Мальчики еще надеялись, что индейцы не имели возможности преследовать. Где бы ни были три украденных вьючных лошади, их не стоило принимать в расчет, и хотя лошадь Боульби была самая быстрая из всех и находилась в руках у краснокожих, во всяком случае она одна могла принести мало пользы.

После того, как Фред и Терри избавились от страха преследования и поехали шагом, весьма естественно, что они немедленно почувствовали сильный голод, и что самое сильное желание их в ту минуту было удовлетворить как–нибудь эту потребность, а потому беглецы решили слезть с лошадей и поохотиться.

Так как большого выбора относительно охотничьих мест не представлялось, Фред сильно потянул свою лошадь вправо и провел ее между деревьями и кустарником, которые были так густы, что верхом там проехать было немыслимо.

Идти до того места, откуда лошадей больше не было видно идущим по дороге, пришлось недолго.

Терри привязал лошадей и прошел немного дальше в лес. Чувствуя, что они делают важный шаг, Фред опять вернулся к дороге. Здесь он осмотрелся, взглянул по направлению к лошадям и остался доволен тем, что ни одной из них не видно. Только глубокие следы лошадиных копыт несколько смущали его.

Однако мальчику удалось почти совершенно скрыть эти следы. Несколько горстей листьев, брошенных туда, закрыли их, и Фред тщательно продолжал засыпать ямки еще на некотором расстоянии вглубь леса. Сделав это, он был уверен, что если бы здесь даже и появился отряд индейцев, то не заметил бы места, откуда они повернули.

Не успел он далеко отойти, как внимание его было привлечено каким–то необыкновенными звуками.

— Что это такое? — спросил он себя. — Эй, Терри! Что случилось?

Его товарищ поднял руку в знак молчания.

Фред увидел, что он стоит за деревом и издает странные звуки, вроде печального кваканья лягушки.

— Разве ты не заметил, — сказал Терри, когда тот подошел, — что я подаю сигнал, который употребляет Оленья Нога, чтобы созвать тетеревов?

— Ну, — со смехом ответил Фред, — это тебе плохо удается! Попробуем лучше поискать другого жаркого к обеду!

Мальчики начали искать белок, заглядывая на верхние ветки. Они надеялись увидеть там этих живых, маленьких зверьков и не ошиблись.

— Ш–ш… — прошептал Терри. — Я вижу одну!

Фред увидел этого же самого серенького зверька, когда тот перескакивал над их головами с ветки на ветку. Достигнув места разветвления ветки, белка остановилась, присела на задние лапки и подняла передние, будто человек, прикрывающий лицо руками и смотрящий сквозь пальцы.

Трах! — раздался выстрел из ружья Терри, — зверек кувырком полетел вниз, упав почти к ногам охотников.

Пока Терри поднимал и рассматривал свою добычу, Фред бродил туда и сюда и смотрел на верхушки деревьев. Пора была уже поздняя, но трудолюбивые животные то и дело перепрыгивали с ветку на ветку, подготавливая зимние запасы. Скоро он увидал черную белку, спускающуюся по длинной, тонкой ветке. Спустившись по ней, она перескочила на ствол и побежала к вершине.

В это время белка была на виду, и Фред выстрелил.

Он не попал в белку, но и не старался попасть: пуля прошла сквозь верхний слой коры под самым животом белки, которая был отброшена на несколько футов в сторону оторвавшимися от коры кусками, вырванными пулей молодого охотника.

Кроме того, маленькое животное, упавшее к ногам охотника, было так же безжизненно, как куски коры, сопровождавшие его падение. Фред ошеломил свою дичь искусством самого опытного охотника.

Мальчики удовлетворились своей добычей, хотя, по слова Фреда, можно было настрелять гораздо больше. Они потратили несколько минут на разведение костра, на котором хотели зажарить дичь.

Сперва мальчики сняли шкурки своими охотничьими ножами, потом нарезали мясо на куски и поворачивали его над огнем до тех пор, пока оно не сделалось темным и сочным. Белки были довольно жирные, так как у юных охотников осталось немного соли и перцу, принесенных из дому, то обед вышел очень вкусный.

— Я думаю, — сказал затем Терри, — что это на некоторое время спасет нас от голодной смерти!

— Да, этого нам смело хватит до завтра! Да, кстати! Вероятно, где–нибудь неподалеку найдется вода, мне хочется пить. Пойду, поищу!

Ручей, через который мальчики переправлялись, был слишком далеко — приблизительно в двух милях отсюда. Тем не менее, беглецы были теперь в суровой, каменистой местности, где этой живительной влаги должно было быть много.

Фред думал, что скорее найдет воду, если углубится в лес. Конечно, он взял с собой ружье, а Терри остался обгладывать остатки мяса на костях.

Весьма естественно, что после обеда Терри почувствовал некоторую жажду, поэтому он встал и посмотрел в ту сторону, куда удалился Фред, удивляясь, отчего тот так долго не возвращается.

— Он верно не сумеет найти ключ или ручей, но что–нибудь такое должно быть здесь неподалеку. Но что ж это делается с лошадьми?

Место, где молодые люди готовили обед, было, может быть, в пятидесяти футах от лошадей. Во время обеда, последние стояли с опущенными головами, как будто собирались вздремнуть после дальнего перехода. Теперь же обе подняли головы и насторожили уши. Ноздри их расширялись, и они фыркали, будто в тревоге, хотя ни одна из них не пыталась оборвать повод, за который была привязана.

— Верно, какое–нибудь дикое животное, — подумал Терри, тихонько подвигаясь вперед, — оно, вероятно почуяло запах нашего обеда и пришло узнать, не достанется ли и ему что–нибудь. Я отдам ему косточки, а когда оно займется ими, выстрелю в него из ружья.

Но Терри Кларк сделал большую ошибку. Он был уже в нескольких шагах от животных, как вдруг увидел опасность, которой подвергался он и Фред.

Два индейца, шедшие по дороге ивняком, заметили, с какого места всадники повернули в сторону и пошли по следам.

Принадлежали ли эти виннебаго к отряду Черного Медведя, или пришли с противоположной стороны, Терри не знал и не мог знать. Самое важное было то, что воины появились здесь и уже расходились в разные стороны, как будто бы для того, чтобы преградить ему путь к бегству.

Один индеец начал переходить от дерева к дереву с правой стороны, другой — с левой. Нескольких минут было достаточно, чтобы они очутились один против другого, так что Терри, можно сказать, очутился в их власти: с какой стороны ствола он бы ни вздумал прятаться, краснокожие везде его видели и могли в него стрелять.

Не надо думать, что молодой ирландец отдался безропотно на волю судьбы, пока воины занимали свои позиции. Он тотчас увидел, что они хотят сделать.

— Я могу убить этого молодчика! — сказал он, устремляя взор на ближайшего, — потом заряжу и выстрелю в другого, раньше, чем он доберется до меня.

Виннебаги быстро приближались, и Терри проворно прицелился в ближайшего из них и спустил курок.

К его удивлению, ружье оказалось незаряженным. Поторопившись состряпать обед, после того как была застрелена белка, Терри пренебрег своей первой обязанностью — после выстрела снова зарядить ружье.

Терри так ошалел от этой неудачи, что почти совсем потерял голову. Стоя на виду у обоих виннебаго, которые только что заняли свои позиции, он начал заряжать ружье.

Этот поступок, конечно, был неблагоразумен, так как оба воина видели беспомощное положение юноши. С торжествующим восклицанием оба бросились на него и схватили, прежде чем он успел насыпать пороху на полку своего ружья.

Когда бедный молодой человек увидел, что все кончено, ему тотчас вспомнился его друг. Он искал его, но того не было видно. Тогда, не будучи уверен в том, что томагавк не опустится на его голову, он громко закричал:

— Фред! Фред! Уходи прочь! Злодеи поймали меня, и если ты подойдешь близко, ты тоже, как мой дедушка…

Но Терри решил не продолжать рассуждения насчет предков: теперь внимания требовали более серьезные предметы.

Виннебаго, по–видимому, не желали лишать жизни пленника, который упал в их руки, как спелое яблоко. Очевидно, они предпочитали сделать его пленником.