– Фокусники никогда не выдают своих секретов, Шивон.

– Ты знаешь, что это связано с Саммерхоллом? И святыми Темных заповедей?

– Тайного завета, – поправил ее Ребус.

– Так ты знаешь? – гнула свое она.

– Есть кое-что, чего я не знаю…

– И что это?

– На этой завтрашней встрече ты на чьей стороне будешь – на его или на моей?

– А ты как думаешь?

– Может, тебе лучше вообще там не появляться.

– Но кто тогда остановит тебя, если ты захочешь двинуть ему между глаз?

– Не захочу, Шив… Мне интересно, что он скажет.

– Это связано с человеком по имени Билли Сондерс.

– Кто бы сомневался, – сказал Ребус, отключил телефон и вышел из машины.

В двенадцать часов следующего дня Ребус сидел с пинтой индийского светлого за столиком в углу. «Оксфорд-бар» состоял из двух залов: в одном была барная стойка, а в другом – столики и стулья. В этом втором зале вдоль стен стояли переделанные церковные скамьи. Здесь горел угольный камин, тянуло дымком, в котором после утренней уборки улавливался привкус хлорки. Большое окно выходило на Янг-стрит, но естественный свет был какой-то судорожный. Ребус отхлебнул пару раз из стакана. Во втором зале никого не было, да и в первом – только барменша Кристи за стойкой, а компанию ей составляли теленовости. Когда входная дверь с шумом отворилась, Ребус слегка улыбнулся – ну конечно, Малькольм Фокс пунктуален, должность обязывает. Он увидел Ребуса и направился к его столику. Отодвинул стул и сел, не удосужившись выяснить, будет ли замечена его рука, протянутая для рукопожатия. В дверях возникла Шивон Кларк, показала пальцем на стакан Ребуса. Он мотнул головой, и она направилась к стойке, а несколько секунд спустя появилась с двумя стаканами пузырящейся воды.

– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – сказал Малькольм Фокс, суетливо располагая стакан с водой на подставке для пива. Кларк молча села на скамью рядом с Ребусом, но на равном расстоянии от обоих мужчин. – Позвольте узнать: почему здесь.

– Есть старая эдинбургская традиция – заключать сделки в пабах, – объяснил Ребус. – А кроме того, это показывает степень вашей заинтересованности.

Фокс посмотрел на него:

– В каком смысле?

– Вы могли бы встретиться со мной официально – вызвать меня в управление. Но согласились встретиться на моей территории. А это означает, что вы очень заинтересованы, до крайности.

Фокс решил оставить это без комментариев.

– Я здесь по поручению генерального прокурора. Она решила заново открыть некоторые старые дела.

– Поскольку правило о запрете повторного преследования по одному и тому же делу утратило силу.

– Верно.

– И она нацелилась на Билли Сондерса?

– Для начала.

Ребус повернулся к Кларк:

– Что он успел тебе рассказать?

– Тридцать лет назад, – ответила Кларк, – Сондерс был привлечен за нанесение телесных повреждений, приведших к смерти. Дело рассыпалось. Позднее он отбывал срок за другое преступление и признался сокамернику в своей вине. Последствий он не опасался, потому что повторно привлечь его было нельзя.

– А теперь можно, – добавил Фокс.

– Так чего же ждет Элинор Макари? – спросил Ребус.

– Дело против Сондерса рассыпалось из-за действий саммерхоллского отдела уголовной полиции. Свидетельские показания были подтасованы, допросы проводились кое-как…

– Помнится, наш инспектор взял на себя всю ответственность за просчеты.

– Вы имеете в виду Стефана Гилмура? Да, в итоге. Но поговаривали, будто таким образом он хотел закрыть это.

– Закрыть что?

– Билли Сондерс был вашим осведомителем. Вы решили, что вам от него будет больше пользы на улице, чем за решеткой. Убил он мерзавца по имени Дуглас Мерчант, который проводил время с любовницей Сондерса. В Саммерхолле все вздохнули с облегчением: дескать, одним подонком меньше. И вы постарались, чтобы обвинение против вашего человечка не склеилось.

– Никто этого не доказал.

– Из чего я делаю вывод, что никто и не пытался. Стефан Гилмур подал в отставку, потом отделение расформировали, и за дело взялись бульдозеры. Ни тебе Саммерхолла, ни святых Тайного завета.

– И что тут смешного? – спросил Ребус у Фокса, который не сумел скрыть ухмылку.

– Вам не кажется, что это перебор? Кто додумался так себя назвать?

Ребус пожал плечами:

– Это было еще до того, как я поступил в Саммерхолл.

– Значит, в семидесятые или, может, даже в шестидесятые?

Ребус снова пожал плечами и вместо ответа спросил:

– Что вы рассчитываете получить от всего этого, если не считать зачета от генерального прокурора?

– Дело изучается заново. Те улики, которые еще есть в наличии, будут пересмотрены. Допросы основных участников…

– Я не об этом спросил.

– Мне дали задание, и я его выполняю, – заявил Фокс.

– У Джорджа Блантайра был удар – идите и допросите его, желаю вам удачи. А Фрейзер Спенс погиб десять лет назад.

Фокс кивнул, давая понять, что для него это не новость.

– Но вы-то никуда не делись, – спокойно проговорил он. – И Стефан Гилмур, и Эймон Патерсон. И другие, связанные с этим делом.

– Билли Сондерс?..

– У него частное такси. – Фокс помолчал. – Никогда с ним не сталкивались?

– В последние четверть века – нет.

– Это можно проверить, – предупредил Фокс.

– Проверяйте. – Ребус облокотился на столешницу и подался вперед. – Ничего, кроме пыли и паутины, вы не найдете.

– Я правильно понимаю, что вы сообщите вашим бывшим коллегам о нашем разговоре и моем намерении связаться с ними?

– Они вам скажут, что вы попусту тратите не только время, но еще и деньги налогоплательщиков.

Фокс словно не услышал его слов.

– Адрес Джорджа Блантайра у меня, кажется, есть. Стефана Гилмура найти будет легко – его имя все время мелькает в газетах. – Он помолчал. – А Эймон Патерсон по-прежнему живет на Ферри-роуд?

– Насколько мне известно.

– Вряд ли он куда переехал с прошлого вечера. – Фокс поймал взгляд Ребуса. – Я провел разведку, – пояснил он. – Видел, как вы его высаживали. Рад, что вы по-прежнему дружите. – Фокс снова помолчал. – Когда открывали дело Сондерса, вы только-только появились в Саммерхолле, верно?

– Месяцев шесть-семь.

– Самый молодой из святых?

– Да.

– Из чего я заключаю, что вы, вероятно, в этом не участвовали: Гилмур и другие еще не поняли, насколько вам можно доверять.

– Так ли? – Ребус откинулся на спинку, и скамья под ним жалобно скрипнула.

– Вы сейчас только-только вернулись в полицию. Расследование такого рода может сильно подпортить…

– Иными словами, если я согласен вам помогать, то меня не будут рассматривать как соучастника?

– Я не могу вам давать обещаний такого рода. – Но, судя по тону Фокса, он имел в виду прямо противоположное.

– А от меня всего-то и требуется – заложить моих старых друзей?

– Этого я не прошу.

– Таких, как вы, Фокс, еще поискать. И позвольте сказать вам кое-что – что мне совершенно точно известно. – Ребус встал. – Ваша песенка в «Жалобах» практически спета. А это значит, что скоро вы окажетесь среди таких, как я… так что вам предстоят веселые времена, инспектор. Я надеюсь, вы не против немного поработать локтями…

– Это угроза?

Ребус не дал себе труда ответить. Он надел куртку. Стакан с пивом, которое он не допил и наполовину, остался стоять на столе.

– Официальные допросы начнутся через день-два, – сообщил Фокс. – И можете не сомневаться, они будут жесткими и пойдут под запись. – Он повернулся, чтобы проводить взглядом Ребуса, который спустился по двум ступенькам в первый зал и вышел на улицу.

На несколько мгновений за столом воцарилось молчание, затем Фокс надул щеки и выдохнул.

– Я бы сказала, что все прошло неплохо, – подытожила Шивон Кларк.

– Ну, поскольку мы с ним не сошлись в рукопашной, готов с вами согласиться.