Между косами Тузла и Чушка, почти в середине пролива, в восьми километрах от противоположного берега лежал на грунте полузатопленный транспорт «Горняк». На нем находился постоянный пост СНИС № 322 и периодически размещался корректировочный пост базы под управлением флагманского артиллериста базы старшего лейтенанта Л. Д. Чулкова. Мне довелось побывать и на «Горняке», а однажды, в июне, мы были там ночью вдвоем с командиром базы контр-адмиралом П. А. Трайниным, который был назначен вместо контр-адмирала А. С. Фролова, ознакомились с обстановкой, побеседовали с людьми. Наши моряки службу несли отлично. За все лето гитлеровцы только раз попытались сунуться на «Горняк», их разведгруппа обстреляла нашу боевую точку из пулемета, но была отброшена снисовцами, встретившими вражеский сейнер пулеметным огнем в упор. [126]

Вообще же можно сказать, что в течение всего периода обороны Таманского полуострова Керченский пролив оставался нашим. Противник выходил из Керченского порта и передвигался иногда вдоль берега на короткие дистанции, но только ночами, используя для этого наши сейнеры, подбитые и затопленные во время майской переправы, а потом отремонтированные. Военные корабли и катера противника в проливе не появлялись до самого последнего часа нашей обороны.

Начиная с середины июня Керченская ВМБ ускоренными темпами готовилась к высадке нового десанта на Керчь.

Командующий Северо-Кавказским фронтом директивой от 23 июня 1942 года поставил задачу перед армией и флотом: провести подготовку к десантной операции с целью захвата и прочного удержания восточной части Керченского полуострова по рубежу мыс Тархан — гора Высокая — высота 140,0, 119,0, Горком. Командующий десантом — командарм-47 генерал-майор Г. П. Котов, командир высадки десанта — контр-адмирал А. С. Фролов.

Эта десантная операция готовилась в сугубо секретной обстановке, и в ее детали вначале был посвящен только командир базы контр-адмирал А. С. Фролов. Начало подготовки десанта совпало с назначением нового командира ВМБ контр-адмирала П. А. Трайнина, а А. С. Фролов был назначен начальником тыла Черноморского флота. Однако на период проведения операции Фролов был временно оставлен в КВМБ и, как имеющий боевой опыт по организации высадки декабрьского десанта на Керчь, был назначен командиром высадки десанта, а контр-адмирал Трайнин — начальником штаба высадки. Я тоже получил свои полномочия — был назначен комиссаром высадки десанта. К работе по подготовке будущего десанта нужно было срочно подключить весь политотдел базы. Я тут же вошел в деловой контакт с военкомом Азовской флотилии бригадным комиссаром С. С. Прокофьевым, начальником политотдела флотилии полковым комиссаром В. А. Лизарским и вызвал в Темрюк своего начполитотдела базы Ф. В. Монастырского.

Новый десант готовился в городе Темрюк на Азовском море, но за его подготовку и проведение полностью отвечала Керченская ВМБ, а Азовская флотилия выделяла только часть боевых средств и группу командиров в отряды высадки десанта, а также офицеров штаба.

Ближайшая цель десанта заключалась в том, чтобы облегчить положение защитников Севастополя, сорвать третье [127] наступление немецко-фашистских войск на город начавшееся 2 июня 1942 года.

Было сформировано четыре отряда высадочных средств, которыми командовали опытные флотские командиры-десантники: из КВМБ — капитан 3 ранга А. Студеничников и капитан 2 ранга Б. Пермский, из Азовской флотилии — капитан 2 ранга В. Грозный и капитан-лейтенант Иванов.

Отряды высадки нужно было перебросить двумя эшелонами из нескольких пунктов Азовского побережья, из Тамани и Анапы в разные места Керченского полуострова. Всего в десанте должно было участвовать свыше 27 тысяч человек. Вооружение было такое: 256 орудий, 320 минометов, 32 танка и прочее.

Предполагалось также участие целой воздушной армии для обеспечения десанта с воздуха. В остальном методы и способы проведения операции были примерно такими, как и в декабре 1941 года.

Все было готово, войска и плавсредства были сосредоточены в назначенных местах и уже провели неоднократные тренировки по посадке и высадке личного состава. Противник кое-что, видимо, разведал о десанте, потому что воздушные налеты на Темрюк, Тамань и другие места на Таманском полуострове участились.

В ночь на 1 июля шифровальщик принес контр-адмиралу Трайнину и мне радиограмму из штаба флота, которую уже прочел контр-адмирал Фролов: десанту — отбой, все катера-охотники немедленно направить к Севастополю. Там бои велись уже на Херсонесе. Наши войска и флот покидали героический город.

Высадка десанта теперь не имела смысла...

После того как нашими войсками был оставлен Севастополь, противник активизировал боевые действия против Таманского побережья. Начиная со 2 июля гитлеровцы стали проводить почти ежедневно бомбардировки: налеты авиации с воздуха и массированные артиллерийские обстрелы.

Так, 2 июля только по трем батареям, расположенным вблизи Тамани, противник выпустил свыше 300 снарядов. Одновременно станицу бомбила эскадрилья самолетов. Наши батареи в долгу не оставались и отвечали активным огнем. [128]

В последующие дни артиллерийская перестрелка велась неравномерно, однако было видно, что фашисты пытаются взять инициативу по артобстрелу в свои руки, чего ранее не наблюдалось.

7 июля пятнадцать бомбардировщиков сбросили на Тамань большое количество авиабомб малого калибра, а затем около часа велся артобстрел, в основном позиций наших батарей. Так продолжалось изо дня в день в течение всего июля.

Исходя из обстановки, командир базы контр-адмирал П. А. Трайнин в конце июля принял решение перенести командный пункт базы из Тамани на хутор Бражников, находящийся восточнее, километрах в десяти от берега пролива.

Новый командир КВМБ был не менее опытным командиром флотского соединения, чем его предшественник А. С. Фролов. Он прошел суровую боевую школу на Балтийском флоте, командовал в начале войны Либавской военно-морской базой, а затем был назначен на Черноморский флот. П. А. Трайнин отличался партийной принципиальностью, заботился о своих подчиненных, вдумчиво относился к принимаемым решениям.

В течение июля части КВМБ укрепляли, улучшали свои позиции, готовясь к отражению возможного наступления гитлеровцев через пролив, и организовывали прочное взаимодействие с частями 47-й армии.

В конце июля активность противника возросла, особенно после того как наши войска оставили Ростов и Новочеркасск. Бомбежки с воздуха и внезапные артобстрелы участились, стали почти постоянными. Гитлеровское командование явно стремилось измотать советские войска, держать нас в непрерывном боевом напряжении.

Начиная с первых дней августа, в связи с ухудшением положения советских войск на Северном Кавказе, туда постепенно перебрасывались воинские части, принимавшие участие в обороне Таманского полуострова. Количество их на полуострове уменьшалось с каждым днем. Сперва от 47-й армии осталась одна 77-я пехотная дивизия. В приказе по армии о задачах на оборону этой дивизии предписывалось оборонять во взаимодействии с Керченской базой весь Таманский полуостров. Затем, согласно директиве командующего 47-й армией от 11 августа 1942 года, здесь остался один батальон той же дивизии, но после оставления нашими войсками Краснодара и этот батальон ушел под Новороссийск.

После ухода 47-й армии с Таманского полуострова [129] Керченская ВМБ перешла в оперативное подчинение командующего Азовской военной флотилии контр-адмирала С. Г. Горшкова. 12 августа 1942 года был получен приказ, согласно которому Керченская ВМБ должна была оборонять побережье от Пересыпи на Азовском море до станицы Благовещенская на Черном — силами КВМБ с приданными ей тремя батальонами морской пехоты из Азовской флотилии: 14-м ОБМП, 305-м ОБМП и Особым батальоном. Вскоре 14-й батальон вместе с 322-м батальоном КВМБ были отозваны под Новороссийск.