Шахмара говорит:

— Я бы тебя выпустил, да только ты будешь причиною моей гибели. Ты обо мне людям расскажешь. И это ни чем иным обернётся, как смертью моей.

— Не скажу, клянусь всем, чем хочешь, — уверяет джигит и в грудь себя бьёт, и клянётся всяко, мол, как увидел, так и забуду напрочь.

Когда он так наобещал, Шахмара и велел одной змее: «Иди, выпусти его отсюда», — то есть хвостом по-своему указал. И опять:

— Коли скажешь кому, тут мне конец наступит. Не смей говорить, прокляну!

— Не скажу, — говорит джигит, заплакал, конечно, клятву дал.

Потом уцепился он за хвост той змеи, и змея его наружу выволокла. А сама опять вниз, в дыру, юркнула.

Джигит домой вернулся. Домочадцы его обрадовались, всплакнули даже на радостях. Ещё бы: столько месяцев пропадал человек, да вернулся вдруг — большая радость!

Заболел в том городе падишах. Лекарей всяких к себе призвал.

— Для того, — говорят ему знахари, — чтобы от этой болезни излечить, нужен человек, который Шахмару видел.

Падишах говорит:

— А что такое этот Шахмара? Я его не знаю.

Один знахарь говорит:

— Шахмара — это Белый змей, змеиный падишах.

Падишах говорит:

— Мало ли кто его видел, как мы такого человека распознаем?

— А это уже наше дело. Ты прикажи баню построить. И чтобы каждый человек в эту баню сходил. Вот тогда мы распознаем. Тот, кто Шахмару видел, телом должен быть пятнист.

Приказал падишах — баню построили, истопили как следует. Когда всё приготовили, стал падишах приглашать людей в бесплатную баню. Ну, пошёл народ. Бесплатно-то каждый готов попариться. Тех, кто в баню сходил, записывают поимённо. Потом и принуждать стали, ходят, спрашивают: «А ты в бане был?» Если нет — ступай, мол, и не сопротивляйся. Поймали и того бедняка, который Шахмару видел. Спросили у него:

— Был ты в бане или нет ещё?

Он говорит:

— Был.

Посмотрели по записи, говорят:

— Как тебя зовут?

Он говорит:

— Так-то.

Ищут теперь его имя по книжке. Нету. И потащили в баню силком. Разделся он теперь. Телом пятнист — дальше некуда, полосат весь и чёрно-бел. Распознали его, конечно, знахари, но спрашивают:

— Отчего у тебя тело такое странное?

Он говорит:

— Это у меня с детства так.

Знахарь говорит:

— Нет, это у тебя не с детства. Ты змеиного падишаха видал, Шахмару, оттого и телом пятнист.

— Не только змеиного падишаха, но и простую змею никогда не видал, — говорит бедняк. Обманывает, конечно, потому как не хочется ему змеиного падишаха губить.

За обман падишах его в тюрьму посадил. Три дня просидел он там без еды, и каждый день допытывались:

— Ты, — говорят, — лучше скажи, если видал.

Нет, не говорит бедняк. Ну, выпустили его из тюрьмы. Знахарь говорит:

— Надо ему иголки в тело втыкать, да по одной, тогда скажет.

Притащили бедняка. Воткнули иголку. Закричал бедняк дурным голосом. Ещё одну иглу воткнули. И закричал он тогда пуще прежнего. Но опять не сознаётся. Только воткнули в него третью иглу — не выдержал:

— Видел, — говорит.

— Почему не сознавался? — говорит знахарь.

— Сколько времени протянул, давно бы так! Где видел?

Тот говорит:

— Прошуршал в лесу, откуда же мне знать было, что это змеиный падишах…

Знахарь расспрашивает дотошно:

— В каком лесу, где именно?

Тот говорит:

— Не знаю, давно это было, теперь уже и не припомню.

Знахарь говорит:

— Раз так, раз не признаёшься, мы тебе вот машинкой руки-то ущемим, да станем по одному ноготки выдирать.

Тот молчит. Посадили его возле машинки. Руки ущемили. Выдрала машинка у него с одной руки все ногти. Молчал бедняк. За другую руку принялась. Как содрал ноготь с мизинца, он и признался:

— Так-то, мол, и так-то, видел там-то, но людей туда не поведу, сам отыщу и вам представлю.

Взял бедняк золотую тарелку и, собравшись с духом, отправился за Шахмарой. Пришёл в лес, крышку откинул. Вниз спускаться не стал, крикнул сверху изо всех сил:

— Шахмара!

Услыхал Шахмара его зов, ползёт из дыры плавно, как вода в реке течёт.

— Эй, — говорит, — джигит, так-то обещания, клятвы свои держишь? Я бы ещё пожил на белом свете, да тебе сдуру доверился. Теперь всё, конец мне приходит.

Увидал бедняк Шахмару и заплакал:

— Никогда бы не проговорился. Три дня в тюрьме продержали. Иголки в меня втыкали, ногти с одной руки повыдирали, и то молчал. Да уж больно смрадно дыхание смерти: как с другой руки стали выдирать — не утерпел, сказал им…

— Ну, что ж… Видно, судьба моя такая. На тебя зла не держу, много ты страданий за меня принял. — И стал Шахмара того парня уму-разуму учить: — Вот понесёшь ты меня во дворец, чтобы сварить моего мяса для больного падишаха. Тебе и велят меня варить. Как примешься, — говорит, — разруби меня на три части.

Первый отвар велят слить и в сторону отставить. Скажут тебе: выпей этот отвар. Второй отвар опять прикажут слить и в сторону отставить. И третий отвар слить велят и отставить в сторону. Сделаешь всё, как приказано. Только первый и третий отвар местами поменяй. И на третий отвар укажи — вот, мол, отвар первый.

Принёс бедняк Шахмару во дворец. Велели ему сварить Шахмару. Разрубил он Шахмару на три части. Бросил в котёл. Первый отвар слил и в сторону отставил, в отдельной посуде, и второй отвар, и третий. Потом взял быстренько да первый отвар с третьим местами поменял.

Пришёл тот знахарь:

— Отварил?

— Отварил.

— Где первый отвар?

— Вот, — показал бедняк.

— Где второй отвар?

— Вот, — показал на посуду, которая стояла в середине.

— Где третий?

— Вот тут.

А он поменял ведь отвары местами-то, как его Белый змей научил. А для чего — и сам не знает.

— Вот это я выпью, а это — пей ты, — говорит знахарь. Достал знахарю вместо третьего первый отвар. И тут же лопнул живот знахаря. А бедняк сам выпил третьего отвару и стал понимать, о чём в котле толкуют куски разрубленного Шахмары.

Разговаривают в котле куски-то. Голова говорит:

— Если падишах меня съест, у него голова перестанет болеть.

Туловище говорит:

— Если меня съест, тело перестанет болеть.

Хвост говорит:

— Если меня съест, ноги перестанут болеть.

Оказывается, знахарь, подлец проклятый, хотел третьего отвару испить, чтобы понимать язык лошадей, коров и всех других животных. Теперь, конечно, бедняк тот язык всех животных и зверей понимает.

Дали падишаху поесть голову Шахмары: у падишаха голова прошла. Дали туловище — живот прошёл. Хвоста дали отведать, и ноги у падишаха излечились. Стал падишах здоровее прежнего.

В конце концов, бедняк тот сам стал учёным лекарем. От всех болезней умел лечить и языки звериные знал.

В древние времена, когда коза была командиром, сорока — сотником, ворона — плотником, жил говорят, один знаменитый охотник. Знаменит он был тем, что все животные знали его.

Однажды охотник говорит жене:

— Ты приготовь мне еду, иду на охоту.

Берёт охотник еду и уходит на охоту. После некоторого времени он оказывается на поляне в лесу. Смотрит, дерутся две змеи: одна — белая, другой — черный змей. Смотрит он со стороны, начинает жалеть белую змею — очень уж обижает её черный змей. Берёт он ружьё и стреляет в чёрного змея. Но попадает не в чёрного змея, а ранит белую. После этого, очень расстроившись, охотник уходит домой, всё ещё жалеет белую змею. Когда он заходит домой, жена спрашивает:

— Что же с тобой случилось, заболел что ли? — говорит»

— Целился в чёрного змея, попал в белую, — говорит охотник, — стало очень жалко белую змею.

Оказывается, одна змея подслушала их. «А, — говорит, — этот, оказывается, попал по ошибке», — приходит и говорит царице змей:

— Он в твою дочь попал по ошибке, — говорит, — когда твоя дочь дралась с кем-то, он стрелял в её врага, но попал в неё.