Когда закон Волстеда вступил в силу, Двайер уже был готов приступить к делу. В рекордные сроки ему удалось снабдить спиртным не только своего постоянного клиента Георга Шевлина, но еще многих из тех, кто полностью лишился поступлений и рисковал растерять клиентуру. Очень быстро, однако, он понял, что надо найти другие способы снабжения, так как пакгаузы уже не могли удовлетворить растущий аппетит. Чтобы осуществить это, его личного опыта стало не хватать. Надо было обратиться к тем, кто несколько лет назад хотел привлечь его в свои шайки. Он завербовал ряд парней из этих шаек, не посвящая их при этом в детали своих операций, и организовал, из них несколько отрядов, главы которых получали приказы только от него самого. Эти грозные бандиты бороздили побережье, охраняя — груженые колонны машин.

Чтобы сохранить видимость законной деятельности, Двайер покупал или арендовал склады и гаражи. В их подвалах он творил чудеса. Он нашел строителей, которые за звонкую монету сооружали бетонные конструкции — многоярусные ангары, этажи которых связывались друг с другом пологими откосами, способными выдержать тяжелые автомашины с грузом, или грузовые лифты, поднимающие и опускающие автомобили до пятнадцати тонн весом. На верхних этажах устанавливались мощные вентиляционные агрегаты, способные в считанные минуты удалять винные запахи. Там же Двайер хранил, смешивал, перерабатывал и разливал в бутылки с заранее наклеенными этикетками спиртное различных видов.

Постоянно озабоченный тем, чтобы не нажить себе врагов, Двайер старался общаться с наиболее влиятельными и наиболее ловкими представителями преступного мира. Он обнаружил, что среди «Гудзонских дворников» есть некий Ларрй Фай, который в свое время «пал» так низко, что в 1920 г. стал водителем такси. Судьба подарила ему клиента, которого надо было доставить почти до самого Монреаля. Чтобы не возвращаться с пустыми руками, он приобрел виски, которое там можно было купить свободно не дороже десяти долларов за ящик Таким образом в его машину перекочевало два ящика виски. На границе таможенник заставил его открыть багажник:

— Ну и что будем делать?

Ларри Фай протянул ему купюру в двадцать долларов, которая тут же исчезла в кармане человека в форме.

— Проезжайте…

Ларри Фай сообразил, что ему следует ездить только по этому маршруту. Первые два ящика, проданные в Нью-Йорке, принесли ему 160 долларов чистой прибыли. Он уже· сам покупал и арендовал такси, нанимал водителей и организовал дело так, что оно напоминало челночный механизм. Конечно, все было не столь просто, всякого рода завистники ставили ему палки в колеса. Соперничавшие компании пытались копировать его методы. В радиаторы его машин подкладывали свинец, а в бензин насыпали сахар.

Затравленный врагами, Ларри Фай готов был оставить «арену», чтобы окончательно вернуться к такси, когда его заметил Двайер, неизменно исполненный глубокого почтения к изобретательным людям. Он пришел к нему на помощь со своими «коммандос» и помог восстановить порядок на маршрутах. Трасса стала функционировать с прежним размахом, с той лишь разницей, что теперь Ларри Фай значительный процент доходов отдавал своему благодетелю. Двайер мудро посоветовал ему вложить пол миллиона долларов в ночные заведения, притоны, игорные дома и дома свиданий. Двайер снабжал их спиртыми напитками, а водители Ларри Фая, помимо своих обычных обязанностей, поставляли для них клиентов. Все тщательно контролировалось, учитывая. каждый потерянный доллар на длинном пути от поставщика до потребителя. Специалисты впоследствии признали, — что любой менеджер мог бы позавидовать их умению выжимать из своих операций максимальные доходы.

Когда в 1922 г. Двайер решил подвести некоторые итоги, то установил, что стал владельцем полумиллиона долларов, пивной «Феникс» совместно с Уэкси Гордоном, около трех десятков притонов, питейных заведений и публичных домов, а также радиостанции ВХЛ. Радиостанция отличалась некоторым своеобразием хотя бы потому, что специализировалась на передаче в эфир стихов Киплинга, Браунинга, Эдгара По, Байрона, Шелли, — стихов, которые с особым вниманием слушали команды катеров и грузовых судов Двайера, так как в рифмованных строчках кодировались данные, позволявшие определять координаты предстоящих встреч в море. Кроме того, известно, что таможенники — не любители поэзии.

Дела Биг Билла Двайера, как его теперь стали называть, бывшего билетера в театре, смогли достичь такого размаха благодаря ситуации, сложившейся в результате принятия «сухого закона». Он смог возвыситься до положения верховного правителя над пятью сотнями наемников, стать владельцем двух огромных отелей, множества мелких притонов, трех роскошных публичных домов, огромной пивной, приносившей ему ежегодно семь миллионов чистой прибыли, четырех ипподромов (во Флориде, Нью-Гэмпшире, Огайо, Квебеке). Торговля спиртным позволила ему познакомиться в Канаде с весьма эмоциональной игрой — хоккеем на льду. С его помощью эта игра распространилась и в США: Он сам решил заняться этом делом и слал, владельцем двух больших профессиональных клубов: «Нью-Йорк хоккей клаб» и «Амэрикэн хоккей клаб». В дальнейшем пристрастие к спорту привело его к приобретению превосходной футбольной команды «Бруклин доджерс», а также двух казино в Майами-Бич.

Некоторая приверженность к прошлому заставила его вложить деньги в строительство роскошных апартаментов в Лонг-Айленде и Бэлл-Харбор. Там разместились его жена и пятеро детей.

(Шарлье Ж — М., Марсилли Ж. Преступный синдикат, Мессик X. Боссы преступного мира. М., 1990).

Родился Аль Капоне, по его собственному утверждению, в Неаполе в 1899 г., по другой версии — в 1895 г. в Кастеламаро, по третьей — 17 января в 1899 г. в Нью-Йорке. В 1909 г. (по одной версии) в 1893 г. (по другой версии) семья Габриэля и Терезы Капоне эмигрировала в Нью-Йорк в поисках лучшей жизни. Габриэль Капоне был парикмахером в Бруклине.

Еще в детстве Аль Капоне отличался необычной для его возраста силой, выносливостью, угрюмостью и независимостью характера. В школе на Адамс-стрит с ним учился парень, впоследствии приобретший славу под именем «Счастливчика» Лучиано. Капоне считал его своим троюродным братом.

В 13 лет Капоне бросил школу, работал помощником мясника в Бруклине.

Вскоре Аль Капоне вступает в одну из местных преступных группировок становится посыльным главаря банды Джона Торрио, младшим членом банды, позднее — сутенером в борделях Джона Торрио. Примерно в это время в баре «Оберж Гарвард» Аль Капоне сказал одной девушке грубость, за что получил от брата оскорбленной девушки удар ножом по лицу. В тот вечер Капоне заменял бармена. Не сообразив, что Франческа Галл учи о является сестрой клиента Фрэнка Галлучио, он обратился к ней с такими словами, от которых покраснела бы и шлюха. Не испугавшись ни репутации, ни габаритов Капоне, Галлучио одним прыжком оказался за стойкой, на ходу раскрывая нож. Несколькими стремительными движениями он исполосовал лицо обидчика.

Регистрационная карточка Капоне навсегда зафиксировала результаті «Лицевой косой шрам длиной 6,5 сантиметра; вертикальный шрам на челюсти с левой стороны; косой шрам такой же длины на шее под левым ухом».

После этого Аль Капоне приобрел кличку, которую ненавидел — «Скарфас» («Меченый» или «Человек со шрамом»). Из всех кличек Аль Капоне нормально воспринимал только «Снорке», что означает «Щёголь».

Капоне никогда не искал случая, чтобы отомстить Галлучио. Он понимал, что был не прав, без всяких оснований оскорбив сестру своего соотечественника. Позднее он сделал Галлучио своим телохранителем. Капоне неоднократно рассказывал своим людям, что получил свои шрамы на фронте во Франции во время взрыва осколочной гранаты. На самом деле он никогда не надевал военной формы. Галлучио поддерживал «фронтовую» версию, чтобы сохранить честь шефа.

Когда начал сниматься фильм «Скарфас» по сценарию Бена Хекта, Капоне клялся, что «сдерет шкуру с этих кляч, желающих поиздеваться над ним и заработать на этом». Актер Джордж Рафт, в какой-то мере причастный к преступному миру, организовал тайную встречу Аль Капоне с Говардом ХоуксОхМ, продюсером фильма. О содержании разговора никто из троих не обмолвился ни словом. Факт, что фильм был снят без помех. Актер Пол Муни имел большой успех и ввел в моду новый «гангстерский» стиль, что принесло бандитам немалую пользу и популярность.