Руководство обоих лагерей не обнаруживало особого религиозного фанатизма. Немецкий историк А. Тилле пишет по этому поводу: «…политические цели, по крайней мере у руководителей партий, имели преобладающее значение; религиозными несогласиями они пользовались для того только, чтобы иметь больше оснований для насильственных предприятий» 32. Даже буржуазный автор вынужден признать то положение, которое в обобщенном виде сформулировано Ф. Энгельсом: «И во времена так называемых религиозных войн XVI столетия речь шла прежде всего о весьма определенных материальных классовых интересах…» 33 Трудно лишь сказать, что именно сообщало этой борьбе ее изуверски-кровавый и вероломный до крайних степеней безнравственности характер: ее социально-политическое содержание или религиозно-идеологическая форма. Впрочем, оба этих элемента так тесно переплетались между собой, что разделить их невозможно.
Обострение борьбы началось с 1559 г., когда был обнародован эдикт, запрещавший под страхом смертной казни гугенотское богослужение. Свыше 30 лет продолжались после этого кровопролитные войны, в ходе которых заключались отдельные перемирия и соглашения, вскоре опять нарушавшиеся очередной военной бурей.
Страшные жестокости творились обеими сторонами. Тем не менее наиболее демонстративными и вошедшими в историю оказались исключительные образцы этого рода, сотворенные деятелями и руководителями католического лагеря. Знаменитым актом религиозного варварства вошла в историю Варфоломеевская ночь 24 августа 1572 г., как и последовавшая за ней резня по всей Франции34. Папа Григорий XIII распорядился выбить специальную памятную медаль по поводу этого христолюбивого события, зажечь иллюминацию в Риме и в других центрах своей области, звонить во все колокола и служить благодарственные молебны; в Париж он послал специального легата с поручением принести горячие поздравления «христианнейшему королю и его матери» — Карлу IX и Екатерине Медичи. Откликнулся на великий акт «христианского» милосердия и испанский король-изувер Филипп II, восторгавшийся «сыном (королем Карлом IX. — И. К.), что у него такая мать, и матерью (Екатериной Медичи. — И. К.), что у нее такой сын»35.
В ходе дальнейшей борьбы на авансцену истории Франции выдвинулся наваррский король Генрих Бурбон. В религиозных вопросах он проявил чрезвычайную гибкость. Так же как и Елизавета Английская, Генрих четыре раза менял веру. В отличие, однако, от нее он не сопровождал каждую такую смену вех преследованиями и казнями своих прежних единомышленников. Генрих вообще представляет собой одну из самых интересных фигур рассматриваемой эпохи; своими терпимостью, гуманностью, юмором и свободомыслием он выделяется на фоне всех извергов рода человеческого, выступавших в то время в качестве идеологов и руководителей политических и религиозных партий 36.
Став королем, Генрих IV в 1598 г. обнародовал Нантский эдикт37, которым, при признании католицизма господствующей в стране религией, протестантизму все же предоставлялась относительная свобода вероисповедания. Вся политика Генриха IV была настолько несовместима с принципами католической нетерпимости, что в 1610 г. католический монах Равальяк по заданию церковных кругов убил его. Веротерпимость во Франции восторжествовала лишь на время. В 1685 г. Людовик XIV отменил Нантский эдикт.
В Нидерландской буржуазной революции второй половины XVI в. распределение боровшихся социальных и национальных сил по религиозным лагерям было более определенным: на стороне феодальной реакции и национального угнетения (со стороны Испании Филиппа II) был католицизм, знаменем же буржуазно-революционной и национально-освободительной борьбы являлся протестантизм в его кальвинистской разновидности.
После ряда кровопролитных сражений, бесчисленных актов изуверства и вандализма, совершавшихся во имя Христа, страна оказалась разделенной по государственно-политическому, географическому и религиозному принципам. В 1579 г. Утрехтской унией было оформлено создание протестантского государства Соединенных провинций.
На плебейско-крестьянском фланге Реформации заняло видное место возникшее в Швейцарии и Германии движение, вошедшее в историю под названием анабаптизма. Само это слово означает «перекрещенство»: анабаптисты практиковали повторное крещение своих приверженцев, крещенных в младенчестве. Социальной базой анабаптизма явилась главным образом городская беднота — ткачи и прочие ремесленники, горнорабочие, мелкие торговцы. К основному ядру движения примыкали и некоторые слои крепостного и свободного крестьянства. Таким образом, анабаптизм явился ранней формой рабочего движения, поддержан он был и непролетарскими демократическими элементами. Социальные цели его приближались к коммунизму утопического характера. И, само собой разумеется, цели и характер движения идеологически обосновывались религиозной формой «истинного» христианства, противопоставлявшегося как католицизму, так и той умеренной, половинчатой оппозиции против него, которая была представлена княжеской и бюргерской Реформацией.
Первый крупный акт анабаптистского движения связан с саксонским городом Цвиккау, в котором к 1520 г. община анабаптистов, состоявшая из рудокопов и ткачей, под руководством Николая Шторха стала господствующей силой. Особые успехи движение одержало, когда в город прибыл Томас Мюнцер, занявший в одной из его церквей место проповедника. Слушать Мюнцера собирались рудокопы и крестьяне и из других областей и городов. Цвиккау все больше превращался в центр всего анабаптистского движения.
Томас Мюнцер выражал в своей деятельности идеи крайне вольнодумные в отношении религии и утопически-коммунистические в социальной области. Он доводил до логического завершения евангельское осуждение богатых, требуя беспощадной расправы с ними. Ф. Энгельс пишет, что политическая программа Мюнцера была «близка к коммунизму» и что она «представляла собой не столько сводку требований тогдашних плебеев, сколько гениальное предвосхищение условий освобождения едва начинавших тогда развиваться среди этих плебеев пролетарских элементов…»38. Требование немедленного установления царства божьего на земле практически означало лозунг установления такого общественного строя, «в котором больше не будет существовать ни классовых различий, ни частной собственности, ни обособленной, противостоящей членам общества и чуждой им государственной власти» 39. Если князья и дворяне будут препятствовать установлению такого порядка, их надо силой оружия свергнуть и в случае сопротивления уничтожить. Не было недостатка в цитатах из Библии, которыми обосновывалась эта революционная программа.
Подвергавшийся постоянным преследованиям и изгонявшийся из разных мест, в которых он вел свою пропаганду, Мюнцер вынужденно бродил по всей стране. Последним его оплотом был город Мюльгаузен, откуда он выступил в мае 1525 г. во главе восьмитысячного крестьянского войска. В сражении под Франкенгаузеном оно было разгромлено объединившимися дворянами и князьями. Мюнцер и его ближайший соратник Пфейффер оказались в плену и после ужасных пыток были казнены.
К началу 30-х годов центр тяжести движения переместился в Северную Германию, куда устремились массы беженцев из Нидерландов. Когда в Мюнстере собралось такое количество анабаптистов, которое сделало их там серьезной силой, этот город стал пользоваться репутацией «Нового Иерусалима». Епископ осадил город, в его распоряжении были войска, по численности значительно превышавшие количество анабаптистов, способных носить оружие. Около 16 месяцев продолжалась осада Мюнстера. Попытки руководителей осажденного города добиться помощи извне, со стороны протестантских князей и городов, не увенчались успехом. Деятели княжеско-бюргерской реформации, наоборот, вступали в союз с «папистами», чтобы помочь им раздавить протестантов-анабаптистов. Так, ландграф Филипп Гессенский в ответ на просьбу протестантов-анабаптистов о помощи послал несколько отрядов на помощь не им, а епископу. И здесь взяли верх классовые интересы.
