полез в чемодан и извлек оттуда золотые карманные часы, тоже принадлежавшие прадеду. Их подарили ему однокашники по Пажескому корпусу по случаю двадцать пятой годовщины со дня его окончания. На циферблате сверкала бриллиантовая цифра XXV, а на обратной стороне часов белел эмалевый мальтийский крест. С цепочки свисали крошечные эмалевые брелоки с фамильными гербами дарителей. Поистине впечатляющий перечень знаменитых русских фамилий: Долгорукий, Кантакузен-Сперанский, Шереметев, Трубецкой, Воронцов, Щербатов, Демидов, Строганов и Юсупов. Выпустив цепочку от часов на жилет, Саша почувствовал себя во всеоружии.

Он залпом выпил оливковое масло, съел хлеб и сыр и запил все молоком. Эту науку ему преподал дед, когда он учился в колледже. Масло обволакивало желудок, не давая всасываться алкоголю. Это позволяло пить всю ночь, не пьянея. Саша посмотрел на себя в зеркало и остался доволен.

Спускаясь по лестнице, он столкнулся с горничной.

— Господин и госпожа Дикаринские сейчас выйдут, — сообщила она. — А пока вы можете перекусить и познакомиться с гостями.

Саша вошел в зал, где утром проходил прием. Сейчас он выглядел совсем иначе. В центре стоял большой круглый стол, уставленный едой — здесь были вазочки с красной и черной икрой на льду, трюфели с ароматными травами, огромное количество мясных и рыбных деликатесов и множество орхидей и других оранжерейных цветов. Саша посмотрел по сторонам. Вероятно, Дикаринские решили перед презентацией в Кремле устроить собственную вечеринку.

В центре зала стоял Дмитрий, окруженный женщинами, которые существенно отличались от тех, что были здесь утром. Все очень высокие темноволосые красавицы не старше двадцати пяти. Саша увидел и нескольких уже побывавших здесь дам. Стоя рядом с мужьями, они оживленно беседовали с какими-то людьми, по виду высокопоставленными чиновниками. Отдельно от всех стояли знакомые персонажи из «Лейтона» — Анна Холтон, Лена Мартин и чета Бернхэмов. Одинокие и никому не интересные, они тем не менее воображали себя центром всеобщего внимания.

Увидев Сашу, Анна с улыбкой протянула ему руку. Лена взглянула на него с суровой непреклонностью, усвоенной ею еще в юридическом колледже, а Джон Бернхэм вежливо кивнул, как малознакомому человеку.

— Саша, как приятно встретить знакомое лицо! — сказала Анна, расцеловав его в обе щеки.

— Привет, Анна. Рад тебя видеть.

— Жаль, что мы не остановились здесь. Уверен, что в «Метрополе» полно шпиков, — заявил Джон Бернхэм, не обращая внимания на замешательство стоявших рядом людей.

— Джон, вы несправедливы, — предостерегающе сказала Анна. — «Метрополь» — прекрасная гостиница, и обслуживание там не хуже европейского. А времена, когда за иностранцами следили, давно прошли.

«Но только не для меня!» — подумал Саша.

— Мне редко приходилось видеть такие красивые интерьеры, как там, — с искренним восхищением произнесла Лена Мартин.

— Что вы будете пить? — спросил Сашу незаметно подошедший официант.

— Шампанское для дам и водку для меня и этого господина, — по-русски ответил Саша.