Я узнал, что в России самая сильная синология - наука о Китае, фундаментальные основы которой заложил Никита Яковлевич Бичурин, в монашестве Иакинф (1777-1853). В числе многих китаеведов приложил руку к изучению Китая ещё один российский церковнослужащий - Пётр Иванович Кафаров, в монашестве Палладий (1817-1878).

До появления трудов по «Новой Хронологии» я как-то не придавал значения обилию церковников, отдавшихся науке, - не математике, не физике и не химии (как, например, католики-священники на Западе), а истории и филологии, да ещё и китайской.

Я был уверен, что, находясь на территории Китая, они много-много лет выполняли обязанности миссионеров, а наука была для них своего рода «хобби». Однако никто нигде не читал их отчётов о потраченных деньгах: где же если не сотни тысяч, то хотя бы одна тысяча китайцев, принявших христианство из их рук?

Где в Китае такое же множество православных храмов, как, например, буддистских? Зато книг по истории Китая они написали и издали завидное для современных синологов количество. Прямо-таки китаеведческий ренессанс какой-то случился в России в первой половине XIX века!

Далее, почему руководство Российской Греко-Православной церкви (РГЦП) сосредоточивалось именно на Китае, а не организовывало подобные «научно»-миссионерские центры, ну, если не в Индии и Америке, то хотя бы в Персии и Средней Азии, т.е. в прилегающих, как и Китай, к южным границам России государствах?

Напрасно вы будете искать ответы и на эти вопросы.

Полезно начать с самого короткого обзора официальной информации об итогах деятельности и «первосвященников» от российской синологии, и их многочисленных последователей, а также о роли их «научных» трудов в освещении древней и средневековой истории наших восточный территорий.

«Выдающуюся роль в истории изучения древних и средневековых народов Дальнего Востока сыграли труды русских востоковедов Н.Я. Бичурина, В. Горского, В.П. Васильева, П.И. Кафарова. Для нас наибольшую ценность представляют те их работы, основанные на летописях, в которых говорится о чжурчженях и в особенности о северных»[19].

«П. Кафаров поставил своей целью освещение истории Приморья на основе не только китайских, но также корейских и японских источников. Он пытался… определить местонахождение древних укреплений и городов, выяснить их названия и историческую и этническую принадлежность»[20].

Читателю, надеюсь, понятно, о каких летописях идёт речь - главным образом о китайских. То есть получается, что именно китайские летописи рассказали нам о журженях и манжурах, о древней и средневековой истории Приморья, они же задали направление мысли последующим поколениям российских «историков», впоследствии теоретически отдавших все наши зауральские территории Китаю!

Ну, а откуда же взялись летописи у самих китайцев?

Согласно новейшим исследованиям, история Китая начала создаваться после того, как была написана лживая, необоснованно удлинённая в глубь веков история стран Западной Европы, якобы берущая своё начало от «древней» Греции и «древнего» Рима[21].

А написали её китайцам иезуиты-«просветители» из Ватикана, обосновавшиеся в Китае задолго до присоединения к России Приморья и Приамурья. Они же сочиняли китайцам «китайские летописи». Вот современный отзыв и об их качестве, и о правдивости описания древней и средневековой истории самого Китая:

«Что же происходило на территории современного Китая ранее XVI века н.э.?

Сегодня, по-видимому, на этот вопрос ответить уже не удастся, по крайне мере, на основании письменных источников. Сохранившиеся до нашего времени китайские летописи рассказывают нам о событиях на территории современного Китая, начиная лишь с эпохи XVI-XVII веков н.э.

А первые их главы рассказывают не об истории современного Китая, а об истории Европы…

Мы отдаём себе отчёт в том, насколько будет трудно читателю расстаться с мифом о глубокой древности Китая и восточных цивилизаций в целом. Все мы издавна приучены к мысли о древности Востока по сравнению с Западом. Однако, в результате беспристрастного анализа приходится признать, что возраст восточной цивилизации примерно такой же, как и западной.

Письменные источники в странах Востока находятся в гораздо худшем состоянии, чем на Западе. Если на Западе наука располагает старинными рукописями, восходящими к XVI-XVII векам н.э., и они доносят до современности европейскую историю, начиная приблизительно с X-XI веков (хотя и в искажённом виде), то в Китае ситуация много хуже.

Здесь мы имеем письменные документы, относящиеся, по-видимому, лишь к XVII-XVIII векам н.э. Вряд ли мы сможем узнать что-либо о китайской истории ранее XIV века н.э. Тем более, что, как мы показали выше, окончательная версия «древней-китайской истории создана, вероятно, лишь в конце XVIII - начале XIX века н.э.»[22].

Синолог Н. Я. Бичурин (Иакинф), кроме книг о Китае, был автором первого в России учебника китайского языка. Палладий (Кафаров) провёл 30 лет в Пекине в составе русской православной миссии. Вот сведения о нём:

«Круг научных интересов К. был крайне разнообразен. Его переводы, исследования и описания посвящены изучению прошлого Китая, Монголии, истории маньчжур, киданей и других кочевых племён. Большое внимание К. уделял изучению истории связей Китая с другими народами, особенно истории русско-китайских отношений»[23].

Надо полагать, Иакинфу и Палладию руководством РГПЦ было предписано войти в контакт с иезуитами и ни в коем случае не допустить разночтения в том, что уже написали китайцам о журах и манжурах, о Приморье, Приамурье и Манжурии «просветители» от Ватикана, с тем, что будет написано о них в российской истории. Разумеется, не во славу России, а в ущерб ей.

Палладий, видимо, успешно утряс возникшие вопросы с иезуитами и, прихватив с собой «древние китайские летописи», на которых, надо полагать, едва просохла тушь, поторопился на только что присоединённые к России усилиями капитана русского флота Г.И. Невельского и генерал-губернатора Восточной Сибири графа Н.Н. Муравьёва-Амурского, территории.

«Поездка знаменитого синолога в 1870-1872 гг. из Пекина через Маньчжурию до Благовещенска, а затем через Хабаровск в Приморье, несомненно, ускорили организацию в 1884 г. во Владивостоке Общества изучения Амурского края. Работы П. Кафарова, а затем исследования членов этого Общества открывают качественно новый этап в истории археолого-этнографического изучения юга русского Дальнего Востока»[24].

И Общество изучения Амурского края в заданном Кафаровым режиме начало прилежно трудиться. Печатные труды всех четырёх синологов, и прежде всего Бичурина-Иакинфа, исправно появляются в Санкт-Петербурге, начиная с 1828 г.

Понятно: запахло «жареным»: а вдруг археологические раскопки и сохранившиеся в Приморье памятники и архитектуры, и жизнедеятельности русов расскажут правду о настоящей, а не выдуманной истории не только Сибири и русского Дальнего Востока, но и Руси-России в целом. И священник-китаист, засучив рукава своей рясы, становится ещё и… археологом: «Кафаров… в 1870-71 принимал участие в археологич. и этнографич. экспедиции в Уссурийский край, предпринятой Русским географическим обществом» (БСЭ, 1953).

Среди иллюстраций к этой главе вы увидите изображение не то людей, не то бесов. Один из них машет мотыгой, другой - вспахивает поле. Это фрагмент крупного панно, выполненного на стене Приморского Государственного музея (ПГОМ) им. В.К. Арсеньева, точнее - в зале, где расположена экспозиция, посвящённая государству бохайцев-чжурчженей I-XIII вв. Изображённые на панно крестьяне - якобы и есть чжурчжени.