Последовавшая за событиями 1972 и 1989 годов волна вранья и спекуляций побуждают вернуться и к прошлому, и к настоящему.

Строго говоря, государственные преступники, которые сознательно нарушали Конвенцию 1972 года, налицо — это министр обороны Д.Ф.Устинов, Генеральный секретарь ЦК КПСС товарищ Л.И.Брежнев, глава Главмикробиопрома В.Д.Беляев, премьер-министры А.Н.Косыгин и Н.А.Тихонов. Как видим, их достаточно много и все они отдавали приказы и директивные распоряжения. А генералы Е.И.Смирнов, В.А.Лебединский, В.И.Евстигнеев, В.И.Огарков, Ю.Т.Калинин те приказы выполняли. Выполняли истово, на пятерку.

Ныне мало кто помнит ст.67-2 УК РСФСР, а ведь именно она предусматривала ответственность упомянутых и не упомянутых обладателей руководящих кресел и генеральских лампасов за разработку, производство, приобретение, хранение, сбыт и транспортировку биологического оружия. И хотя в СССР наши защитники отечества никогда не собирались исполнять эти запреты, опасность ответственности все же была.

Новая Россия провозгласила себя правопреемницей СССР в отношении всех международных обязательств, в том числе и в отношении Конвенции 1972 года. Однако в новой России настали иные времена.

Как уже говорилось, Президент России в 1992 году одарил нас Указом, что в России будто бы «не допускается разработка и выполнение биологических программ» в области оружия — в соответствии с Конвенцией 1972 года, которую Советский Союз никогда не выполнял (154).

Однако была другая сторона медали. Трудами сохранившегося от советских времен ВБК и его лоббистов старые запреты сузились до того минимума, который уже мало кого интересовал — производства, приобретения и сбыта. Именно такой объем запретов предусмотрен ст.355 Уголовного Кодекса (УК) РФ, начавшего действовать с 1 января 1997 года. То есть Государственная Дума России приняла, Совет Федерации РФ не возразил, а Президент России 13 июня 1996 года подписал тот самый УК РФ, который начал действовать с 1 января 1997 года.

Похоже, в этом случае наши исполнительная и законодательная ветви власти продемонстрировали, что они совсем уж не ориентируются в сфере интересов страны, которой управляют. Потому что они приняли закон, противоречивший международной Конвенции 1972 года (72) — УК РФ, по которому с 1 января 1997 года жили все законопослушные гражданин России, в том числе все руководящие работники ВБК, не запрещал следующее:

1) не запрещал разработку биологического оружия,

2) не запрещал хранение ранее произведенного биологического оружия,

3) не запрещал содержания в боевой готовности промышленных цехов по выпуску биологического оружия.

Повторимся: УК РФ грозил уголовным преследованием лишь тем, кто будет признан виновным в производстве, приобретении и сбыте биологического оружия — его разработка и накопление тогда по существу разрешались.

Тех, кто интересуется экологическими и иными аспектами нас всех касающихся проблем оружия массового уничтожения, наверняка заинтересуют две статьи. Вот они:

Внимательный читатель обнаружит, что в новом УК ни обе процитированные статьи, ни какие-либо иные не содержат запрета на проведение работ по разработке таких видов оружия массового поражения, как биологическое (бактериологическое) и химическое. Как видим, армия и здесь оставила для себя щелочку для возможности продолжения разработки биологического оружия, а также для упрятывания его в свои тайные захоронки. После этого читатель по достоинству оценит дипломатические улыбки, раздаваемые Западу теми лицами, кто у нас отвечал и отвечает за исполнение конвенций по биологическому и химическому оружию — в администрации президента и в правительстве.

Не удивительно, что западные дипломаты, как и в старые советские времена, не верят в формальные заверения наших официальных представителей.

Жаль, что Нюрнбергский трибунал давно распущен, а то бы нашлась работа для серьезных международных юристов.

Закончился этот малопочтенный эпизод лишь в новом веке, а именно 19 июня 2001 года. В тот день был принят закон, на основании которого в УК РФ была, наконец, внесена норма об уголовной ответственности граждан за разработку и накопление биологического оружия (246), как это неизбежно вытекало из факта подписания Конвенции о запрещении биологического оружия еще в 1972 году (72).

Ну а в июле 2001 года случилось то, что можно было ожидать. Американская делегация в Женеве заблокировала подписание нового многостороннего соглашения об ужесточении запрета на биологическое оружие. И это решение поставило крест на семилетнем обсуждении проекта, призванного усилить Конвенцию о запрещении биологического оружия 1972 года (72). Представители администрации Буша заявили, что 37 пунктов документа неприемлемы для США — их принятие поставило бы под угрозу как национальную безопасность страны, так и конфиденциальность деловой информации. Оказалось также, что и дальнейшая переработка 210-страничного текста соглашения вряд ли может привести к удовлетворительному для США результату. Поскольку договор принимается консенсусом, так был фактически закрыт проект, с которым уже согласились остальные 55 стран — участниц переговоров (247).

А Россия по прошествии после 1972 года 30 лет даже вроде бы стала исполнять.

Разведка глядит далеко вперед. Иногда ей удается заглянуть за горизонт. Вот и на ниве биологического терроризма она оказалась на коне.

Когда Б.Н.Ельцин не мог не отказаться — в силу естественной логики событий — от наступательной составляющей биологической войны (154), разведчики перестроили свои ряды. Как уже говорилось, в новой России бывший 12-й (биологический) отдел нелегальной советской разведки влили в 8-й (диверсионный) отдел (15). И там они продолжили свои дела в интересовавших их странах.

А внутри страны наши разведчики начали сооружать глубокую закладку. Ныне уже мало кто помнит, как в 1994 году вновь образованная Служба внешней разведки (СВР) выступила с аналитическим документом «Новый вызов после «холодной войны»: распространение оружия массового уничтожения». Именно оттуда прогрессивная мировая общественность с изумлением узнала о скорой возможности использования террористами биологического оружия. И чтобы ни мы, ни мировая общественность не заблуждались насчет причин и мотивации, в 2004 году обо всем этом напомнил нам генерал Ю.Дроздов, представленный прессой одним из ведущих специалистов России по борьбе с биологическим терроризмом (206). Этот человек в 1980-х годах и в самом деле был начальником нелегальной разведки КГБ и в этой должности был обязан руководить подготовкой актов биологического терроризма, которые были нацелены против зарубежных стран. Только назывался в те годы этот род занятий диверсиями и саботажем. Ну а перед концом советской власти Ю.Дроздов перестал пребывать в этой должности и даже успел проявить себя в августе 1991 года в рядах активнейших сторонников ГКЧП (15).

Ну а дальше началась черновая работа. Конечно, подготовка нашего ни о чем не подозревавшего общества к эре терроризма шла по всем линиям, и биологическая его ветвь была лишь одним из участков фронта.

Закладки — закладками, но фактически новая эпоха настала в стране примерно в 1999 году. Именно тогда аргументация борцов за народное счастье, обитающих в многочисленных кабинетах государственных чиновников, стала заметно меняться. Теперь они стали требовать бюджетные деньги под сравнительно новую цель — защиту страны от всяческого терроризма. Не избежало этого искуса и врачебное сословие — без погон и в оных.