Смысл этих слов ворвался в ослабленное тело Алиисзы, и тут она поняла. Знание вспыхнуло в голове подобно тысяче свечей, зажжённых одновременно. У неё был ребёнок. Полудемоница знала, что излучающее свет существо, стоящее над ней, могущественное и устрашающее одновременно, говорило правду. Она носила ребёнка. Хотя до этого момента она не чувствовала и намёка на своё положение, она знала — нет, чувствовала! — правду всем нутром. Алиисза была беременна.

Мысль о ребёнке не взбудоражила алю, как и не испугала. Она часто думала над тем, чтобы иметь общих детей с Кааниром. Это была прагматичная мысль — воспитать потомство, которое в один прекрасный день могло бы помочь Алиисзе в захвате власти. Но она также и знала, что ребёнок от союза двух полудемонов, скорее всего, будет таить и свои собственные устремления, свою собственную жажду господства. Он захочет потребовать свои права по рождению, и стоящими на его пути окажутся Кааниром и Алиисзой. Так же, как камбион убил свою мать несколько лет назад, чтобы заполучить власть над Карательным Легионом, так же и щенок Каанира попытается уничтожить своих родителей, чтобы занять подобающее место на вершине.

Поэтому алю всегда была настороже, смиряя свой энтузиазм к репродуцированию. И никогда не чувствовала ни материнского инстинкта, ни мелких радостей о мысли завести ребёнка. И до этого момента она не верила в то, что находилась в положении. Но вдруг, когда божественное существо так просто сообщило ей это, Алиисза поняла, что должна защищать своё ещё не рождённое дитя.

— Итак? — спросило существо. — Что скажешь?

— Я всё ещё не знаю условий, — ответила Алиисза, встревоженная тем, что пойдёт на что угодно, что предложит ей святое существо, но альтернатива пугала в равной степени.

— Вместе мы отправимся в Дом Триад. На период твоей беременности ты будешь оставаться гостьей у них, в благоприятных условиях для подобного тебе. Ты не будешь пытаться сбежать, как и не попытаешься причинить вреда другому каким-либо образом, ни словом, ни делом. Можешь проводить своё время в умственных упражнениях; никто не будет навязывать тебе никакой риторики, лекций или моральных испытаний, если ты этого не захочешь сама.

Нарушишь любое из правил и немедленно лишишься жизни, а дух твоего ребёнка тут же станет просителем на службу Дому Триад. В конце беременности, когда ты родишь, тебя призовут к судейскому трибуналу, где подвергнешься судебному разбирательству за все свои преступления против тех, кому приносила зло в течение всей своей жизни.

В голове Алиисзы поплыло. Она могла оставаться в живых так долго, пока будет оставаться хорошей девочкой.

Но это выглядело слишком легко, чересчур просто. Алю подозревала, что это была ловушка.

— Откуда я могу знать, честны ли вы со мной? — спросила она.

Существо выглядело удивлённым.

— Даю слово, — сказало оно, — хотя, не уверен, что это хоть что-то значит для существа твоей природы. Как бы то ни было, если посмотреть на альтернативу, я не знаю, что может быть хуже непринятия моего предложения.

Алиисзе захотелось ухмыльнуться. Ты удивишься, подумала она.

Было время, когда она была уверенна, что существа, страдавшие от её руки, предпочли бы смерть дальнейшим пыткам, которые алю учиняла над ними. Но побуждение защитить ребёнка от вреда, увидеть его рождение, было сильней. Мысль о том, что она могла провалить свой материнский долг, затянулась на её желудке холодным узлом. Алиисза не могла понять, почему так стремится защитить то, до чего при обычных условиях ей и дела бы не было, но всё же не могла отвергнуть свои чувства.

Кроме того, подумала алю, подавляя улыбку, у меня будет больше, чем полгода, чтобы спланировать побег и дальнейшую месть. На этот срок я, конечно, смогу смириться с их угнетающими нормами и правилами.

Алиисза посмотрела на существо, которое смотрело на неё и ждало.

— Я принимаю ваши условия, — сказала она.

— По собственной воле?

— Никто же в этой комнате не принуждает меня, — ответила алю. — Никто не побуждает меня говорить эти слова, как никто не манипулирует мной каким-либо образом. Это моё решение, свободное и без сожалений.

Алиисзу охватила ещё одна ослепительная вспышка света. Ей хотелось закричать, но она не могла. Неприступная крепость исчезла и Алиисза снова парила в серой пустоте, пока её тело не взорвалось на миллионы частей.

Сладкий запах летней травы проникал в ноздри Алиисзы. Она ощущала под ногами ковер, мягкий, теплый. Аромат был чистым, нежным, почти совершенным. Он пьянил её и возбуждал. Солнечные лучи обнимали её тело, не слишком горячо, но приятно, как в тёплый весенний день. Жар небесного светила погружал Алиисзу в спокойствие, утоляя боль. Жужжание насекомых и щебет птиц звенел в ушах. Она чувствовала, как вокруг пульсировала жизнь, радость и горе, страх и смерть, всё вокруг порхало в великолепном танце жизни. В пустоте своего бытия демоница забыла, что значит чувствовать. Её тело на некоторое время перестало существовать. На новом месте она чувствовала себя более живой, чем когда-либо. Сейчас её существование было более наполненным, чем в прошлом. Всё это было чересчур; она боялась разомкнуть веки. Наполненная трепетом, смешанным с тоскующим любопытством, она вонзила пальцы в рыхлую, влажную почву, сконцентрировалась, и отважилась открыть глаза.

Сказать, что она лежит на лугу, было бы бедным описанием происходящего — она не могла подобрать слов, чтоб передать природную энергию и красоту этого места. Каждый вид и звук, каждое ощущение и цвет, каждый аромат и движение вдыхали всё больше жизни в Алиисзу. Насыщенность всего этого была почти болезненной. Алю уставилась на рощу, что располагалась поблизости. Цветущие виноградные лозы поднялись на ствол мертвого дерева поближе к ней, и она почувствовала новый аромат цветов в легких порывах ветра, который ласкал её кожу. Вдали было слышно слабое журчание ручья. Осмотрев окрестности, Алиисза поняла, что луг выглядел изолированным, необыкновенным. Не было видно ни горизонта, ни рядов холмов, окружающих край, ни леса вдалеке. Было только блестящее голубое небо. Мир, казалось, обрывался со всех сторон, стоило лишь сделать несколько шагов в любом направлении.

Рядом стояло ангельское существо, и когда она, наконец, устремила пристальный взгляд на его лицо, излучающее такую же сияющую красоту, её глазам стало больно. Это была сырая энергия, чистая и сладкая, словно сама земля. Она бы хотела выпить её, но она обжигала, заставляя чувствовать себя словно испорченным. За спиной её спутника, еле заметно на расстоянии, начала свое неспешное движение вверх огромная гора. Казалось, она находится близко, очень близко, превращая луг, где лежала демоница, в высокогорный пейзаж. Но это было не так. У неё не было ни начала, ни конца, ни основания, ни вершины. Гора просто появлялась и пропадала, снизу и сверху, теряясь во всех направлениях в белых, пушистых облаках. Алю она казалось больше похожей на массивную, неприступную скалу.

И она перемещалась.

Алиисза села. Она внимательней всмотрелась в гору, думая, что, возможно, это всего лишь игра её воображения. Конечно, это облака дрейфовали мимо, и гора стояла на месте. Но нет — пристально глядя на неё в течение нескольких мгновений, демоница поняла, что гора определенно приближалась к лугу. Гора перемещалась.

— Где мы? — спросила, наконец, Алиисза, повернувшись и глянув искоса на своего сопровождающего.

Создание присело рядом с ней. Алиисза вздрогнула от его приближения и отвела глаза, глядя на гору, которая медленно плыла с лева на право.

— Дом Триад, — ответил он.

Полудемоница бросила удивленный взгляд на фигуру ангела.

— Что? — спросила она. — Это?

Создание засмеялось.

— Да, — сказал он, — хотя я перенес нас в это место, потому что думал, что это не будет таким большим шоком для тебя, как любое иное место здесь. Я полагаю, ты ожидала нечто более… величественное? — Когда Алиисза не ответила, он слегка развернулся и указал на гору, все еще медленно скользящую в поле зрения алю, прежде, чем он снова встретил её пристальный взгляд.