В это время в Кастилию из Фландрии прибыла вместе со своим супругом Филиппом Австрийским наследница Кастильского престола дочь Изабеллы и Фернандо принцесса Хуана. Колумб загорелся новой надеждой: он поспешит навстречу молодой королеве и будет просить у нее подтверждения своих привилегий. Старик проследовал через Саламанку в Вальядолид, но тут болезнь снова свалила его с ног.

Убедившись, что ему не добиться восстановления своих прав и званий. Колумб обратился к Фернандо с просьбой признать Диего наследником его титулов: «Это дело касается моей чести. Во всем остальном поступите как заблагорассудится. Возвратите или удержите, смотря по тому, как признаете полезнее для ваших интересов. Я останусь доволен. Я думаю, что главная причина моего недуга – тревога, терзающая меня от неопределенного положения этого дела».

Фернандо и эту просьбу оставил без ответа.

Потрясенный неудачами Колумб почувствовал приближение своего смертного часа. Он написал завещание, в котором передавал потомкам свои титулы, права, привилегии и доходы и призывал к новому крестовому походу в Палестину; это предприятие он обеспечивал частью своих доходов. Кроме того, он поручал сыну Диего позаботиться о Беатрисе – матери Эрнандо.

«Перед нею я состою в неоплатном долгу, – писал адмирал. – Пусть это будет сделано тобою для облегчения моей совести, потому что на моей душе это лежит тяжким бременем, по причине, которую я не имею права здесь объяснить».

Великий мореплаватель скончался там же в Вальядолиде 20 мая 1506 года. Смерть его прошла незамеченной современниками. Лишь небольшая горстка родных и друзей оплакала Колумба. Скромная траурная процессия скорее походила на похороны никому не известного бедняка, нежели человека, чьи подвиги десять лет назад потрясли всю Европу. Можно только подивиться тому, как могли столь быстро и столь прочно забыть Колумба.

И только двадцать семь лет спустя в официальной хронике Вальядолида было отмечено, что упомянутый адмирал умер.

Колумб был похоронен в вальядолидском монастыре, а через три года его бренные останки были перевезены в другой монастырь – в Севилью, но и здесь прах его покоился недолго.

Колумб когда-то просил, чтобы его похоронили на Эспаньоле. Около 1541 года прах Колумба перевезли через океан и предали земле в Санто-Доминго, под сводами незадолго до того построенного собора. Рядом с ним похоронили и членов его семьи. В 1673 году собор был разрушен сильным землетрясением. При раскопках останки захороненных там людей были извлечены из земли, однако не исключено, что их могли перепутать.

Прах Колумба и здесь не нашел успокоения. В 1795 году остров Гаити (Эспаньола Колумба) перешел от Испании к Франции, и испанское правительство, желая, чтобы останки великого мореплавателя покоились на испанской земле, приказало перевезти их в Гавану, на Кубу. В 1796 году прах адмирала был торжественно захоронен в Гаванском соборе, однако впоследствии духовенство Санто-Доминго утверждало, будто на Кубу был привезен прах сына Колумба – Диего.

Согласно одной из версий, епископ Санто-Доминго, не желая тревожить вечный сон великого мореплавателя, выдал вместо него гроб его сына, который и был перевезен в Гавану. В 1877 году в соборе Санто-Доминго рядом с опустевшей гробницей Колумба была обнаружена еще одна гробница со свинцовым саркофагом, надпись на котором гласила, что здесь покоится прах Колумба.

Начался горячий спор, в котором обе стороны не скупились на доказательства. Однако специальной комиссии не удалось обнаружить ни в одной из этих гробниц – ни в Гаване и ни в Санто-Доминго – никаких признаков цепей, которые, по свидетельству Эрнандо, были положены в гроб адмирала.

В конце XIX века, когда кубинские патриоты после долгих жестоких сражений сбросили наконец испанское иго, прах Колумба был перевезен из Гаваны обратно в Испанию и захоронен в Севильском соборе. Однако никто не может с уверенностью сказать, где в действительности великий мореплаватель нашел свое успокоение.

После смерти Колумба король не прервал отношений с его семьей. Он отправил Овандо письмо, в котором приказывал передать старшему сыну адмирала все золото и другие ценности, которые причитались и будут причитаться его отцу.

Но Диего получил в наследство и тяжбу с испанским королем. Фернандо заявил Диего, что он может подать в суд на кастильских государей и постараться доказать справедливость своих притязаний. Удивительный факт: подданный короля ведет тяжбу со своим повелителем! Но таковы были нравы и обычаи того времени.

И сыну удалось достичь того, чего так упорно и безрезультатно добивался его отец. Правда, тяжба эта не закончилась при жизни Диего и затянулась чуть ли не на два столетия. Но еще до окончательного решения суда требования Диего были полностью удовлетворены, ибо он породнился с семьей герцога Альбы. В 1509 году король пожаловал Диего Колумбу пост правителя Эспаньолы и других островов и земель, открытых его отцом, но не пожизненно, а лишь до тех пор, пока на то будет милость и воля короля. Он предоставил Диего также право на десятую долю доходов от этих колоний, ибо суд разъяснил, что государь обязан выполнять данные обещания.

Новый вице-король в сопровождении блестящей свиты торжественно въехал в Санто-Доминго. Вместе с ним прибыл и Бартоломео Колумб, назначенный на пост главного судьи Эспаньолы, на что горько сетовал обойденный Диего Мендес.

Однако король всячески старался ограничить власть нового вице-короля, назначая должностных лиц без его ведома и согласия, посылая для проверки его деятельности контролеров и, наконец, оставив под его управлением одну лишь Эспаньолу. Поэтому Диего Колумб вплоть до самой смерти (он умер в 1526 году) часто приезжал в метрополию для защиты своих прав.

Тяжба с государем продолжалась и после смерти Диего. Диего оставил шестилетнего сына Люиса, и мать ребенка от его имени отказалась от титула вице-короля и большей части доходов, выторговав для него вместо этого звучные титулы герцога Верагуа, маркиза Ямайки, адмирала Индии и пенсию в десять тысяч дукатов в год.

Впоследствии некоторые из потомков Колумба еще пытались продолжать затянувшуюся тяжбу с испанским королем, однако никому из них не удалось вновь обрести ни титулы, ни власть, ни богатство, к которым так страстно стремился Христофор Колумб.

Жизнь, подобная легенде. – Идеализированный образ. – Кто он: один из великих умов Ренессанса, поборник цивилизации, апостол и святой или жестокий завоеватель и расчетливый работорговец? – Неувядаемая слава великих географических открытий. – Открытие Нового Света – случайность или закономерность? – Норманны открыли Америку слишком рано.

В истории человечества трудно найти хотя бы еще одну такую личность, деятельность которой имела бы столь огромное влияние на дальнейший ход событий, но которую оценивали бы столь противоречиво, кого бы так превозносили и так порицали, как Христофора Колумба.

Жизнь его подобна легенде: нищий, безвестный чужестранец, человек, которого многие считали авантюристом без роду и племени, не имевший ничего за душой, кроме маниакальной идеи о западном морском пути в Индию, он добился поддержки богатейших людей Испании и благосклонности королей, привел в исполнение свои планы, казавшиеся фантастическими, пересек океан и стал адмиралом и вице-королем вновь открытых земель, наделенным неограниченной властью.

Буржуазные историки долгие годы окружали чело Колумба ореолом благородства и славы, утверждая, что лишь благодаря его гению Америка была открыта и стала культурной и процветающей страной.

Они идеализировали великого мореплавателя, превозносили бескорыстие и величие его замыслов, изображали его сверхчеловеком, идеальной личностью, обладавшей глубоким умом и кристально чистой душой; называли его выдающимся ученым и мыслителем с необъятным кругозором; восхищались им как одним из великих умов Ренессанса, поднявшимся высоко над уровнем средневековой науки и далеко перегнавшим свою эпоху, боровшимся против невежества во имя прогресса человечества, и потому оставшимся одиноким и непонятым. Исполнению его планов препятствовали, по их мнению, темные и невежественные люди, завистники и недоброжелатели; они срывали подготовку экспедиций, преследовали его и, наконец, заковав в цепи, отняли все, что он имел, и он умер в нищете.