Мисс Дина Скаттергуд, обладательница огненно-рыжей шевелюры и проницательных голубых глаз, в определенных отношениях являла собою полную противоположность мисс Кримп. В отличие от Вайолет миссис Скаттергуд в молодости изрядно попутешествовала, а познакомившись со своим будущим мужем и сочетавшись с ним браком, еще какое-то время переезжала от места к месту, побывав в трех приходах трех разных графств, где преподобный мистер Горацио Скаттергуд получал повышение за повышением, от младшего священника до викария, прежде чем, два года назад, обосновался в Шильстон-Апкоте. Миссис Скаттергуд, прелестная, жизнерадостная, находчивая молодая дама, хорошо изучила внешний мир; всеми этими ее свойствами мисс Кримп втайне восхищалась — и немало им завидовала. Но, конечно же, в этом мисс Вайолет никогда бы не призналась своим товаркам и менее всего — Дине, ибо любила ее всем сердцем и ни за что не стала бы обременять ее или кого-либо другого собственными разочарованиями. И все-таки чего бы мисс Кримп ни отдала, лишь бы обладать долей жизненного опыта Дины, лишь бы увидеть своими кроткими глазами тот мир за пределами гор, что наблюдали Динины проницательные голубые очи, — даже если это означало бы впрячься в брачное ярмо с чопорным занудой-священником!

— И вовсе никакой он не зануда, - промолвила Дина касательно преподобного спутника жизни в посеребренных очках в то самое мгновение, как тот же самый эпитет возник в мыслях мисс Кримп.

Вайолет опешила; обратив хрупкое фарфоровое личико к прочим сидящим за столом дамам, она поинтересовалась, не требуется ли им еще что-либо из снеди и напитков — теперь, когда на столе появились вафли, и яичница, и гренки, и оладьи, и кофе; и в результате отослала одну из служанок на кухню за маслом и топлеными сливками.

— Нет, не зануда, — повторила миссис Скаттергуд, хмуря брови, — хотя дома викарий порою бывает ужасным догматиком. Стоит ему вбить что-либо себе в голову — например, как следует поступать в таком-то и таком-то случае, не важно, прав он или нет — а зачастую он абсолютно не прав, — так потом упрямца ни за что не переубедишь. О да. В личной жизни он замечаний и поправок не терпит, видите ли. Мы в домике священника всякий день на эту тему спорим, я и он.

— Дорогая моя, священникам как раз и полагается быть догматиками, — возразила мисс Кримп. — А то они все, чего доброго, основали бы свои собственные религии и вместо привычных доктрин проповедовали бы что в голову взбредет.

— Пожалуй, оно бы и недурно, — предположила Черри Айвз, глядевшая на мир ясно и смело. — А то порой мне кажется, что в жизни чересчур много скучных догматов и проповедей — просто никакого терпения на них не хватит. Уж такие они монотонные, такие заунывные, такие уныло однообразные!

— Ох, мисс Черри! — воскликнула миссис Филдинг, слегка шокированная еретическими речами дочки трактирщика; при том, что ее собственная племянница так и прыснула себе под нос.

Воистину эти еженедельные сборища в вафельной славились по меньшей мере своей открытостью!

— Да, — тихо заговорила мисс Кримп под влиянием внезапно пришедшей в голову мысли. — Да, и в самом деле так в некотором роде. Сплошное однообразие. Хотя, по чести сказать, определение «догматик» как-то не слишком подходит к добросердечному мистеру Скаттергуду — каким его знаю я.

Говорливая Дина того, что замечено было касательно ее преподобного супруга, словно не услышала, но жизнерадостно продолжала:

— Наверное, мне следует надеяться на то, что однажды он переменится или по крайней мере захочет перемениться. То-то я бы порадовалась!… Вот только до сих пор супруг меня на этот счет разочаровывал. Ибо суть проблемы, понимаете ли, в том, что самые свои догматические убеждения викарий неизменно оставляет для жены. Да, он может стойко придерживаться того или иного мнения по какому-либо тонкому вопросу из области веры, философии или приходских дел, но стоит ему оказаться среди паствы — и выстоять он не в силах; против собственной воли он уступает, сдается, подстраивается под взгляды других, точно дерево, что гнется под ветром. А в защиту свою говорит, что «навязывать» убеждения тем, над кем он поставлен пастырем, и самонадеянно, и отчасти немилосердно. Но на что годен пастырь, не способный вести за собою? Ему должно научиться отстаивать свои права! В самом деле, он порою меня просто озадачивает, если не бесит; уж я-то его знаю, я это все наблюдаю изо дня в день! Это он только в домашних делах самоутверждается — в обращении со мною. Со всей очевидностью, крепость его хребта меняется в зависимости от круга общения. Мужья — это воплощенная дихотомия, скажу я вам! Как я такое выношу, просто не знаю!

— А как насчет тебя, Мэгс? — осведомилась Черри, переводя разговор в родственное русло. — Ты-то своей «дихотомией» до сих пор не обзавелась. Ты это за счастье почитаешь или за невезение? Как у вас там дела со сквайром?

— Никаких таких «дел», как ты изволишь выражаться, у нас нет, — отозвалась мисс Моубрей, слегка зарумянившись.

— Но он же очевидная для тебя партия. О-очень дальний родственник, просто-таки седьмая вода на киселе, так что в этом отношении никаких преград быть не должно. Он тебе идеально подходит. Так почему ты до сих пор не вышла за него замуж?

— Я до сих пор не вышла за него замуж по одной простой причине: он мне этого не предлагал.

— Тогда что же не так?

— Да все так.

— И сколько же лет это все длится? — сочувственно осведомилась мисс Кримп, у которой любая беседа на тему брака неизменно вызывала самый живой отклик.

— По правде говоря, — промолвила Мэгс, немножко смущаясь, — по правде говоря, мой кузен слишком давно живет-поживает себе в Далройде, в уюте и покое, вместе с гнедым конем и терьером, арендаторами и лесами — у него просто-напросто нет ни времени, ни желания обзавестись таким докучливым существом, как жена. Сознаюсь, возможно, некогда и был в истории такой момент, когда все обстояло иначе, но момент сей давно миновал.

— Значит, ты ни на что не рассчитываешь?

— Ровным счетом ни на что, мисс Вайолет. Скажу больше: а из-за чего переживать? Мне-то что за дело? В конце концов, у меня есть моя дорогая тетя Джейн, и быстроногая Далила, и прелести особнячка Грей-Лодж и нашего цветочного садика. Ни в деньгах, ни в чем ином я со всей определенностью не нуждаюсь. А еще у меня есть вы и наши еженедельные беседы — чтобы ум оттачивать! Есть и изумительные чудеса природы, что нас окружают, — девственные угрюмые чащи, прогалины и лощины, воспаряющие к небесам горы и загадочные озера. Чего еще желать от жизни?

— И в самом деле чего? — спросила от себя мисс Кримп, на мгновение позволив себе порыться на задворках сознания, где хранились ее потаенные желания и страсти, и все это время отлично зная ответ.

Со временем компания изрядно разошлась во мнениях касательно выгод положения мисс Моубрей.

— Что до меня, так я с тобою целиком и полностью согласна, — промолвила Черри, энергично кивая (ее темные блестящие кудряшки так и запрыгали в воздухе). — Нет ни малейшей причины сокрушаться о том, что тебе не досталось «дихотомии».

— Так твои вопросы — это всего-то навсего проверка! — улыбнулась Мэгс.

— Конечно. Вот у меня никакой «дихотомии» тоже нет, как все отлично знают, и я этому только рада. Сокрушаться? Еще не хватало: времени и без того не хватает! Нет ни малейшего смысла губить свою жизнь из-за таких пустяков, как вот та бедняжка, которая взяла да и утопилась в озере!

— Что еще за бедняжка? — озадаченно переспросила Дина. — Мы с викарием ни о чем таком не слышали. В деревне что-то случилось?

— Не тревожьтесь, это история многолетней давности, мой отец с приятелями вчера вечером в «Гербе» перешептывались, — ответила Черри. — Джентльмены меня даже не заметили, а у меня-то ушки на макушке! Я об этом происшествии впервые услышала. Дело было лет тридцать назад, по всей видимости, когда все они, молодые ребята, только-только школу окончили. Надо же, мой отец, Ним Айвз, тоже когда-то в мальчишках ходил! Просто вообразить не могу, честное слово!