Именитые пассажиры ежатся от холода, но Дюплесси окна не закрывает, слегка улыбается, застегивает на все пуговицы куртку, шинель, подключает провод электрического отопления к розетке. По вертикальной лестнице пассажиры поднимаются в корпус дирижабля и возвращаются в свою гондолу.

Дюплесси облегченно вздыхает. Плотнее прикрывает дверь. «Диксмюде» уже практически завершил свой двухсуточный рейд в глубь Сахары. Через несколько часов их встретят на базе в Бараки, близ Алжира, а там уже и знакомая трасса до Тулона. Смущает облачность, надвигающаяся с северо-запада. Не походит она на ненастье.

— Ветер по курсу усиливается, — докладывает штурман. И, помолчав, добавляет: — Получена телеграмма: нас готовы принять в Колон-Бешаре, возле марокканской границы.

Дюплесси медлит. Еще раз высовывается из окна, оглядывает дирижабль. До Алжира всего 200 километров. Три-четыре часа полета.

Нет, Бурдье, курс прежний. Прибавить обороты. Сообщите наши координаты.

Штурман приходит в радиорубку, передает записку вахтенному радисту. «Положение на 13 часов: 20 километров восточнее Бу-Саада. Запрашиваю пеленг каждые четыре часа. Курс северо-запад. Скорость небольшая. Горючего приблизительно на три дня...»

И все же вечером «Диксмюде» круто изменил курс. Сильный встречный ветер резко снизил скорость. Порой казалось: несмотря на то что винты бешено молотили воздух, дирижабль стоял на месте. Дюплесси уведомил Алжир, что попытается вернуться в Тунис. Уйти от надвигающейся бури. Ее дыхание уже ощущалось, «играл» под ветром корпус.

Обороты двигателей были значительно уменьшены. Командир экономил горючее, которого оставалось немного. По-видимому, это был дрейф носом против ветра. Дирижабль медленно отступал на восток от бури, сохраняя за собой «жизненное» пространство. Радиограмма с борта в 19 часов 15 минут сообщала: «Скорость — 20 километров в час, курс — восток, координаты— 100 километров юго-западнее Бискры». Это последние достоверные координаты. Радиограммы той ночи не несут оттенка тревоги.

Маршрут полета дирижабля «Диксмюде» и его последующего дрейфа после аварии

Лаконичные, деловые. Последняя радиограмма была принята 21 декабря в 2 часа 08 минут, она коротко сообщала: «Убираем антенну ввиду бури».

...А через девятнадцать с половиной минут загадочным образом навсегда остановились часы командира.

...Полеты этого дирижабля привлекали внимание всей Франции. Из уст в уста передавалось имя тридцатилетнего командира Дюплесси де Гренедан, которому, несмотря на молодость, доверили гигантский воздушный корабль. Опытный офицер из старинной бретонской семьи командовал в первую мировую войну боевым дирижаблем, правда, значительно меньшего размера.

Дирижабль L-72 — один из трех новейших фирмы «Цеппелин». Построен в 1920 году и передан Франции в счет репараций. Длина — 226,5 метра, диаметр — 24 метра. Полная нагрузка — 52 тонны. Сорок человек экипажа. Шесть двухсотшестидесятисильных моторов «майбах» позволяют развивать скорость до 130 километров в час. Французы, зачеркнув номер, крупно написали на борту — «Диксмюде». В память о фламандском городе, дважды стертом с лица земли. Впервые — пожаром, без малого шестьсот лет назад. И вторично — в 1914 году во время боевых действий. Трофейный «Диксмюде» — отныне символ возрождения города и Франции.

Воздушный лайнер вызывал восхищение везде, где бы он только ни появлялся. Подавлял зрителей своими размерами и многими деталями конструкции. Решетчатый «скелет» корпуса с матерчатой оболочкой скрывал в себе целый удивительный мир. По длинному коридору можно было пройти от носа до кормы дирижабля. Над головой в полумраке колыхались шестнадцать баллонов с водородом — удивительные «крылья» корабля. За ними следят особенно пристально: достаточно малейшей утечки газа, одной искры и... ревущее пламя в считанные секунды поглотит труд тысяч людей. По обеим сторонам коридора — помещения для команды, кладовые для провизии и снаряжения, баки для горючего. По трапам через люки в оболочке можно пройти к моторным гондолам, взобраться на «спину» воздушного мастодонта, пройти к его рулям, спуститься в пассажирскую гондолу и посидеть на мягких диванчиках.

И сейчас «Диксмюде» ставил рекорды. В первых числах сентября — замкнутый маршрут через Средиземноморье до Северной Африки. В небе 60 часов! Месяц спустя — мировой рекорд, продолжительность полета — 119 часов! На дистанции 8000 километров! За «Диксмюде» пристально наблюдает весь мир и ревниво следят его создатели, которым вовсе не безразлично, как работает их детище.

Но старт ранним утром 18 декабря 1923 года с военно-воздушной базы Кюэр близ Тулона был проведен без лишней огласки[77]. Погрузили продовольствие, парашюты, спасательные пояса. Кроме экипажа в специальную пассажирскую гондолу поднялись десять офицеров. Из них трое — представители генерального штаба.

Присутствие на судне высокопоставленных лиц всегда вызывает у командира чувство некоторого неудобства. В этот раз — тем более. Генеральный штаб навязывал свою схему коммуникаций в глубь Африки, облегченную, но, на взгляд Дюплесси, непродуманную. Сам он настаивает на лучшем обеспечении полетов. В пустыне надо строить промежуточные базы, мачты для швартовки и многое другое.

...«Диксмюде» осторожно выводят из ангара. Дюплесси в рупор выкрикивает команды стартовой бригаде. Двести с лишним человек, выстроившись в две цепочки, удерживают за причальные канаты рвущийся вверх дирижабль. Механики запускают моторы. Комендант Кюэра подает сигнал к отплытию. «Диксмюде» плавно поднимается навстречу декабрьскому солнцу и, взяв курс на юг, вскоре превращается в едва заметную точку...

За девять часов дирижабль благополучно пересекает Средиземное море и после короткой остановки на военно-морской базе в Бизерте делает гигантский бросок на юг (почти на 2000 километров), в глубь Французской Сахары.

Африка уже видела дирижабли. Под командованием капитан-лейтенанта Бокхольта L-59 с 15 тоннами боеприпасов и снаряжения для осажденного немецкого гарнизона совершил рейд из Болгарии в Восточную Африку. Полет продолжался 95 часов. Немцы не долетели, вернулись из-под Хартума. Поступило ложное сообщение, что гарнизон капитулировал.

19 декабря в 16 часов 30 минут дирижабль «Диксмюде» достигает затерянного в песках военного поста Айн-Салах, разворачивается и берет курс на север.

...Утром 21 декабря на всех радиостанциях, следивших за «Диксмюде», усталые дежурные доложили — никаких вестей. В штабах поселилась тревога. Специалисты в сотый раз анализировали маршрут, вникали в метеосводки. Подключились разведка и контрразведка. Но и к вечеру позывных дирижабля не удалось поймать никому.

Минула ночь, и утром 23 декабря из Бизерты вышел крейсер. Задание — осмотреть залив Габес у берегов южного Туниса. Штабные специалисты были склонны считать, что «Диксмюде» бедствует в том районе.

Неприятное известие просочилось в прессу, и, к досаде военных, за поисками следил уже весь мир. Сведения поступали самые разноречивые. «Вчера утром, — сообщала «Юманите» 25 декабря, — в 11 часов на дирижабль была послана радиограмма, что для него приготовлена площадка для приземления возле поселка Меденине, в 72 километрах к югу от залива Габес. Дирижабль не ответил на эти сигналы, и был сделан вывод, что его приемник больше не работает». «В 19 часов, — информировала своих читателей «Монд», — дирижабль был замечен над Тетуаном, в 50 километрах южнее Меденине. Это известие позволяет надеяться, что «Диксмюде» спустился на землю, где его заметили. Автомобили готовы отправиться к месту приземления».

«По-прежнему никаких известий о «Диксмюде» — с такими заголовками вышли на следующий день многие французские газеты. «...Большая растерянность царит в морском министерстве, — отмечала «Юманите». — Последние новости оставляют в полной неизвестности относительно положения дирижабля. На основании телеграмм с судна «Ландскнехт» и из селения Сфак эксперты предполагают, что «Диксмюде» потерпел аварию и был увлечен в сторону моря».