Где-то в середине Великого похода я начал склоняться «вправо»...

(По существу дальнейших высказываний Яна можно понять, что перед лицом трудностей, опасностей он струсил, «впал в пессимизм», что отразилось и на степени его активности).

Я стал типичным представителем мелких буржуа в их наихудших проявлениях...

(И снова Ян стал распространяться о том. что это ему-де привили в Москве, перечислял тех, кто научил его там пасовать перед трудностями).

О... конференции (название конференции в рукописи П. П. Владимирова написано неразборчиво. — Ред.):

1. Отношения с Гоминьданом. Все прежде подчинялось единому фронту. Это породило капитулянтские настроения. Эти капитулянты считали, что главное — единство, отрицая борьбу с Чан Кай-ши.

2. Фактически была отвергнута линия всенародной борьбы с японской агрессией. Не разрешались насущные вопросы: демократия для народа, единство, народное благополучие... Главным были хорошие отношения с Гоминьданом.

3. В результате всего этого связали себе руки и не стали развивать свои силы.

4. Некоторые выступали против партизанской тактики. В результате мы долго не могли развивать свои силы...

После... конференции партийная организация Северного Китая понесла большие потери...

Я осуждаю «битву ста полков». Это ошибка...»

* * *

После Ян Шан-куня выступил Чэнь Юнь.

Чэнь Юнь с 1934 года член политбюро ЦК КПК. Несколько раз бывал в СССР. Сейчас заведует орготделом ЦК КПК.

Краткая запись выступления Чэнь Юня:

«Буду говорить по трем вопросам:

1. Отчитываться лично за свои ошибки и за ошибки как члена ЦК («Вот так построю свой отчет»).

2. Как исправить допущенные ошибки.

3. О сохранении в деревнях достижений (имеются в виду нынешние базы КПК в сельских районах).

В 1930 году на III пленуме я был избран кандидатом в члены ЦК КПК. На IV пленуме введен в состав Центрального Комитета партии. [547]

За всю свою работу я не мог допустить ошибок, определяемых как догматические. Они не могли быть догматическими, так как я не владею русским языком. Я являюсь эмпириком. Однако на практике допускал и догматические, и эмпирические ошибки.

Моя линия в рабочем движении: рабочие на предприятиях не для того, чтобы получать зарплату ради своего существования. Пролетарии на предприятиях, чтобы бастовать и бастовать до конца.

Все считали, что революционная работа должна быть только в городах, но не в деревне, т. е. революция без города невозможна. Против этого выступили всего два человека: я и товарищ Кан Шэн!

У меня были два просчета. Первый связан с политической отсталостью. Вот факты...»

Далее Чэнь Юнь подверг критике партийные недостатки: кичливость, зазнайство, свойственные всем звеньям партии.

Потом Чэнь говорил о необходимости сохранять достижения в деревне. «Не поступить так, как поступил..., пусть... (в рукописи неразборчиво. — Ред.), который собирается со своей частью уйти из Особого района, оставит базу в порядке...»

В заключение Чэнь Юнь призвал всех по-серьезному продумать все, с чем придется столкнуться при овладении городами (руководством экономикой и т. п.).

* * *

Четвертым и последним в этот день выступил Ли Чжи-чжун.

Ли Чжи-чжун — заведующий информационной службой. Он доложил о работе радиослужбы, подчеркнул ее роль, особенно в будущем. Сейчас у него около 1400 работников.

5 мая

Самая длинная в мире граница — между Китаем и СССР. Это подчеркнула одна из американских газет. И многозначительно подытожила: в трениях между Яньанью и Чунцином эта граница может стать опаснейшим очагом напряженности после поражения Японии...

В Чунцине открылся VI конгресс Гоминьдана.

V конгресс Гоминьдана состоялся десять лет назад, в ноябре 1935 года. [548]

* * *

Выступления Ло Фу, Не Жун-чжэня, Ян Шан-куня, Чэнь Юня приводят к определенным выводам.

Председатель ЦК КПК извлек все выгоды из самороспуска Коминтерна. Это решение, рассчитанное на революционную зрелость марксистско-ленинских партий, фактически развязало руки националистическим элементам в КПК.

С момента самороспуска Коминтерна всякая самостоятельность интернационалистов была подавлена.

Обстановка второй мировой войны и в этих условиях неизбежное решение ИККИ о самороспуске резко подняли шансы Мао Цзэ-дуна в борьбе за собственную линию в КПК.

Решение Коминтерна о самороспуске Мао Цзэ-дун воспринял как возможность безнаказанно проводить любые политические решения во имя укрепления личной власти.

Это особенно явственно проявилось в разгуле чжэнфына, недостойном поведении руководства КПК в переговорах с американцами и вот сейчас в выступлениях на съезде...

Вторая мировая война со всеми ее тяготами и испытаниями лично для Мао Цзэ-дуна явилась подлинным благом. Создались условия для быстрого идеологического преобразования КПК, прикрытого набором лозунгов о национальном освобождении Китая. На самом деле, созревал и выкристаллизовывался «марксизм реальности». Буквально каждое выступление на съезде подтверждает мои выводы.

С другой стороны, это решение Коминтерна о самороспуске резко обнажило суть маоцзэдунизма. Подпольная политика сектантства и раскола вырвалась на волю и стала стремительно преобразовывать партию.

Существенный фактор, который влияет на позицию советского руководства, — мощное народно-освободительное движение Китая. Борьба народа Китая не может остаться без поддержки Советского Союза. Это понимает Мао Цзэ-дун и превращает в объект спекуляции.

Нынешний съезд окончательно убеждает меня в циничной расчетливости Мао Цзэ-дуна.

Вторая мировая война — бедствие для всех народов мира, в том числе для Китая. Мао Цзэ-дуну же она — благо! В горе, бедах, конфликтах, политических кризисах политические цели Мао Цзэ-дуна легче прокладывают путь. Путь к власти! [549]

Древние греки мудро говорили, что человек есть мера всех вещей. В этом смысле Мао предельно точно воспроизводит свой мир (политикой, приемами, ложью). Безотрадный мир, в котором нет ничего, кроме национализма и его неотъемлемого придатка — насилия...

* * *

О выступлении Не Жун-чжэня.

Операции японцев по овладению Ханькоу, Хэнъяном и Учаном развернулись в мае 1938 года. Однако бои приняли затяжной и кровопролитный характер.

Тогда японцы изменили свой план и обрушились на Кантон. 22 октября Кантон был захвачен.

Мюнхенское соглашение в Европе породило у японской военщины надежду добиться того же на Дальнем Востоке, т. е. добиться согласия главных мировых держав на раздел Китая в интересах Токио.

Японский фашизм рассчитывал, что чемберлены и даладье на Востоке сумеют убедить правительство Китая согласиться на капитуляцию. Токио ставил на антисоветизм мировых капиталистических держав, готовых на все, лишь бы натравить Германию и Японию на СССР.

Однако бои в Китае продолжались.

В конце октября японцы ворвались в Ханькоу. Правительство Чан Кай-ши было вынуждено покинуть город. Вскоре временной столицей Китайской республики стал город Чунцин.

В ноябре 1938 года II сессия Национально-политического совета Китая призвала к всеобщей мобилизации народа. «План восточного Мюнхена» явно терпел крах. Народ Китая не соглашался на японское рабство. Правительство Китая, несмотря на происки правых элементов Гоминьдана, было вынуждено с этим считаться.

Большие потери японской армии в операциях по захвату Кантона и других городов затормозили наступление, но не это было главной причиной. Получив в свое распоряжение богатейшие районы Китая, Япония приступила к подготовке войны с Советским Союзом. Ее манили Советский Дальний Восток и Сибирь («Сибирь-Го»). Со стороны некоторых капиталистических держав по отношению к Японии продолжалась та же политика умиротворения, что и по отношению к фашистской Германии. Их чрезвычайно [550] устраивал план разгрома СССР одновременно с запада и востока. На Западе мюнхенское соглашение развязало руки Гитлеру. Чемберлен и другие реакционные политики не сомневались, что Гитлер повернет теперь на Восток.