— Единственный сын и единственная дочь — и только посмотрите, как просто все устроили, — говорила одна из теток соседу. Так гости шептались между собой, а Ракеш и Амрита обменивались заговорщицкими взглядами и тайными улыбками. Им все-таки удалось сделать по-своему.

Ракеш так и не рассказал Амрите, куда они поедут утром. Она знала только, что ночь они проведут в номере для новобрачных отеля «Оберой». Это была идея — и подарок — ее отца. Ракеш и Амрита не испытывали особого восторга, но решили не обижать отцовские чувства. Прием все продолжался, и Амрита поняла, что устала. Ее хрупкая фигурка была увешана тяжелыми драгоценностями — не только материнскими, но и из семьи Ракеша. Ракеш в хорошо скроенном шервани[33] отказался надевать другой пугри[34] и жемчужное ожерелье. Его друг из Америки, который специально прилетел на свадьбу, жаловался на упрямого жениха:

— Люди с непокрытой головой хуже получаются на фотографиях. Мои домашние будут разочарованы.

Амрита блистала в бледно-желтом наряде — этот цвет выгодно подчеркивал зеленые искры в ее золотистых глазах.

Невзирая на шиканье матери и критику теток, она распустила сложную прическу, созданную моднейшим парикмахером. Вынув шпильки, воткнутые, казалось, прямо в голову, Амрита почувствовала себя лучше. Она расчесала тяжелую волну волос и позволила темной гриве свободно лечь на плечи, обрамляя лицо. Войдя в шамиану[35] в сопровождении двух гордых братьев, она поняла, что, судя по довольному взгляду Ракеша, поступила правильно. Пинки, соседская девочка, с которой они вместе росли, подмигнула и отпустила какую-то шуточку по поводу брачной ночи. Приятель брата поинтересовался их планами на медовый месяц. Ракеш плутовато улыбнулся:

— Секрет! Никто не знает, куда я увезу эту прекрасную женщину — даже сама прекрасная женщина. Я собираюсь ее похитить.

— Надеемся, не ради выкупа? — съязвил кто-то.

— Почему бы нет? — парировал Ракеш. — Отличная идея — ведь никто в мире не сможет дать мне то, что я потребую за такую добычу.

Амрита весело рассмеялась вместе со всеми, уверенная, что сделала правильный выбор.

Номер отеля был украшен соответственно случаю. Амрита хихикнула при виде убранной цветами двуспальной кровати.

— Прямо как в индийских фильмах! Мне кажется, я должна спеть песню, а ты будешь мечтательно на меня смотреть.

Ракеш растянулся на лепестках и протянул к ней руки:

— Приди ко мне, невеста. Эта ночь — наша ночь. Давай насладимся ею.

Она сбросила золотистые сандалии и упала на него.

— О-ой! У тебя колючие браслеты! Ну-ка, раздевайся, — скомандовал Ракеш, раздеваясь. Амрита села рядом, мечтательно глядя на потолок.

— Чего ты ждешь? — Он потянулся и взял ее за руку, но, посмотрев на мехенди[36] у нее на ладони, скорчил гримасу.

— Выглядит, как кожная болезнь, — пожаловался он. — И пахнет ужасно.

— Ерунда. Это произведение искусства. Кроме того, оно обошлось мне в шестьсот баксов, плюс почти четыре часа ожидания, пока сохли ладони. — Она неторопливо сняла браслеты и серьги.

— Оставь ожерелье, а одежду сними, — сказал Ракеш. — Помнишь Лиз Тейлор в роли Клеопатры, когда она впервые ложится в постель с Ричардом Бартоном? О, какая там сцена! На Тейлор нет ничего, кроме фантастического колье.

Амрита засмеялась:

— Не повезло тебе! Я-то — не она.

Ракеш притянул ее поближе и чмокнул в нос.

— Я очень-очень люблю тебя, вредная, глупая девчонка. — Он уткнулся ей в шею, и она свернулась калачиком, доверчиво обнимая его. Через несколько минут они уже крепко спали, а Ракеш даже слегка похрапывал.

Было четыре часа утра, когда они услышали стук в дверь. Сначала Амрита подумала, что это сон, и попыталась заснуть еще крепче. В дверь продолжали стучать. Мягко, размеренно и совсем легонько. Вскоре и Ракеш вынырнул из глубокого сна. Он потыкал Амриту в бок и сонно спросил ее: «Кто-то стучит?» Она кивнула и испуганно поежилась. Ракеш перевернулся и натянул на них обоих одеяло.

— Должно быть, ошибка. Перепутали заказы на завтрак.

Амрита озадаченно посмотрела на часы у кровати.

— Завтрак? В такое время?

— Экипаж самолета. У них всегда нелады со временем. Спи, милая.

Но Амрита уже полностью проснулась.

— Я посмотрю. — Она выбралась из постели и накинула халат.

Ракеш открыл один глаз и пробормотал, натягивая подушку на голову:

— Оставь задвижку. И спроси, кто там.

Амрита шла очень медленно. Она надеялась, что человек сдастся и уйдет. Ей пришло в голову, что это, возможно, воздух из неисправного кондиционера или разболтавшаяся дверная задвижка. Но в глубине души она знала. Знала.

Когда она подошла, стук внезапно прекратился. Сердце ушло в пятки; слегка вздрогнув, она отскочила от двери. Она стояла в темноте, и только слабый ночной свет освещал ее хрупкую фигурку. Через пару минут она двинулась обратно к кровати. И тогда услышала, как кто-то хриплым шепотом произносит ее имя. Это звучало как заклинание. Она стояла совершенно неподвижно, не в силах шевельнуться. Там была она. Не нужно было открывать дверь, чтобы понять: снаружи находилась Минкс.

Похолодевшими руками она взялась за щеколду, не зная, что делать. Она слышала, как Минкс стонет снаружи, снова и снова повторяя ее имя. Амрита в смятении думала, не впустить ли ее. В ней билась необъяснимая жажда, в памяти всколыхнулись подавленные эмоции. Она обернулась на спящего Ракеша, своего новехонького, «с иголочки» мужа, и один этот взгляд придал ей сил. Она позвонила портье, стараясь говорить как можно тише, чтобы не разбудить Ракеша. Но тот уже сидел и слушал.

— У нас за дверью какой-то хулиган. Он пытается проникнуть в наш номер. Немедленно известите полицию, или нам с мужем придется действовать самостоятельно. — Она положила трубку и обернулась к Ракешу.

— Это она. Она нашла нас. — Голос Амриты звучал безжизненно.

Ракеш крепко обнял жену.

— Не тревожься, дорогая, пусть они обо всем позаботятся, а ты здесь — со мной… навсегда в безопасности. Остальное не имеет никакого значения.

Амрита не могла больше сдерживать слезы. Это были слезы любви, сожаления и облегчения.

Они тихо сидели на кровати, прислушиваясь к звукам извне. Там произошла небольшая потасовка, послышались крики протеста: кажется, охранники на руках унесли Минкс в офис дежурного офицера.

— Бедняжка, бедняжка, такая бедняжка! — причитала Амрита, а Ракеш держал ее, обнимал и укачивал.

Они сомкнули усталые глаза только с рассветом, но долго спать им все равно не дали. Их чуткий сон нарушил оглушительный вой пожарной сирены. Сначала был звук, но скоро они почувствовали и запах.

Они выскочили из постели и подбежали к балкону. Ракеш рывком открыл тяжелые двери и вытащил Амриту наружу. С относительно безопасного, просторного балкона они наблюдали, как из-под входной двери в комнату змейкой вползает едкий дым. Амрита прикрывала нос и рот, а Ракеш принес из ванной влажные полотенца.

Пожарной бригаде понадобилось несколько минут, чтобы взломать дверь. Тем временем огнетушитель из-под потолка залил пламя, коснувшееся ковра, и всю комнату наполнил густой дым. Синтетические волокна съежились и потрескались, на полу остались почерневшие проплешины.

Ракеш и Амрита стояли, обнявшись, на балконе, а пожарники профессионально боролись с огнем, перекинувшимся на матрас. Чуть позже комнату наводнили служащие отеля, в том числе старший менеджер.

— Ужасная неприятность, сэр. Позвольте перенести ваш багаж. Мы возместим ущерб. Если пожелаете — недельное проживание за счет отеля.

Ракеш прервал этот поток красноречия:

— Что произошло?

Амрита ждала ответа, хотя в душе уже обо всем догадалась.