В склонности к богемной жизни в чем-то виноват сам стиль жизни (поздняя работа, гастроли и прочее), а где-то это следствие вековых традиций в этих кругах. Актер и режиссер Михаил Козаков, исходя из личного опыта, объяснял тягу к спиртному еще тем, что творческим людям свойственно копание в собственной душе, недовольство собой. «А так, выпьешь рюмку-другую, — рассказывал он на одной из встреч со своими поклонниками, — и уже кажешься себе намного лучше». Что же, вполне возможно и вполне понятно. Хотя получается прямо по шутке: «Эх, душа болит! А лечишь ее — печень болит». Только почему-то к горячительным напиткам склоны и люди, всегда и везде полностью довольные собой.

В любом случае нужно иметь в виду, что люди искусства имеют весьма возбудимую психику и особый темперамент, которые предрасполагают к ярким эмоциональным проявлениям. Их настроения часто меняются. После вспышек энергии может наступить депрессия. Надо учитывать, что сама эта работа требует большого душевного, нервного и чисто физического напряжения. Целые месяцы непрерывных гастролей, десятки городов и концертов подряд, когда сил хватает только дойти до кровати. Но порой от перегруза мучает бессонница, мозг сверлят проблемы или обостряются болезни. Да, такую нагрузку не всегда осилить без допинга. Кому-то хватает похвал, оваций, поклонников, самого успеха. Но людям, не умеющим управлять собой и своими нервами, требуется алкоголь, наркотики, секс, дебоширство.

Одна из самых главных причин, на мой взгляд, заключается в том, что многие из них убеждены в своей исключительности, поэтому считают, что обычные правила — не для них. Богемная мораль подходит в этом случае как нельзя лучше. Это некий признак избранности, исключительности. Можно бросить семью, среди богемы это обычное дело. Можно устроить дебош в гостинице. Знай наших! Можно публично обматерить журналиста. Вот достала! Можно даже откусить ухо у соперника, как сделал Майк Тайсон. А чего он попался под челюсть? Нам все позволено. Мы особенные. Это обычные, рядовые, простые люди должны что-то соблюдать. А мы можем все.

В результате звезды настолько перестают стесняться и забывают про стыд, что откровенно похваляются форменными безобразиями. Вот, например, Владимир Шахрин из «Чайфа» расписывает гостиничные подвиги своей группы: в Минске выбросили из окна двенадцатого этажа телевизор; в другом месте перепили пива и стали писать прямо из окон; голыми гонялись за горничными и т. д. и т. п. И это не исключение. Например, несколько лет назад группа «Сплин» во главе с Александром Васильевым в Южно-Сахалинске после попойки полностью разгромила четыре гостиничных номера. Все валялось в одной куче: люстры, двери, разломанные кровати, телевизоры. Вокруг подобных случаев даже складываются легенды и былины. Так однажды музыканты то ли группы «Крематорий», то ли другой (как во всякой легенде, тут есть вариации) разломали гостиничный шкаф. А чтобы не платить, распилили его на кусочки и вынесли их. Когда горничная хватилась мебели, они уверили ее, что шкафа вовсе не было, иначе как бы они его пронесли мимо нее[136].

Или вот интервью с Дмитрием Фоминым (группа «Hi-Fi»). Вопрос: «А как, если не секрет, вы отдыхаете?» Нет, Дмитрий секрета из этого не делает: «Обожаю Лондон. У меня там живут друзья, и я при первой возможности стараюсь сорваться к ним. Отдыхаю в этой стране на полную катушку: гуляю, пьянствую». Все так просто, открыто, даже теряешься. И вообще интервью весьма показательно для уровня морали людей известности, как и сам заголовок: «Я не болен СПИДом. Это сплетни». В нем журналист и Дмитрий начинают выяснять: болен он СПИДом или нет; а если не болен, то почему помогает больнице, ведь «нормальные» люди так делают, только если заболеют и т. п.[137]

Нередко также звезды-мужчины требуют себе в номера после концертов девиц легкого поведения, хотя к ним выстраиваются очереди поклонниц, готовых на все [13]. Но с поклонницами могут быть потом проблемы, а с путанами — нет.

Конечно, справедливости ради, сейчас можно вспомнить мудрого Ивана Андреевича Крылова, который писал:

И еще он верно заметил: «По мне уж лучше пей, да дело разумей».

Действительно, творческие личности имеют свои особенности. И если бы разгульная и беспорядочная жизнь являлась просто «издержками творческого производства», было бы полбеды. Это достаточно привычно для мира искусства и шоу. Поэтому страшны даже не сами «подвиги» богемной среды, а то, что эта современная богема начинает выдавать порок за добродетель, говорить на черное, что это белое. В прежние времена большинство знаменитостей стыдилось своих слабостей или, по крайней мере, не считало их доблестью. Лишь немногие, подобно маркизу де Саду, воспевали их открыто. Но маркиза-то за это посадили в сумасшедший дом, где ему и оставалось только ставить свои пьесы с сумасшедшими. Нынешние же люди известности считают, что все, что они делают, — прекрасно уже потому, что это делают они, такие особенные и хорошие.

Поэтому главная проблема в том, что звезды не просто откровенно ломают все мыслимые приличия. Они начинают беззастенчиво внедрять в общественное сознание свои «богемные» взгляды как что-то новое и престижное. В результате ущербная нравственность преподносится как эталон для всего общества. А поскольку для молодых людей звезды являются кумирами, эта мораль проникает все глубже в общество, подтачивая его устои. Кроме того, безобразников среди знаменитостей гораздо больше, чем талантов. Да и действительно выдающиеся люди в меньшей степени подвержены мании выставлять плохое напоказ. Как верно замечает латинская пословица, самые глубокие реки текут с наименьшим шумом.

Все ли люди известности столь подвержены пагубным привычкам и страстям? Разумеется, нет. Обидно, однако, что таких все больше и больше. Так что не иметь пороков становится даже странным. Вот, например, журналистка спрашивает певца Андрея Губина: «А наркотиками не увлекаешься?» Казалось бы, Андрей должен сказать: «Да что ты? О чем ты, в самом деле, говоришь? Как можно?» А он отвечает: «Ты не поверишь — нет»[138]. И, действительно, уже как-то и не верится на слово. Несмотря на то что звезды участвуют во многих акциях против наркотиков, многие из них значатся у организаторов в списках «законченных наркоманов» либо «почетных алкоголиков» [13].

В связи со сказанным хотелось бы вновь возвратиться к одной из главных мыслей книги. Для чего существует огромное количество ограничений и запретов в предпринимательстве и на занятие государственных должностей? Вполне понятно для чего. Общество не хочет злоупотреблений, стремится ограничить бесконтрольность власти, обезопасить себя от мошенничества и произвола. Однако ведь и власть людей известности также огромна. Почему же не должно быть ограничений и в этой, очень важной для общества сфере? Никто ведь не согласится, чтобы важный пост в правительстве занял наркоман. Никто не даст согласие на производство отравленных продуктов питания. Почему же мы допускаем, чтобы наркоманы и хулиганы становились кумирами миллионов людей? Почему мы позволяем пользовать себя с экрана и сцены духовной пищей, отравленной насилием и пороками? Очень надеюсь, что раньше или позже общество осознает эту проблему.

Позвольте теперь привести еще один отрывок из художественного произведения. Телеведущая рассказывает полицейскому о звездах, находящихся на вечеринке: один бисексуал, другая наркоманка и продавалась мужчинам, чтобы иметь деньги на наркотики, третья была вынуждена «долго-долго гоняться за продюсером вокруг дивана, прежде чем он переместился с ней на диван», у другой — «свих — в мужчинах» и т. п. Наконец, полицейский спрашивает: «По-вашему, они все такие? Неужели здесь нет нормальных, обычных людей?» На что ведущая отвечает ему: «Возможно! Например, вы, лейтенант»[139]. Вот так, жители звездного мира, оказывается, не слишком-то близки к норме. Не знаю, читала ли этот роман Алена Апина, но только в одном интервью и она сказала: «Среди моих друзей не все — звезды эстрады. Есть и нормальные люди», то есть обычные, простые смертные[140].