Торан опустился на колени, стоя на скалистом выступе, и обвел взглядом водоем внизу. Водная гладь вдалеке покрывалась рябью и искрилась, взбиваемая в золотистую пену ревущим, низвергающимся водопадом. Выступ на вершине скалы, на котором находился дэв, был совсем рядом с порогом. Брызги пенящегося стремительного потока орошали его прохладным туманом. Камни под босыми ступнями были скользкими.

Обрыв был огромным.

Позади ангела бушующие потоки реки изливались из расселины на склоне возвышающегося пика. Он был самым высоким, самым изящным и тонким среди острого горного хребта, который образовывал бассейн, окружая водоем с трех сторон. Вдали, на берегу, противоположном тому, где отдыхал Торан, вода перетекала на нижний выступ хребта, исчезая из вида в других водоемах далеко внизу. Оттуда, где находился дэв, это выглядело так, будто бассейн лежал в пределах границ большого кратера, похожего на брюхо вулкана с крутыми склонами. Он знал, что далекие склоны этого горного хребта обрывались так резко, что исчезали в море белых, пушистых облаков.

Мощные потоки воды, сочетаясь с гибкостью и благородством центрального пика, несли больше силы и красоты, нежели любой другой источник. Извергающийся водопад, вырывавшийся из расселины, восходил к первобытному и могущественному волшебству. Эти потоки несли в себе силу богов. Они олицетворяли собой мощь божественной природы.

Это был Источник жизни.

Источник жизни своим янтарным оттенком был обязан собственному внутреннему жару, теплым лучам послеполуденного солнца, освещающим его поверхность. Даже со своего высокого выступа Торан мог чувствовать сладостный запах того жара, что поднимался вверх. Это наполняло его уверенностью и энергией, дарованной славой Тира, его любимого и благосклонного повелителя. От непреодолимого желания искупаться в этом источнике кожу начало покалывать в предвкушении, но дэв ждал и наблюдал.

Тем временем в воде плавали другие существа. Торан мог видеть их, несмотря на яркий свет солнца, отражающийся в его глазах. Они были ангелами, хотя не все были дэвами. Он наблюдал за группой планетаров с изумрудной кожей, резвящихся в бассейне. Даже пара серебристо-золотых соларов прибыла, чтобы отдохнуть и впитать славу их божества. Они оставались у далекого берега, собираясь для бесед и игр. Некоторые плавали или дрейфовали к центру, подпитываясь от Источника жизни каждый по-своему. Но ни один из них не приближался к водопаду.

Удовлетворенно кивнув, Торан встал. Он лишь слегка развернул свои пушистые белые крылья, неспеша оценил расстояние, и прыгнул с возвышения. Он потянулся и разжал пальцы рук и ног. На мгновение ветер прошелестел перьями его крыльев, затем он поймал бриз и взлетел, плавной дугой поднимаясь над бурлящими водами, которые падали на самое дно водопада.

На миг воздушные потоки задержали ангела в воздухе. Он парил на вершине дуги, и дэву казалось, что он парит в полнейшей гармонии между земным притяжением и, способными удержать на поверхности, восходящими потоками бризов. В тот момент, в момент равновесия, Торан почувствовал абсолютное счастье, гармонию, удовлетворенность. Он чувствовал себя воплощением всего того, что, по сути, было Домом Триад.

Затем ангел направил свою движущую силу вниз, которая понесла его сквозь вершину дуги, и он заскользил вниз к бассейну. Торан сопротивлялся порыву расправить свои крылья полностью, чтобы не поймать восходящие потоки вновь и скользить сквозь воздух. Это было бы легко для него. Но он хотел усложнить себе задачу.

Дэв оставался непоколебимым, тело его стало стрелой, а крылья оперением. Он ринулся вниз, увеличивая скорость, стремительно приближаясь к воде. Ветер свистел у него в ушах, а его длинные янтарные волосы развевались. Он ускорился, по-настоящему падая, понемногу двигая крыльями, незаметно корректируя спуск.

К волнению от снижения примешивался лёгкий оттенок страха. Конечно же, Торан нырял и раньше. Много раз. Но риск существовал всегда, независимо от того, насколько опытным он был. Одно неверное движение, одна перестраховка — и он мог бы потерять контроль, мог разбиться о водную поверхность, а не влиться в неё, оставляя после себя лишь рябь. Даже, несмотря на то, что он мог излечить себя всего лишь прикосновением кончиков пальцев, ангел боялся травм. И поэтому он оставался бдительным, осторожным, сконцентрированным.

Мастерство Торана помогло ему справиться с задачей. Дэв удержал форму и точно выдержал угол падения. Непосредственно перед погружением в бассейн, он сделал глубокий вдох. И нырнул, скользя вглубь.

Ангел почувствовал прилив обжигающей энергии. Она проникала в каждую клеточку, в каждую пору. Его тело жадно впитывало ее, светясь энергией и восторгом. Это волновало, подавляло, заставляя его плыть всё дальше и дальше, он хотел слиться с ней навсегда, вечно купаться в её чистоте и святости.

По мере того, как Торан погружался всё глубже и глубже, света становилось всё меньше и меньше, но он не боялся врезаться в дно, которое, как он знал, было намного дальше. Когда скорость движения начала спадать, Торан выгнул спину, направляя себя наверх. Тогда он поплыл, направляя себя сильными движениями рук и ног, назад к поверхности.

В конце концов, голова его высунулась из воды. Он рванулся из бассейна и сделал большой глоток сладкого воздуха. Он взмыл, освобождаясь от воды, и распустил свои крылья. Два, три, затем четыре мощных удара крыльев понесли его вверх, распыляя капли над бассейном. Ангел вытянул руки и ноги, радуясь тому, насколько хорошо ощущать себя живым, быть в такой близости от необузданной жизненной силы. Минуту он парил в нескольких футах над поверхностью, закрыв глаза и впитывая в себя живительную силу источника.

Эта энергия ощущалась не только на физическом уровне. Казалось, что вода смыла все заботы и невзгоды Торана. Он чувствовал себя более живым, более уверенным в себе, более умелым. Он ощущал себя окрепшим духом. Ощущал близость к своему богу. Он был готов принять любой вызов. Он чувствовал себя несокрушимым.

— Почему ты делаешь это?

Голос напугал Торана, хотя он и узнал, что это Микус, его друг. Он думал, что один. Другие купающиеся были на дальнем краю, дальше от того места, где он нырнул.

Торан моргнул и посмотрел на своего друга, другого дэва, парящего поблизости с широко расправленными крыльями.

— Я не услышал, как ты приблизился, — сказал он Микусу.

Другой ангел ответил, улыбаясь:

— Мне показалось, что ты поглощён своими мыслями. Мне очень не хотелось беспокоить тебя, но нас вызывают.

Действительно, Торан смог услышать слабый призывный зов десятков труб. Он увидел, как уходят те другие, что отдыхали в золотистых водах, удаляясь от воды, вниз по склону. Он и Микус полетели вместе к тому же берегу.

— Чувствуешь себя обновлённым? — спросил Микус, когда они приблизились к скалам на краю бассейна.

— Да, — ответил Торан и подобрал свои просторные штаны, пояс и массивную булаву. — Я знаю, что некоторые могли бы назвать это слабостью, тщеславием, но мне нравится вознаграждать себя Источником после выполнения чего-то значимого. Это не конец сам по себе, но это делает испытания и несчастья менее тяжелыми.

Он закончил одеваться, и пара снова поднялась в воздух, следуя за остальными.

— В этом нет ничего плохого, — сказал Микус. — Благословленный Тир не создал бы это место, если бы он не хотел, чтобы мы использовали его в своих интересах. Но ты не ответил на мой вопрос.

— Я думал, что ты хочешь знать, зачем я ныряю в воду.

— Именно это меня и интересует, — сказал Микус. — Но, конечно же, не вода. Почему ты начинаешь прямо оттуда, — спросил он, указывая на выступ как раз перед тем, как он исчез из вида, — И осуществляешь погружение именно таким образом? Почему бы просто не скользить к поверхности и погружаться мягко, как это делают другие?

— А, — ответил Торан, когда они нырнули в облака. — Это мне напоминает кое о чём.