Одним из директоров этой британской компании был некто Семен — он же «Сева» — Могилевич, известный в преступных кругах как· глава восточноевропейского филиала иранско-израильской мафии. По данным британских спецслужб, российской организованной преступности удалось через вышеупомянутую английскую компанию «наварить» свыше 80 млн. долларов, а один из агентов «Аригон Лтд.», британский юрист Чарльз Черчвалд, занимался отмыванием этих денег — за что был арестован британской полицией.

Распутыванием этих завязок и занимались спецслужбы целого ряда государств, включая московское отделение Интерпола. Тут-то и вмешалась в дело непрошеная полиция.

К решению «прихлопнута» «Голубя» чешская полиция пришла, получив анонимное послание на русском языке, утверждавшее: на торжественном ужине, который будет дан «У голубя» в честь 40-летия одного из шефов русской мафии Аверина (он же правая рука главы солнцевской банды Михайлова), будет убит Семен Могилевич (эту информацию подтвердило и московское отделение Интерпола), что, в свою очередь, станет сигналом к развязыванию широкомасштабной гангстерской войны.

Именно последнее обстоятельство стало впоследствии главным оправдательным аргументом в ответах чешского министра внутренних дел Румла на вопросы возмущенных коллег и журналистов, зачем он грубо спугнул банду «У голубя». Министр отвечал, что он предотвратил войну, во всяком случае, на территории Чехии.

На самом ли деле намеревались убить Севу Могилевича или этот донос был хорошо спланированной провокацией, так и осталось неизвестным. Полиция засвидетельствовала, что в день операции к ресторану подъезжали 2 рефрижератора, из чего сделала вывод, что в «холодильниках» планировали вывезта труп Семена. Сам господин Могилевич до «Голубя» счастливо не добрался: запоздав к торжеству и приметив с противоположного тротуара сцену массовых арестов товарищей, он благоразумно изменил маршрут и отужинал в другом заведении под вывеской «У золотой груши».

В рядах «крупнокалиберных» задержанных оказались именинник Аверин, его босс Михайлов и сам шеф заведения Катрич. Однако, как уже было отмечено выше, улик против данных особ у полиции не нашлось: документы задержанных были в порядке, оружия и наркотиков не имелось. Не нашлось улик. протай «главарей русских гангстеров» и у российских правохранительных органов, А посему птички оказались на свободе и тут же разлетелись по свету.

Выдворенный (без фактического обвинения) с территории Чехии Анатолий Катрин, по словам юриста фирмы «Аригон Лтд.», будет продолжать руководить пражским рестораном по телефону из Тель-Авива. Его наместником в Праге стал еще один израильский гражданин — Михаил Вассерман. Ресторан «У голубя», надо полагать, в качестве гангстерской штаб-квартиры почил в бозе, что ставит перед спецслужбами заинтересованных стран задачи по выявлению новых адресов.

(Дмитриева О. «Комсомольская правда», 18.07.1995).

Шоу-бизнес — одна из традиционных сфер, которую контролирует организованная преступность. Этот контроль может проявляться прямо и косвенно.

Например, шоу-карьера скандально известной певицы Азизы пришла к своему логическому завершению. Дело даже не только в том, что за несколько лет присутствия за эстраде она не провела практически ни одной серьезной репетиции.

На ее квартире был обнаружен склад с оружием: 5 килограммов тротила, 21 электродетонатор, 208 патронов, 3 гранаты РГ-42 и автомат Калашникова с двумя снаряженными рожками. Оружие было изъято сотрудниками седьмого отделения МУРа (отдел по борьбе с угоном автотранспорта) во время ее гастролей в Назрани. Прямо с трапа самолета, нейтрализовав охрану, ее забрали на Петровку и продержали пару часов, после чего отпустили.

В 1991 г. Азиза уже была в подобной ситуации, оказавшись в центре разбирательства обстоятельств смерти Игоря Талькова. После этого она практически очутилась в изоляции. Ее не приглашали ни на концерты, ни на презентации, для нее были закрыта двери студий звукозаписи и продюсерских фирм.

Ситуация, как в первом, так и во втором случае, осложнилась участием одного из самых серьезных уголовных авторитетов Игоря Малахова. Вместе с нею он проходил по делу об убийстве Игоря Талькова и неожиданно был обнаружен в квартире, где производили обыск. По сведениям, полученным из правохранительных органов, им контролируется значительная часть шоу-бизнеса, рекламы на телевидении, ювелирного бизнеса. Он долгое время опекал Азизу, и именно благодаря его влиянию она вернулась на сцену после убийства Талькова. Он наверняка вложил в нее колоссальные суммы: в производство клипов, подготовку дисков. Всего, что она зарабатывала на эстраде, а это было 3–5 тыс. долларов за концерт, не хватило бы и на десятую часть для ее раскрутки как певицы.

В 1995 г. Азиза объявила о создании благотворительного фонда помощи беженцам из Чечни. Но подробности о нем узнать не так просто. Есть сведения, что певица связана с Федеральной службой безопасности и что именно туда она с большой готовностью сообщает о своих планах. Известно, что подобные фонды могут использоваться для перекачки криминальных денег.

Среди направлений деятельности воровских кланов особое место занимает целенаправленное распространение обычаев и традиций преступной среды, пропаганда криминального образа жизни. Это, по представлениям бандитов, должно укрепить их положение в преступном мире. Особенности такого необычного феномена заключаются в полулегальном, а в некоторых случаях уже и в легальном внедрении негативных норм, асоциального образа жизни.

Распространение криминальных идей, взглядов и норм осуществляется исподволь, незаметно, как в непосредственном общении авторитетов преступной среды с рядовыми людьми; так и через художественные произведения, отдельные публикации. Еще В. Шаламов, узник совести, проведший около 20 лет в застенках ГУЛАГа, писал: «…Художественная литература окружила мир воров романтическим ореолом, соблазнившись дешевой мишурой. Художники не сумели разглядеть подлинного отвратительного лица этого мира. Это — педагогический грех, ошибка, за которую так дорого платит наша юность».

Обратимся к В. Шаламову, описавшему то, как «воры в законе», «герои в мире неволи», выживали в местах лишения свободы в 30 — 50-е гг.: «…Если вор по своему «закону» и не считает за честь и доблесть писать доносы на фраера, то отнюдь не прочь в целях своей выгоды составить и дать начальству политическую характеристику на любого своего соседа. В 1938 г. и позднее — до 1953 г. — известны буквально тысячи визитов к лагерному начальству с заявлениями, что они, истинные друзья народа, должны донести на «фашистов» и контрреволюционеров».

А. Солженицын говорил: «Скажем· и слово в защиту блатных. У них-то есть «своеобразный комплекс» и своеобразное понятие чести. Но не в том, что они патриоты, как хотелось бы нашим администраторам и литераторам, а в том, что они последовательные материалисты и пираты…Это племя, пришедшее на землю — жить! А так как времени на тюрьму у них приходится почти столько же, сколько и на волю, то они в тюрьме хотят срывать цветы жизни, и какое им дело — для чего тюрьма задумана и как страдают другие тут рядом».

«Плацдарм» пропаганды криминальных обычаев — пошлая эстрада, низкого уровня фильмы и спектакли, словом, масс-культура.

«…Нинка, как картинка, с фраером гребет, дай-ка, Федя, финку, я пойду вперед, поинтересуюсь, что это за кент, ноги пусть рисует, Сёма, это мент, я знаю…» — поет Михаил Шуфутинский.

«Пьггал меня мусор: «Крыса позорная, рассказывай, сука, с кем в деле была, — а я отвечала гордо и смело, Это душевная тайна моя»,- с надрывом вторит Любовь Успенская.

«Через день на Молдаванке, в семь пятнадцать после пьянки, тётю Розу взяли мусора. Тетя Роза им сказала: «Ждите шторм на девять баллов, вы в натуре суки, фраера…», — не отстает Вика Цыганова.

Любому «вору», «положенцу», «смотрящему», другим членам преступных кланов ничего не стоит заплатить некоторым издательствам, телепрограммам, киностудиям, отдельным писателям, журналистам, кинорежиссерам, певцам. Впрочем, иные из них и сами, без «оплаты», подвержены влиянию уголовной романтики.