История — объективный процесс, в котором все факты взаимосвязаны и взаимообусловлены. Нельзя не замечать документы только потому, что они не устраивают общепринятое мнение, например протоколы допроса людей, видевших членов Царской семьи живыми после объявления об их расстреле. А не установив их взаимосвязь с другими фактами, обнаруженными следствием, нельзя считать полученные выводы убедительными.

Прошло еще несколько лет. Появляется книга П.В. Мультатули «Свидетельство о Христе до смерти… Екатеринбургское злодеяние 1918 г., новое расследование». Книга открывается благодарностью главы православной церкви Патриарха Всея Руси Алексия II автору за его книгу, посвященную рассмотрению версии ритуального убийства Царской семьи. Т. е. вопросу, на который Правительственная комиссия должна была дать однозначный ответ. В книге автор аргументированно доказывает, что сцена расстрела в подвале дома Ипатьева, описанная Соколовым в его книге, при внимательном ее анализе вызывает сомнение и что «нет ни одного рационального объяснения убийства Царской семьи, любое из них на поверку оказывается несостоятельным».

Но, несмотря на результаты своей собственной работы, автор пишет: «Только один вывод Соколов считал бесспорным, и в этом с ним соглашаются и Правительственная комиссия РФ, и все здравомыслящие люди: ночью 17 июля 1918 года в Доме Ипатьева была убита вся Царская семья и ее свита». Правда, считать бесспорным и иметь бесспорные доказательства — это не одно и то же.

Собственно в этом отрывке отражена вся загадка Екатеринбургской трагедии — трупы отсутствуют, мотив преступления отсутствует, но есть мнение «здравомыслящих» людей, разнесенное прессой по всему миру.

Книга «Воскресшие Романовы» (Екатеринбург, 2000 год). Авторы — академик РАН РФ В.В. Алексеев и М.Ю. Нечаева:

— «В целом какой-либо серьезной документальной основы о гибели всей семьи Романовых нет, по крайней мере она не обнаружена до сих пор» — с. 7.

— «Вызывает много вопросов сокрытие трупов Царской семьи и их последующее обнаружение. Об этом написано немало, но до сих пор документально не подтверждено, что именно они в июле 1918 г. были закопаны под мостиком из шпал на Коптяковской дороге под Екатеринбургом, а в июле 1991 г. извлечены» — с. 8.

Это пишет ученый-историк. К тому же член Правительственной комиссии, созданной специально для выяснения обстоятельств гибели Царской семьи, но так и не сумевшей это сделать.

Настоящая книга, предлагаемая читателю, преследует три цели:

Первая — познакомить читателя с версией исчезновения Царской семьи из дома Ипатьева, содержавшейся в материалах белогвардейского следствия, не рассмотренной ни Соколовым, ни Соловьевым, и попытаться связать ее с политической обстановкой в России в 1918 году.

В книге не рассматривается вопрос о том, как была вывезена Царская семья из Екатеринбурга большевиками. Для этого не хватает опубликованных материалов. Возможно, они находятся в архивах КГБ. Рассматривается лишь вопрос — почему большевики вынуждены были вывезти из Екатеринбурга Царскую семью, да еще так, чтобы рабочие и солдаты Екатеринбурга считали, что Николай II и его семья были расстреляны в подвале дома Ипатьева.

Вторая — рассмотреть судьбу последнего российского императора не как судьбу отдельного человека и его семьи вне судьбы России, а рассмотреть их во взаимосвязи.

Третья — попытаться ответить на вопрос, на который не смогли ответить ни Соколов, ни Дитерихс и не захотел ответить следователь Соловьев: почему был совершен расстрел Царской семьи и их слуг в доме Ипатьева, кому и зачем это было нужно?

В книге использованы малоизвестные и неизвестные широкой общественности материалы.

17 июля 1998 года страна была шокирована показом по телевизору пышного шоу, которое одни называли историческим, а другие политическим.

Хотя официально оно называлось «Похороны последнего российского императора Николая II и его семьи», главными действующими лицами на нем были — Президент РФ, лично присутствующий на похоронах и Патриарх всея Руси Алексий II, отказавшийся участвовать в мероприятии, которое Православная церковь посчитала сомнительным.

Похороны были действительно единственными в своем роде. Такого в России еще не бывало.

Использование бюрократией новаторского, нестандартного подхода к русской православной традиции вполне может быть занесено в Книгу рекордов Гиннесса.

По сути, в Петропавловском соборе одновременно проводились две церемонии захоронения одних и тех же останков.

Светская часть присутствующих (а там собрался «цвет российской и зарубежной элиты»: академик Лихачев, министр культуры Дементьева, Никита Михалков с супругой, депутат Старовойтова, Ростропович с Вишневской, губернатор Саратовской области Дмитрий Аяцков, шестьдесят два представителя Дома Романовых) провожала в последний путь бывшего российского императора, в то время, как православная церковь служила панихиду по «всем в годину лютых гонений за веру Христову умученных и убиенных: их же имена, Господи, Ты сам веси».

Внезапно появившийся в Петропавловском соборе Президент РФ был поставлен в трудное положение — он должен был примкнуть к одной из двух церемоний: или к той, которая хоронила «екатеринбургские останки» как останки Царской семьи, или к той, которая хоронила останки людей, имена которых известны только Богу.

Примкнуть к первой, признать «екатеринбургские останки» принадлежащими Царской семье в соответствии с протоколом комиссии Б.Немцова, подписанным только самим Б.Немцовым в порядке выполнения указания президента, значило бы, что не только Господь знает имена захороненных, но и президент РФ.

Примкнуть ко второй — значит публично признать недостаточную убедительность выводов Правительственной комиссии в отношении идентификации останков и, следовательно, Православная церковь права в своих сомнениях.

Но президент не был бы президентом, если бы не нашел выхода из этой ситуации. От прямых вопросов журналистов он избавился просто: вошел в собор не через главный вход, где они его ждали, а через боковой, где журналистов не было. В своем же выступлении он еще более изящно вышел из трудной ситуации: отметив тот факт, что 17 июля «80 лет минуло со дня убийства последнего российского императора и членов его семьи», и немного поговорив на эту тему, президент закончил свою речь поминанием: «Давайте помянем тех, кто стал безвинными жертвами ненависти и насилия», то есть — «их же имена, Господи, Ты сам веси».

Чем было вызвано подобное отношение президента к похоронам, наверное, мы уже никогда не узнаем. Может быть, это было проявление дипломатических способностей президента, не желающего противостоять Православной церкви.

А может быть, он вспомнил те секретные архивные материалы по «Царскому делу» с которыми он знакомился, будучи на посту первого секретаря Свердловского обкома партии, о чем он писал в своих воспоминаниях. И это не позволило ему с чистой совестью назвать лежащие перед ним человеческие останки именами членов Царской семьи.

Таким образом, к вопросу, содержащемуся в одной из самых загадочных историй XX века: «Кого расстреляли в доме Ипатьева в ночь с 16 на 17 июля 1918 года?», добавился новый вопрос: «Кого же похоронили в Петропавловском соборе 17 июля 1998 года?»

Газеты как бы не заметили двусмысленности церемонии, и поступили на следующий день так же, как и президент: большими буквами — «Вчера в Санкт-Петербурге были преданы земле останки Николая II и его семьи», а ниже — «Выступление президента РФ Бориса Ельцина на траурной церемонии в Санкт-Петербурге». И получилось — Ельцин хоронил Николая II на траурной безымянной церемонии. Т. е., президент РФ откровенно проигнорировал мнение Православной церкви в пользу мнения Бориса Ефимовича Немцова.

После 18 июля 1998 года журналисты, ждавшие последнего решающего слова президента в вопросе идентификации «екатеринбургских останков», как в рот воды набрали. Как говорил кот в «Драконе» Шварца: «Если тебе тепло и сытно — лучше помалкивать».