– Смотрите, – ахнула она. – Стены сверкают!
Мистер Вейн протянул руку, указывая на искорки, мерцавшие на сводах пещеры.
– Битое стекло, инкрустированное в камень.
– Если бы только мы принесли больше свечей! – Абигайль подняла выше единственный источник света, любуясь игрой пламени, отражавшегося в мириадах осколков стекла, покрывавших стены. – Какое чудо! Кто бы догадался об этом, стоя на поверхности?
– Да, строители грота здорово постарались, – согласился Себастьян.
– Похоже, – усмехнулась Абигайль, – мы все-таки нашли сокровище.
Вейн повернулся и посмотрел на нее, блеснув глазами:
– Битое стекло? Вряд ли оно сойдет за сокровище!
– Не стекло, а красота, которую оно создает. – Абигайль описала свечой дугу, восхищенно наблюдая за искорками, вспыхивающими на стенах. – В свете дюжин свечей это будет величественное зрелище!
– Пожалуй, – признал Вейн, немного помолчав.
– Я никогда не видела ничего прекраснее. – Абигайль двинулась вдоль стены, разглядывая искрящуюся поверхность. – Боже! Сколько усилий нужно было приложить, чтобы добиться такого эффекта!
– Согласен. – Себастьян не последовал за ней, и, когда Абигайль оглянулась, она с трудом различила его фигуру. Он стоял за пределами освещенного круга, поглощенный тьмой, не считая призрачно белевших лица и галстука.
Абигайль вернулась к изучению стен. Каждый осколок, казалось, был вставлен таким образом, чтобы создавать калейдоскоп цветов.
– Все это заставляет задуматься, почему грот был заброшен. Хотя, полагаю, сюда не слишком удобно добираться от дома.
– По моим наблюдениям, когда люди чего-то сильно хотят, не существует такого неудобства, которое они не могли бы преодолеть, – отозвался Вейн после короткой паузы.
Абигайль улыбнулась.
– Пожалуй. Меня определенно это не остановит. – Она двинулась дальше, наблюдая, как отблески пламени перескакивают с осколка на осколок. То и дело среди них попадались кусочки зеркала, отражавшие свет лучше, чем обычное стекло.
– Ну, вот вы и увидели таинственный грот. Теперь готовы идти домой? – осведомился мистер Вейн, когда она обошла зал по периметру.
Вокруг было так тихо, что Абигайль могла слышать собственное дыхание.
– Так скоро? – Ей совсем не хотелось уходить.
Себастьян не шелохнулся.
– А что еще здесь делать?
Абигайль хотелось присесть и продолжить изучение стен. Ей хотелось расстелить на полу одеяло и провести здесь час, любуясь редкими улыбками мистера Себастьяна, вызванные ее поддразниванием. Но у них не было одеяла, и была только одна свеча, и Абигайль вдруг почувствовала себя неуверенно.
– Мисс Уэстон, – сказал Вейн, не дождавшись ответа, – нам пора идти, пока не случилось что-нибудь, о чем придется сожалеть.
Она облизнула губы.
– Что такого может случиться, о чем вы стали бы сожалеть, мистер Вейн?
Вопрос, казалось, смутил Себастьяна. Он отвернулся и запрокинул голову, словно изучая потолок, инкрустированный так же, как стены.
– Я никогда ничего не планирую относительно вас, однако каждый раз, когда мы встречаемся, что-нибудь происходит.
– Не может быть, чтобы вы сожалели об этом! – Абигайль снова подняла свечу выше. – Скорее вы должны сожалеть о том, что не обследовали этот грот раньше.
Вейн медленно повернул к ней лицо:
– Нисколько.
– Почему?
– Это было бы совсем не то.
– Разве? – возразила она. – Вряд ли кто-нибудь побывал здесь за минувшие годы…
– Это было бы совсем не то, – повторил он, – без вас.
Сердце Абигайль подпрыгнуло, застряв в горле. Она прерывисто вздохнула, стиснув пальцами свечу, и пламя снова заколебалось.
– Небезопасно обследовать пещеру в одиночку, – продолжил Себастьян. – Обещайте, что не придете сюда без сопровождающего.
– Я хотела бы снова увидеть этот зал, при более ярком свете…
Он помедлил, колеблясь, и, казалось, снова замкнулся.
– Я всего лишь попросил вас не приходить одной. Возьмите с собой сестру, если хотите, и запаситесь фонарем, – сказал он, направившись обратно. Его слова отозвались эхом от сводов зала.
Абигайль ощутила очередную вспышку разочарования, но последовала за ним. Даже с зажженной свечой она не хотела оставаться одна в гроте.
– Мистер Вейн, подождите, – окликнула она его как раз в тот момент, когда очередной порыв сквозняка подхватил пламя свечи и задул его, прежде чем она успела заслонить его рукой. Абигайль замерла, парализованная мгновенным погружением в абсолютный мрак. – Мистер Вейн? – произнесла она с пронзительными нотками в голосе.
– Я здесь. – На этот раз она услышала стук его трости по каменному полу. – Продолжайте говорить и не двигайтесь.
– Я не очень боюсь темноты, но она наступила столь внезапно! – Абигайль так пристально вглядывалась в темноту, что ее глаза, казалось, слегка вышли из орбит. – Учитывая, как долго мы добирались до этого зала, сможем мы найти дорогу назад без свечи?
– Мы найдем дорогу. – Голос Себастьяна звучал ровно и деловито, как всегда, что несколько успокоило нервы Абигайль. Она могла слышать его шаги, но из-за эха не представляла, приближается он или удаляется. Ее собственные ноги, казалось, приросли к полу, словно сдвинуться с места означало безвозвратно заблудиться.
– Вы не выбросили кремень? Надеюсь, мы сможем зажечь свечу. В следующий раз я захвачу фонарь, клянусь! – Абигайль издала нервный смешок.
– Кремень у меня в кармане.
– Слава богу! – Она попыталась рассмеяться, но безуспешно. – Я знала, что нам следовало взять с собой Бориса. Он вывел бы нас отсюда.
Себастьян усмехнулся:
– Борис был бы бесполезен. Он слопал бы ваш сыр и убежал, учуяв какой-нибудь запах.
– Правда? – Она напрягла слух, прислушиваясь к негромкому постукиванию его трости, которое медленно приближалось.
– Правда. К тому же он побаивается темноты.
– Неужели? – Она проглотила ком в горле. – Я не стала бы его винить, если бы он испугался этого мрака.
– Все осталось точно таким же, как при свете, – сказал он. – Закройте глаза, и вы не будете знать, что здесь темно.
– Не представляю, как я смогу забыть об этом. – Ее голос дрогнул. При мысли, что потолок может обрушиться и погрести заживо их обоих, Абигайль ощутила, как у нее по коже побежали мурашки. Ее родители никогда не узнают, что с ней случилось!
– Закройте глаза, – мягко приказал Вейн. – Доверьтесь мне.
Абигайль повиновалась.
– Где вы?
– Уже близко.
– Откуда вы знаете?
– Я слышу ваше дыхание. Протяните руки.
Абигайль неохотно вытянула перед собой руки, держа глаза крепко зажмуренными. Она чувствовала себя так неуверенно и неустойчиво, что когда что-то задело ее руку, пошатнулась и не устояла бы на ногах, если бы Вейн не схватил ее за локоть и не притянул к себе. Издав возглас облегчения, Абигайль вцепилась в его куртку и уткнулась лицом ему в бок, безумно счастливая, что она больше не одна, пусть даже они погребены в кромешном мраке грота.
Себастьян обхватил ее руками и попытался не думать о том, как идеально она вписалась в его объятия. Абигайль дрожала, как лист на ураганном ветру, и минуту Вейн просто обнимал ее, ожидая, пока его собственное сердцебиение успокоится. Когда погас свет, он выругался, а затем, услышав панику в ее голосе, обругал уже себя. Каким надо быть идиотом, чтобы повести девушку в пещеру, не продумав все заранее и даже не позаботившись об источнике света, который не будет гаснуть. Будь у него хоть крупица здравого смысла, они прогуливались бы и дальше, ощущая взаимное притяжение, но не касаясь друг друга.
А теперь их ничто не разделяет. Притяжение превратилось в желание, по крайней мере, для него. Подняв руку, Себастьян коснулся ее волос и вдохнул запах роз, тот самый, который все лето долетал до его окон от усыпанных цветами кустов, которые когда-то посадила его мать. Абигайль Уэстон пахла опасно-знакомо.
Постепенно ее дрожь ослабла, а затем прекратилась. Себастьян не сделал попытки отпустить Абигайль, а она не шевелилась. Вопреки его воле в его сознании возникли образы из «Пятидесяти способов согрешить». Леди Констанс назвала темноту весьма раскрепощающей, и была права – мрак освободил его воображение от всех ограничений и здравого смысла. Он представил себе, как осыпает Абигайль Уэстон поцелуями, пока она не забудет об окружающей тьме. Как ласкает руками ее шелковистую кожу, пока она не взмолится о большем. Как укладывает ее на землю и занимается с ней любовью, доводя до безумия, чтобы не только он один умирал от желания…
