В конце весны 1263 [1846/47] г. к имаму пришло от Идриса, наиба Гергебиля, тайное, с просьбой о помощи, сообщение о том, что русские идут против их крепости. Имам выступил с вооружением и снаряжением. Когда он достиг плато Хунзаха, его встретили Кибид Мухаммед ат-Тилики и Гази Мухаммед ат-Тилики. Они сказали имаму: «Здесь нет сведений об этом». Имам пошел дальше и остановился на равнине селения Куруда и здесь услышал грохот пушек. Имам полетел птицей и когда поднялся на гору Ифут, то увидел русских, отступающих от крепости после нападения на нее с осадными лестницами и разрушения из пушек одной ее части.

Воронцов проклятый отступил оттуда с большим уроном среди своего войска. Когда Воронцов увидел, что смерть от холеры по причине жары в той местности стала многочисленной, то отступил от крепости. Он ушел с войсками и остановился на горе Дурчали.

Затем дошла до имама [весть] о том, что Воронцов проклятый направился против крепости Салатау. Имам поднялся со своими товарищами и остановился в стороне Дарада, а наибы с их ополчениями [206] вернулись по своим местам. Проклятый оставался там около месяца, затем выступил против крепости Салатау. Имам призвал на помощь наибов с их войсками.

Затем он поставил в крепости двух наибов, каждого из них с половиной его регулярных войск, а остальных выставил снаружи для охраны дороги от выходящих из крепости и направляющихся в нее и для сражения с врагами с тыла и флангов. Неверные повели наступление на крепость с флангов, а также сверху снарядами, которые разрушали крыши и взрывали землю. Осажденные сделали вылазку из крепости. Они завязали битву и множили среди русских урон убитыми и ранеными, даже среди офицеров и глав.

Те, кто находились с проклятым Воронцовым из христиан и прочих, неоднократно беседовали между собою о том, что пули солдат не поражают цели, даже одна из сотни, между тем как те [т. е. войска имама] не сделают ошибки, у них ни одна пуля не упадет на землю. И это — помощь Аллаха всевышнего. Конец.

Рассказ. В Салатау к Воронцову пришло письмо от царя: «Я посылаю к тебе молодого человека, одного из искреннейших моих приятелей и любимейших друзей для того, чтобы он приобрел у вас большой чин и высокое звание. Почти его прибытие и сохрани его достоинство».

Воронцов послал для встречи и сопровождения этого молодого человека 3 тысячи лучших всадников. Они встретили его у Кизляра и повернули обратно с ним и его слугами, радуясь и развлекаясь до тех пор, пока не приблизились к равнине Салатау. Несмотря на то, что сопровождавшие окружали его с четырех сторон и поместили его в середину, пролетела маленькая слабая пуля и со звуком «зирт» поразила этого молодого человека позади уха. Он [207] упал, его принесли к Воронцову, и он умер. Из него вынули внутренности, положили ему в нутро лекарства и отослали его труп туда, откуда он пришел. И хвала Аллаху, владетелю миров.

Когда проклятый Воронцов увидел силу находившихся в крепости и многочисленность урона среди своих войск, то он погнал свои войска перерезать дорогу в крепость. Эти войска после сильной борьбы взяли дорогу. Дело стало таковым, что не осталось никакого пути для входа в крепость или выхода из нее, кроме как только посредством прорыва преград и рядов войск неверных. А наряду с этим осажденные все множили урон среди неверных до того, что они отсылали оказии с ранеными через каждые три дня.

Проклятый Аргут был ранен пулей в лицо. И сколько, сколько раненых и убитых из их больших и великих [начальников]! Три раза плакал проклятый Воронцов и рвал на голове волосы от раскаяния. Он гонял войска на штурм крепости около 16 раз. В то время была среди обеих сторон сильная холера. Затем неверные пошли на хитрость. Они построили рядом с крепостью с наружной ее стороны укрепленную башню, возвышающуюся над теми, кто находился в крепости. Они сделали под крепостью подкопы, заложили в них порох и подожгли его для того, чтобы взорвать и расколоть [стены] крепости. Когда же это не ослабило осажденных, то русские, да оставит их без помощи Аллах всевышний, начали портить воду и осквернять ее, бросая туда трупы и помет животных. Таково было дело.

Имам ранее приказал тем, кто находился вне крепости, наносить ущерб неверным со всех сторон и не давать им ни покоя, ни досуга в их лагерях с целью вызвать досаду и раздражение врага до того, чтобы враги озлобились на этих [нападающих извне] и сердца их наполнились гневом и яростью. [208]

Когда осада находящихся в крепости и [лишения] различного порядка затянулись до 3 месяцев, то они ночью покинули крепость без разрешения имама. А имам уже в ту же ночь послал к ним помощь со снаряжением и провиантом. На следующий день имам при сборе наибов и ополчений сказал следующее: «Что касается этого проклятого Воронцова, то не он одержал победу над нами, а мы над ним. И этого никто не знает, кроме как я и он». Конец.

А подтверждение слов имама состоит в том, что рассказывается о войсках русских, находившихся в селении Ухлыб. Когда эти войска приготовились к стрельбе из пушек по установлению их закона при прибытии к ним Воронцова и уже выстрелили один раз, то к ним быстро побежал адъютант Воронцова и [издали] знаками показал им, чтобы они этого не делали. Подойдя же к стрелявшим он сказал, что Воронцов запретил это. Будучи спрошен о причинах подобного запрета, он ответил: «Чему ему [Воронцову] радоваться и веселиться? Разве вы не видите вон тех?» И он показал на оказию, везущую раненых. Один конец этой оказии уже достиг селения Ухлыб, а другой еще не вышел из Цадакара.[121]

Затем он сказал: «Поистине, эти мюриды вышли из крепости Салатау не из-за нашей победы над ними. Они оставили ее по причине осквернения воды, которой они пользовались, и из-за отсутствия мест, где ее можно достать для [нужд] их религии». Передают также о том, что убыль в их регулярных войсках убитыми в Салатау [составляла] 17 тысяч человек, кроме убитых из числа находившихся с ними жителей различных вилайетов и кроме тех, кто умер от холеры. И хвала тому, царству которого нет ни ущерба, ни конца.

В начале лета 1264 [1847/48] г. имаму сообщили [прося о помощи] о том, что русские идут против крепости Гергебиль. Имам выступил с вооружением и снаряжением и остановился на горе Ифут, а его войска спустились на равнину Гергебиль. Затем в один из дней эти войска выступили против громадных русских войск и бились сильным боем до тех пор, пока не прогнали русских обратно в их основной лагерь. Затем пришли русские издалека. Они пересекли горы сзади крепости и постепенно окружили ее со всех сторон. На местах, возвышающихся над крепостью, они построили башни. Затем они прервали дорогу для входа и выхода из крепости. Когда усилилась осада находившихся в крепости, то они ночью ушли из нее.

Дополнение. Эта крепость была построена там без одобрения имама. И после ее постройки он не обращал на нее много внимания и в то же время не хотел, чтобы ее совершенно оставили. Конец.

Русские принялись разрушать крепость, жечь селение и срубать деревья. Жителям Гергебиля и мухаджирам из той стороны имам приказал поселиться на обширной местности Ули. Обе стороны [войска имама и русские] стояли без движения некоторое время, ведя пушечную перестрелку.

Некоторые ополченцы из войска имама пошли и, укрывшись в садах Гергебиля, наносили поражения тем, кто отделялся от основных сил русских войск. Когда же русские начали отступать, то эти, укрывшиеся в садах, с боем напали на них с тыла. Когда же битва усилилась против отступавших, то они повернули обратно, атакуя и нападая. Там у мюридов были некоторые потери. В этой схватке пали смертью праведников ученый (довольный милостью Аллаха) наш брат Абу Бекр ал-Чиркави, наиб и ученый Хаджар [210] ал-Хихали, ученый Шихша, муфтий Аварии, ученый Хаджияв, сын ученого Мухаммеда ат-Тануси, Химмат ад-Убуди и ряд других. Да наделит их и нас Аллах всевышний благоденствием рая, и хвала Аллаху, владетелю миров, царю, судье и владыке.