Дорога была выложена из камня, вырезана прямо в основании горы дварфским инструментом и их же руками. Качество архитектуры нисколько не интересовало хобгоблина, по крайней до тех пор, пока он не стал по ней ориентироваться. Уже два дня Мишик поднимался, выбираясь из Подземья, минуя бесчисленные туннели, разрушенные ворота и проходы, обозначающие внешние границы Старого Делзуна. Исходя из своих знаний о древней территории дварфов, он прошел большой путь, продвигаясь к самому её сердцу. Он знал, что уже скоро достигнет окраин населённого региона. И там, он надеялся, что наконец-то получит награду за свои поиски.

Мишик остановился на пересечении двух огромных коридоров. Он знал, что был уже недалеко. Инстинкт подталкивал повернуть на право, и он так и сделал. Путь привёл к большой лестнице, поднимающейся к двойным массивным каменным дверям, каждая высотой как минимум в три раза больше полудракона. Судя по разбросанным вокруг развалинам, воротами не пользовались уже многие столетия. Мишик встал перед ними, нахмурившись. Он не видел способа открыть их.

Затем он исследовал боковой проход, грубый туннель, который кто-то — или что-то — пробурил в скале в сторону двух дверей. Он сделал шаг в том направлении, немного крепче сжимая топор. Тот, кто вырыл этот туннель, торопился. Работа была неровной и грубой. А также отверстие было поменьше остальных окружающих туннелей. Несомненно, работа не дварфа, решил Мишик. Мысль о вероятности западни не покидала полухобгоблина. В любом случае, пожав плечами, он вошёл внутрь. Это был единственный путь, ведущий за массивные двери, и это было направление, по которому он должен был продвигаться, если хотел найти намеченную цель.

Думая о ней, полудракон не мог не улыбнуться. Сокровище было великолепным. Оно позволяло клану жить. Сокровище, доставшееся в сражении, всегда ценилось больше. Он надеялся, что его добычу охраняют огромные орды дварфов. Мишик втискивался в узкий туннель, прижав свои крылья плотно к телу. Проход не был слишком длинным, он проходил только сквозь толстую стену с дверным проёмом. На секунду он задумался, почему копатель не проделал ход сквозь саму дверь, но отбросил эту мысль, как только оказался на другой стороне. Он вошёл в помещение, которое, должно быть, когда-то было огромной комнатой, просторным залом, настолько большим, что привыкшие к темноте глаза Мишика не могли разглядеть ничего в пределах видимости.

Мгновение он стоял тихо, прислушиваясь. Всё казалось совершенно спокойным. И хотя он знал, что это будет довольно рискованно, Мишик решил осветить пространство.

Он залез в потайной карман и достал продолговатый свёрток. Не спеша развернув ткань, он извлек треугольный белый кристалл, в два раза толще когтистого большого пальца хобгоблина и во всю его руку длиной. Магический свет становился всё сильнее, и, наконец, Мишик держал раскрытый кристалл в ладони, щурясь от резкого сияния.

Мишик поднял его, держа над головой, наклонив чуть-чуть назад, используя ослепительный свет, чтобы изучить окружение.

Покинутая крепость.

Место, где стоял Мишик, должно быть, однажды служило приветственным входом и означало внешнюю границу поселения дварфов, и, судя по конструкции, дварфы были осторожными хозяевами. Крыша комнаты поднималась высоко вверх, а непосредственно перед полухобгоблином расположилось угрожающего вида укрепление. Стоя спиной к каменным дверям, Мишик смотрел на крупную стену, которая поднималась ввысь, примерно на половину расстояния до потолка. Вершина стены щетинилась зубцами, также полудракон увидел, что вся её поверхность была испещрена бойницами для лучников.

Стену делили пополам ещё одни ворота, но в проходе не было крепких дверей. Вместо них стояла огромная опускающаяся решётка. Если бы необъятная металлическая решётка свисала до земли, то выступающая часть острых железных прутьев, венчающих низ, как раз вошла бы в круглые отверстия в камне.

Подпорки были изготовлены из громадных грубо сколоченных брусьев, скреплённых вместе прочной верёвкой, как гигантские заградительные барьеры. В обхвате один брус был как минимум с грудь Мишика, а верёвка толстая, как его запястье. Полудракон задумался, каким образом тот, кто строил всё это смог перенести такие огромные брёвна с поверхности. Они выглядели довольно прочными, но мысль о нескольких тоннах железных прутьев, падающих сверху, встревожила его. Он бы мог решить найти другой путь, возможно вгрызаясь в саму стену.

При лучшем осмотре, он увидел зияющую пропасть, разделяющую его от чудовищной стены. В ширину расселина тянулась на целых тридцать футов, а в длину доходила до боковых стен. С его стороны на каменном полу были выемки, очевидно, остатки того, что выглядело подобно большим петлям на дальней стороне. Предполагалось, что подъёмный мост будет разводиться время от времени. Мишик решил, что теперь мост покоится на дне провала.

Полудракон приблизился к краю и посмотрел вниз, светя кристаллом в том же направлении, надеясь увидеть дно. Пустота опускалась за пределы освещения.

Мишик зашагал налево вдоль расселины по направлению к стене. Его взгляд бродил по местности, ища любой безопасный способ перебраться через пропасть, но так ничего не увидел. Теперь он повторил процесс, шагая направо. И так же не нашёл никаких выступов или верёвок, ничего не было для безопасного перехода. Он вздохнул.

Только один путь, решил он.

Полудракон отошёл назад на несколько шагов, затем повернулся и посмотрел в пропасть. Он сделал несколько глубоких вздохов и мысленно погнал себя вперёд. Мишик перешёл на спринт и бросился прямо к обрыву, не глядя вниз, вместо этого он смотрел на противоположную сторону. Когда он достиг края, то прыгнул вверх и вперёд. При обычных обстоятельствах ни один хобгоблин не одолел бы такое широкое расстояние. Но Мишик развернул свои кожистые голубые крылья и с жаром захлопал ими, скользя над зияющей пропастью. Как и намеревался, он ни разу не посмотрел вниз.

Такое дополнение, как крылья, доставшиеся ему по наследству от дракона-отца, не позволяло ему совершать настоящие полёты, но по размеру они были достаточными, чтобы парить на длинные дистанции, и с их помощью он подлетел к другому краю, приземлившись и пробежав некоторое расстояние по противоположной стороне обрыва.

Облегчённо вздохнув, Мишик спокойно перешёл на шаг и приблизился к массивной решётке. Затем тщательно осмотрел подпорки, чтобы убедиться, что они были безопасны. Он обхватил одну из них обеими руками и затряс, проверяя. Подпорка заскрипела, слегка сдвинувшись. Сдвинулась и решётка. Сверху посыпалось немного пыли, но подпорки всё же держались.

В последний раз Мишик подозрительно взглянул на громадные врата, затем рванулся под гигантские прутья и оказался внутри.

По другую сторону ворот свет Мишика оказался недостаточным, чтобы охватить всё помещение. Полудракон едва мог различить дальний его конец, но кристалл светил достаточно ярко, чтобы понять, что строение пещеры резко взмывало вверх. Дварфы приспособили её структуру с учётом формы помещения, которая не была плоской и ровной, но резко уходила вверх, подобно одному из склонов миниатюрной горы с гребнями и хребтами. Пространство здесь было ступенчатым, как в рифленом зиккурате, поднимаясь выступами на дальнем конце. Всё было сделано из крепкого камня для устойчивости. Дварфы уделили мало внимания оформлению, вместо этого место выделялось практичностью.

Вспомнив старые карты местности, Мишик подумал, что знает, где находится. Он добрался до сторожевой заставы — периферийного укрепления для защиты от тварей, повадившихся подниматься из Подземья. Над верхней частью всего помещения находились коридоры и залы, располагавшиеся под Сандабаром.

Внезапно Мишик почувствовал присутствие в своей голове. Мощное и знакомое. Это был Отец.

— Мишик, — сказал голос Ророрима, большого синего змея, проникший в череп своего отпрыска. — Мишик, ответь мне.

— Я здесь, отец, — ответил полудракон. — Чем могу служить?