Макс какое-то время помолчал, разглядывая на свет вино в бокале, а потом с иронией спросил:

— Вряд ли, мой друг, я смог развеять твоё беспокойство, не так ли?

— Ну, это как сказать… — протянул принц, откидываясь в кресле, — много хуже было бы, скажи ты, что безумно в неё влюблён, но боишься ей в этом признаться…

— Это почему же? — вскинулся Грей.

— Потому! Сейчас всё поймёшь. Сегодня я с утра заходил к Лючии — просто, перекинуться словом. Гляжу, а она вся какая-то такая грустная-грустная. Ну, я-то знаю, о ком или о чём она может грустить, хотя сама в этом и не признаётся. Вот и решил спросить напрямую:

«О Максе грустишь?..»

«О нем» — отвечает.

А раз уж начал, веду дальше:

«Что, всё не решается?..»

И вот тут — самое неожиданное. Она, задумчиво так:

«Слава богу — нет…»

Я чуть со стула не свалился.

«То есть, — говорю, — ты не хочешь за него замуж?!!»

А она головой качает, и как ты вот только что:

«Не всё так просто, Тони…»

Ну, тут уж я решил её не выпускать:

«Поясни, — прошу, — сестрёнка. Я-то думал, что ты только об этом и мечтаешь!»

«Да ведь и мечтала когда-то. А сейчас… Понимаешь, бабочки мои почему-то… порхать перестали. Сначала порхали, всё кругом в радуге было, а потом это будто стаяло — и нет больше бабочек… Видать, стороной прошли. Только вот, как я ему-то об этом скажу, когда он всё-таки придёт и позовёт? Он же, меня спасая, жизнь был готов отдать… Вот и боюсь момента, когда он решится. Потому, что не смогу отказать, а вот что дальше будет, мне и подумать страшно…»

Барон, не шевелясь, смотрел в одну точку и молчал.

Тони дал другу время переварить услышанное, и спросил, будто подводя итог:

— Понял теперь, как обстоят дела?

— Понял. Я сегодня же с ней поговорю.

— Не пори горячку, Макс, обдумай всё — разговор-то непростой будет…

— Да, ты прав, возвращать ключи от крепости надо намного деликатней, чем их завоёвывать…

Послышался стук в дверь, и Тони, сочувственно взглянув на друга, пошел открывать. Вскоре он вернулся, подталкивая перед собой сияющего от счастья отставного сотника. К своей необъятной груди Зиг, нежно, как младенца, прижимал знакомый замшевый свёрток.

— О, господин Бекк, вы всё-таки получили свой вожделенный фламберг?!! — похоже, Грей отбросил гнетущие мысли и теперь в полной мере наслаждался радостью ближнего.

— О, да! Король так добр! Благословенна та земля, где правит такой король!

— Ладно вам, ладно, — смеясь, похлопал его по плечу Тони, — поднимете кубок за короля в «Старой башне»! А сейчас предъявляйте поскорее ваше чудо!

— Да, это чудо! И я не устану молиться за короля! Взгляните, какие линии, какая волна!..

Бекк, освободив меч от обёртки, потянул клинок из ножен.

— А! — торжествующе воскликнул принц. — Так были ещё и ножны! Я сразу заподозрил, что этот жмот показывает не всё, что он что-то утаивает! Ну, я ему припомню…

Меч пошел по рукам и каждый не только разглядывал его, но и пробовал примерить к себе. Поахав и поохав, принц с бароном вынуждены были признать, что этот красавец для них всё-таки тяжеловат, и только в руках у Бекка смотрится естественно и элегантно. Когда эмоции чуть поутихли, Грей налил всем вина и неожиданно окончательно остудил пыл Зигмунда:

— Хорош-то он хорош, да вот против нечисти всё равно слабоват будет… Нет, сотник, даже не пытайтесь возражать — я знаю, что говорю! Просто только хорошего меча там мало. Ваш ведь не хуже был? И если бы не оказалось рядом пылающего очага, где бы вы сейчас были? То-то. В общем, его нужно доработать.

Бекк опешил:

— Как — доработать? Да он же само совершенство!

— А он внешне и не изменится. Успокойтесь, сотник. Говоря о доработке, я имею в виду магическую составляющую.

— Какую, простите?

— Магическую. Только при помощи магии можно рассчитывать на успех в поединке с порождениями тьмы. Обычное оружие их не берёт, в чём вы сами имели возможность убедиться.

— Да я и не спорю, — пошел на попятную Бекк, — только где же мы возьмём мага?

— Где? Здесь. Может, для вашей психики на сегодня было уже и достаточно потрясений, но, боюсь, придётся выдержать ещё одно: ваш, сотник, наниматель является магом. Причём — весьма серьёзным.

— Вы?

— Я. В чем вы можете убедиться прямо сейчас. Вы меня хорошо видите?

— Да.

Макс щелкнул пальцами:

— А сейчас?

— Н-нет…

Ещё щелчок:

— А теперь?

— Д-да…

— Теперь верите? Причём, пальцами я щёлкал только эффекта ради, обычно это происходит совершенно бесшумно. Ага — вижу, верите. Ну, а теперь давайте займёмся вашим мечом. Прошу всех ко мне в кабинет.

Пока наследник с наёмником размещались в кабинете, Грей снял с полки великолепнейшую друзу горного хрусталя и перенёс её на стол.

— Кладите-ка сюда и ваш меч, вот так. Кстати, сотник, а как вы оцениваете его балансировку?

— Идеальная, господин барон. Будто продолжение руки.

— Ну, тогда сделаем всё, чтобы её не нарушить. Навершие в виде серебряной капли, это, безусловно, красиво и удобно. Но мне надо вживить в меч кристалл, крупный кристалл, а более подходящего места, чем навершие, я не вижу. Скажем, на гарде он будет выглядеть э… чужеродно, что ли. Тогда как кристалл в навершии — это вполне естественно. Потому не пугайтесь — я буду очень аккуратен, навершие мы сейчас вскроем и отберём некоторое количество серебра, равное весу кристалла. Внимание, сейчас на некоторое время станет очень холодно…

Навершие лежащего на столе меча окуталось полупрозрачным мерцающим коконом, а в кабинете разом ощутимо похолодало. Максим, не отрывая взгляда от серебристой светящейся капли, протянул к ней ладони, начав выделывать ними плавные круговые движения, будто бы оглаживая невидимую сферу. На каком-то этапе руки замерли и начали сближаться, при этом создавалось впечатление, что то, что ими сейчас сжимается, оказывает нешуточное сопротивление. Когда пальцы уже были готовы сомкнуться, он вдруг резко развёл руки в стороны и… кокон лопнул. А одновремённо с ним, раскрывшись как бутон несколькими остроконечными лепестками, лопнуло и навершие, а на столе появилась небольшая, тут же застывшая лужица жидкого серебра.

Поймав взгляд Максима, Тони с улыбкой кивнул в сторону заворожено глядящего на стол сотника:

— Барон, вы бы поберегли его, ему же ещё монстров гонять…

— Ничего, — пряча усмешку, проворчал Грей, — тем более — надо привыкать.

Затем он коснулся друзы хрусталя и, легко, будто сосульку, отломил крупный продолговатый кристалл. Взял его за вершину, а когда указательный палец другой руки приблизил почти вплотную к излому, то между ним и кристаллом с тихим треском протянулась трепещущая голубовато-белая маленькая молния. Перемещая разряд по поверхности, он придал основанию нужную форму, а затем, отряхнув, поместил кристалл в ложе навершия. Лепестки серебряного цветка сами сомкнулись на его гранях, и теперь казалось, что играющий бликами кристалл испокон века венчал рукоять этого меча. Последний замысловатый пасс руками поставил твёрдую точку в превращениях, прокатив по всей длине меча мрачную перламутрово-чёрную волну магической энергии.

— Кое-где горный хрусталь считают замёрзшим дыханием дракона. И, как я полагаю, не без оснований, — любуясь полученным результатом, нарушил установившуюся тишину Грей, — Чистый как слеза, он, будто ребёнок, готов впитать в себя магию любого толка. Это как tabula rasa — что на нём напишешь, тем он и станет. Я долго прикидывал, каким образом эффективней всего бороться с нечистью. И решил, что если всякая нечисть, всякое порождение мрака, представляет собой некую оболочку, которая заполнена тёмной энергией, то, чем пытаться поразить их каким-либо видом светлой энергии, что само по себе очень затратно, лучше брать, да и отбирать у детей мрака саму их сущность — эту самую тёмную составляющую. Этот меч теперь представляет собой не что иное, как постоянно готовый к зарядке артефакт, для которого тёмная энергия — единственная и самая желанная пища. С каждым касанием он будет высасывать из нечисти часть её энергии, до тех пор, пока не выпьет её всю до дна и не оставит у ваших ног лишь безобидную материальную оболочку, которая уже ничем никому не навредит. Вот теперь, господин Бекк, вы действительно будете настоящим «истребителем монстров». Забирайте ваш красавец-меч, и поскорей покажите его Мари, думаю, это должно её очень обрадовать. Ступайте, я на днях снова за вами пришлю. А нам с вами, принц, уже, пожалуй, самое время поторопиться на аудиенцию к королю