Не пойдёт, — сказал бородач. — А что ты знаешь от начала до конца?

Песню из «Трёх мушкетёров», — сказал Неделин, младший сын которого, Серёжка (Сергей Сергеич, милый очкарик), записал эту песню с телевизора на магнитофон и крутил каждый день по десять раз, поневоле запомнишь.

Годится, — сказал человек без гитары. — Только споёшь как следует. Театрализованно. — Он взял уголёк, подошёл к Неделину и нарисовал ему мушкетёрские усы. Бородатый одобрил и, сбегав в палатку, принёс соломенную шляпу с широкими полями, которую напялил на Неделина вместо мушкетёрской. Женщина, заподозрившая в нём шпиона, взяла длинный парниковый огурец и засунула в плавки Неделину. Это вместо шпаги, объяснила она. Лежавшая женщина совсем упала со смеха, валялась, охала — так ей было смешно.

Начинай! — сказал бородатый.

Пора, пора, порадуемся на своём веку красавице и кубку, счастливому клинку, — сказал Неделин.

Ты не халтурь, ты пой! — потребовал человек без гитары.

У меня нет голоса.

— Голос у всех есть. Главное — громко. Неделин молчал.

Тогда придётся пытать его действием, — с сожалением сказал добродушный бородач. Достав из костра ветку с тлеющим рдяным концом, он стал водить ею перед лицом Неделина, перед грудью и животом, перед плавками. Лежащая женщина даже закашлялась от смеха и молила:

Бросьте! Не надо!

Неделин, конечно, не верил, что бородатый будет тыкать его тлеющей веткой, но стало очень не по себе.

Хватит, — сказал он. — Что вам от меня нужно?

Кто ты такой?

Я уже сказал. У меня украли одежду.

Врёшь.

Ну, тогда я шпион.

Врёшь, — и добродушный бородач ткнул веткой в живот Неделина, Неделин вскрикнул.

— Не орать! — сказал человек без гитары.

Мальчики, вы разыгрались, — сказала не лежащая женщина, но посмотрела с любопытством на красное пятно ожога.

Ты христианин или иудей? — спросил бородатый.

Вы идиоты, — сказал Неделин. — Я вас посажу, скоты!

Ты христианин или иудей? — повторил бородатый.

Да тебе-то что, дурак?

Если христианин, — объявил бородатый, — то я выжгу тебе крест. А если иудей, звезду Давида.

Звезда больше, — сказал человек без гитары. — Скажи, что христианин.

Я неверующий.

Значит, коммунист?

Нет. Беспартийный.

Кто не верующий, тот коммунист, — сказал бородатый. — Ты коммунист. Ты должен всё вытерпеть ради идеи. Я выжгу тебе пятиконечную звезду, а потом серп и молот.

Что-нибудь одно, что-нибудь одно! — закричала лежащая женщина.

Рядом с ней валялось сломанное весло, хороший увесистый обломок. Глядя искоса на этот обломок, Неделин всё высвобождав и высвобождал руки.

Видит Бог, я этого не хотел! — сказал небу добродушный бородач и сунул погасшую ветку в костёр.

Убей его! — истерично завопил человек без гитары. — Отомсти ему за наши муки! Кровь за кровь! Грех за грех!

Женщина, заподозрившая в Неделине шпиона, смотрела на пятно ожога. Ждала.

Добродушный бородач с печальным и строгим лицом сердобольного судьи поднёс огонь к животу Неделина. И в этот момент Неделин, наконец, освободил руки. Но они затекли, их надо было незаметно размять. Он сказал:

Постой. Минутку. Я сейчас спою песню. Про мушкетёров. Хорошо спою, громко.

Поздно!

Я расскажу анекдот. Очень смешной. Очень тонкий. Английский анекдот.

Пусть расскажет! — закричала лежащая женщина.

Ну-ну, — сказал бородатый. — Послушаем.

Вот такую историю расскажу я вам , джентльмены, — начал Неделин. — Шёл я однажды домой по некой тёмной стрит и увидел лягушку. И она, представляете, говорит: «Сэр! Мне холодно и бесприютно на улице! Возьмите меня с собой!» Я, джентльмены, всем известен любовью к животным. Я взял её, принёс домой и посадил в коробку в углу кухни. «Не будете ли вы так добры, сэр, — сказала она, — дать мне кусочек сыра и стаканчик вина?» Я дал ей сыра и вина и, пожелав спокойной ночи, отправился спать. Среди ночи послышались прыжки, лягушка вскочила ко мне в постель и жалобно сказала: «Сэр! Я замёрзла на кухне, мне там холодно и одиноко! Пустите меня к себе!» Я не мог отказать, и вдруг она превратилась в прелестную молодую обнажённую женщину. И тут вошла моя жена, приехавшая раньше времени из нашего родового поместья. И вы думаете, джентльмены, она всему этому поверила?

С этими словами Неделин бросился к веслу, схватил его и первым делом обрушил на голову добродушного бородача. Тот схватился за голову, но не упал. Неделин ударил его ногой по болезненному месту, бородач закричал и повалился. Человек без гитары вскочил, побежал, споткнулся, упал, удар весла пришёлся ему по спине. Удар плашмя, звучный. Лежавшая женщина хохотала, ничего не понимая, ей казалось, что шутки продолжаются, а другая женщина начала дико верещать, Неделину пришлось отвесить ей несколько пощёчин. Добродушный бородач, кажется, не был покалечен, он лежал и снизу испуганно, трезво смотрел на Неделина. Неделин поднял весло.

Убью, если кто двинется!

Держа весло в одной руке, свободной рукой он подобрал давешние неудачно украденные штаны и майку, запихал их в полиэтиленовый пакет, вытряхнув из него пучки зелени, туда же положил найденную у костра еду: хлеб, колбасу, две бутылки минеральной воды.

Я из тюрьмы сбежал, суки, — сказал Неделин. — Я вас замочу, если вы тронетесь. Слыхали? Сидеть тут до утра, никуда не уходить. Иначе я вас потом найду и всем кишки выпущу. Чего лыбишься? — заорал он на бородатого, который вовсе не лыбился, а морщился от боли. Но Неделин не принял это во внимание и для острастки ударил его ногой в живот, а потом, перевернувшегося, в спину. А человека без гитары — ногой же, в лицо, с удовлетворением увидев, как потекла кровь из носа. Хотелось что-то сделать на последок, и Неделин, взяв щепку из костра, поднёс к бороде бородатого, держа над ним весло.

Не бойся, — сказал он. — Я только подпалю. Чтобы помнил.

Бородатый закрыл глаза, губы его дрожали, красивые румяные губы среди русой мягкой, волнистой, наверное, льняной на ощупь и наверняка любимой женщинами волосни. Волосы тихо затрещали, сворачиваясь, словно убегая от огня. Бородач дёрнулся — огонь достал до живой кожи.

Вот так-то, — сказал Неделин.