— В каких войсках служили?

— Специального назначения.

— Не слыхал о таких.

— Это было очень и очень далеко отсюда, Ваше Величество, можно сказать — за тридевять земель…

— Ну-ну, и что они собой представляют?

— Это всё вместе взятое, для самых тяжёлых случаев, Ваше Величество.

— Не надо всякий раз напоминать мне о моём величии, — усмехнулся король, — это угнетает.

— Прошу меня простить.

— Да, конечно же. Однако вернёмся к вашим функциям. Вы намерены ежесекундно присутствовать рядом с моим сыном?

— Вряд ли в этом есть постоянная необходимость. Только в случаях, несущих потенциальную опасность.

— И кто будет определять эти случаи?

— Я сам. Для этого мне будет необходима определённая степень информированности, что с вашей стороны потребует некоторого кредита доверия ко мне. Если это невыполнимо, то смею напомнить, что я не рвусь занять эту должность, и меня вполне устраивает то положение, которое я занимал до сегодняшнего дня.

— Хорошо, господин Грей. Мы обдумаем ваши слова и в ближайшее время…

— Отец!.. — запальчиво попытался вмешаться принц.

— Не горячитесь принц, это вопрос серьёзный, — ровным голосом ответил король и продолжил, — так вот, в ближайшее время мы сообщим вам о своём решении. Рад был познакомиться. До свидания, принц вас проводит.

С этими словами король вполне доброжелательно кивнул и направился к своему столу. Посетителям оставалось только ретироваться и тепло друг с другом попрощавшись, на некоторое время расстаться…

Прошло три ничем не примечательных дня, проведённые Максом по большей части в домашних хлопотах, а в день четвёртый на его пороге вновь объявился уже знакомый королевский офицер.

— По вашу душу, господин Грей, — всё так же улыбаясь, сообщил он, — условия прежние…

Во дворце, поприветствовав Максима как старого знакомого, бравый майор королевской гвардии сразу же провел его к королю, но тот, жестом отослав сопровождающего, ещё некоторое время молча расхаживал по огромному кабинету.

Наконец, по всей видимости додумав какую-то мысль до конца, он заговорил:

— Мы взвесили ситуацию, господин Грей. Вот каким мы видим её решение. Безусловно, мы, а так же интересы государства, только выиграем, если предпримем шаги для улучшения безопасности принца Талании. Недавние события лишь утверждают нас в этой мысли. Если бы в тот момент рядом с принцем находился трезвомыслящий человек, оценивающий его действия с позиции здравого смысла, а так же ставящий перед собой задачу прежде всего ограждения наследника престола от прямых и потенциальных опасностей, — как видите, здесь я полностью разделяю вашу позицию, — то, во-первых, прискорбного инцидента не произошло бы вообще, а во-вторых, была бы выявлена подоплёка событий, к нему ведущих. Поэтому, мы будем только приветствовать вас в качестве такого лица. Нас не устраивает следующее: если к принцу вдруг (а об инциденте известно лишь очень ограниченному кругу лиц), будет приставлен специальный человек, призванный охранять его жизнь, то это может породить очень нездоровые слухи при дворе. Мы бы хотели этого избежать и — предлагаем следующее: о том, что вы, хм, телохранитель, будем знать только мы трое. Остальным же надо это преподнести в несколько ином свете.

Всё это время Максим слушал короля с выражением самого почтительного внимания на лице. Его Величество, переводя дыхание, сделал небольшую паузу и продолжил:

— А именно: для всех остальных вы будете лицом, общество которого чрезвычайно приятно принцу, так, что тот предпочитает практически с вами не расставаться. В общем — товарищем, к мнению которого принц склонен прислушиваться. Если это произойдёт и в действительности, мы будем только рады. При этом, такое положение никоим образом не помешает вам выполнять принятые на себя функции.

Макс слушал с всё более возрастающим уважением к рассудительности короля. Ни единое слово из сказанного не вызывало в нём противоречия. Тем временем, монарх ещё не завершил свой монолог:

— Я не буду углубляться в подробности, но у меня есть основания подозревать, что в нашем окружении существуют силы, для которых изменение существующего положения не в нашу пользу было бы только на руку. И эти силы вполне в состоянии предпринять соответствующие шаги. Надеюсь, со временем вы и сами сумеете оценить расстановку сил. Таким образом, если у вас нет возражений, будем считать, что вы приняты на должность личного телохранителя принца Талании, с полным содержанием, но без предания этого огласке. Сейчас самое время высказать возражения.

— Нет возражений, Ваше Величество.

— Вот и славно. Теперь некоторые детали. Господин Грей, не сочтите за попытку вас уязвить, но это, поверьте, очень важно — вы дворянин?

Максим, вспомнив рассказы бабушки о прошлом их семьи, не покривив душой, ответил:

— Да, Ваше Величество, но дворянство моё получено в весьма отдалённых краях и никак не может быть подтверждено документально.

— Вот и славно, — вновь повторил король, по-видимому, своё излюбленное выражение, — благородство имеется, а документы — дело поправимое.

С этими словами он подошел к своему столу и вернулся к Максиму уже с листом плотной бумаги в руке:

— Вот этим документом, господин Грей, я жалую вам баронство за заслуги перед королевством. Так же, присовокуплено к титулу закрепление за вами обозначенных тут земель. Будучи уже наслышан о вашем бескорыстии и предвидя возражения, — тут он лукаво улыбнулся, — спешу вас уверить, что нам эти пограничные, практически незаселённые земли не стоят ничего, кроме, пожалуй, головной боли. Мы даже сомневаемся, сможете ли вы извлечь из них хоть какую-то пользу. Тем не менее, для подкрепления баронства, польза от них — несомненна. А потому, владейте барон Максимилиан Грей и служите на благо своего короля!

— Я приложу к этому все усилия, Ваше Величество! Позвольте один вопрос: вы сказали — Максимилиан?

— А разве это не полное ваше имя?

— Не совсем, Ваше Величество, хотя ничто не мешает, чтобы оно таковым осталось.

— Вот и славно. Кстати, позволяю вам, при обращении называть нас «мой король», нам это будет приятней. Ну а теперь — ступайте к принцу, он знает о моём решении, оговорите с ним детали и с завтрашнего дня приступайте к своим обязанностям. Всего хорошего.

— Благодарю вас, мой король! Я постараюсь вас не разочаровать.

Король уже направлялся к своему столу, когда Макс расслышал очень тихие слова:

— Вы уж — постарайтесь…

— …Макс, я так рад, что всё получилось и из-за этой таинственности всё даже намного интересней! — Тони одновременно пожимал руку Максиму и хлопал его по плечу, — Отец это устроил лучшим образом. Надеюсь, ты доволен?

— Ну, по крайней мере — не возражаю. — Максим усмехнулся. — Я теперь владетельный синьор.

— Ага, — продолжал веселиться принц, — только синьория твоя, это — сплошной лес и болота. Там, говорят, даже нечисть водится!..

— Ну, с нечистью мы разберёмся…

Принц посерьёзнел:

— Макс, а ты в самом деле можешь разобраться с нечистью? Только — правду скажи, не отшучивайся.

Максим подозревал, что этого разговора не избежать. Но, наверное, нужно хоть немного доверять тому, кто доверяет тебе свою жизнь.

— Хорошо, давай без шуток. Если не возражаешь, присядем и — дай мне минуту времени.

Они расположились в уже знакомых креслах, принц терпеливо молчал, а Максим одно за другим сканировал соседние помещения и расставлял экраны. Хотя, на языке магии это называлось совершенно иначе.

— Начнём с того, что я, зная, как ты относишься к данному тобой слову, хочу этим воспользоваться. Тони, мне нужно твоё слово, что этот разговор останется между нами.

— Слово!

— В таком случае, отвечаю на твой вопрос: с нечистью я разобраться могу, потому, что я — маг.

— Маг… — как эхо повторил принц, — Я подозревал нечто такое. Тогда, ночью, это была магия?