Не довольствуясь этимъ, Бронштейнъ написалъ въ томъ же духѣ въ редакцію “Русскихъ Вѣдомостей” письмо, которое заканчивалъ такимъ образомъ: “Вся интеллигенція и рабочія массы крайне возмущены такимъ поворотомъ журнала”. Н. М. Осиповичъ4), къ которому, какъ народнп-ку-едпномышленнику, опъ обратился съ предложеніемъ присоединить свою подпись къ составленному имъ протесту, выразилъ естественное удивленіе: “Какія же это интеллигенція и рабочія массы, разъ всего будетъ 3-4 подписи, и среди нихъ ни одного рабочаго”. — “Это ничего, — не смущаясь, замѣтилъ Бронштейнъ, — мы напишемъ: имѣются тысячи подписей”. .
Это были его первые литературно-публицистическіе опыты, въ которыхъ юноша Лева Бронштейнъ въ зародышевой формѣ проявилъ къ признаваемой имъ тогда свобо-ді> печати ту нѣжную склонность, которая впослѣдствіи такнмъ пышнымъ цвѣтомъ расцвѣла въ декретахъ, рѣчахъ и писаніяхъ комиссара Троцкаго объ атомъ “мелкобуржуазномъ предразсудкѣ".
Какъ отрицательно ни относились друзья къ пріемамъ Прошитой на въ отношеніи политическихъ противниковъ, онъ не моп» не замѣтить, что' эти его литературные оііыты имѣли большой успѣхъ среди нихъ, тѣмъ болѣе, что почти всѣ они были противниками марксизма. Ото такъ его подбодрило, что онъ вскорѣ послѣ этого написалъ уже цѣлую полемическую статью противъ марксистовъ.
Ога статья привела въ неописуемое восхищеніе не только его ближайшихъ друзей въ саду, по и редакцію одной маленькой народнической газеты въ Одессѣ, куда онъ понесъ свое произведеніе для напечатанія.
При всемъ своемъ восторгѣ, газета напечатать статью Проншгейна. однако, отказалась, боясь, что въ случаѣ возраженій со стороны марксистовъ, запасовъ знаній, какъ редакціи, такъ и Пронштейна окажется недостаточно для отвѣта
Въ январѣ. 1807 г. я уѣхалъ въ Кіевъ. Нееиою. вернувшись на каникулы въ Николаевъ, я, разумѣется, немедленно возобновилъ свои посѣщенія сада Франца и тамъ опять встрѣтилъ Пронштейна.
Его кипучая, активная натура, понятно не могла долго довольствоваться времяпрепровожденіемъ у Франца н холостыми, такъ сказать, спорами съ марксистами и публицистическими упражненіями въ узкомъ кругу друзей Она бурно искала выхода наружу. Ему нужна была широкая общественная дѣятельность. По гдѣ было взять ее въ тѣ времена, особенно въ такомъ общественномъ захолустьѣ, какъ Николаевъ?
Понятію, что онъ съ радостью ухватился за предложеніе Франца организовать маленькое общество для покупки популярныхъ дешевыхъ брошюрокъ и распространенія ихъ среди крестьянъ. Средства “общества" должны были составляться изъ ссудныхъ взносовъ самихъ немногочисленныхъ членовъ (‘го, вербовавшихся среди посѣтителей сада Франца. Организація при всемъ своемъ невинномъ характерѣ (брошюры предполагались исключительно легальныя), должна была, но условіямъ того времени, быть строго тайной.
Все ото окончательно суживало п безъ того по Богъ вѣсть какой широкій размахъ “организаціи” и не открывало никакихъ перспективъ для такого человѣка, какъ Бронштейнъ.
Но поЫеззе оЫі^е. Бронштейнъ былъ народникомъ, что еще могъ онъ дѣлать въ Николаевѣ, оставаясь народникомъ?
Это общественное крохоборство, претившее всей властной натурѣ Бронштейна, понятно, скоро должно было ему надоѣсть и надоѣло.
Однажды онъ таинственно отозвалъ меня въ сторону и предложилъ принять участіе въ оргаппзуемомъ имъ рабочемъ союзѣ. Народничество было отброшено въ сторону: по плану, ота организація должна была быть соціалъ-демократической, хотя Бронштейнъ этого названія избѣгалъ, какъ вообще избѣгалъ затрагивать вопросъ о марксизмѣ и народничествѣ и предложилъ назвать организацію “ЮжноРусскій Рабочій Союзъ”.
Я принялъ его предложеніе. Кромѣ меня, онъ пригласилъ также Александру Соколовскую п Илью Соколовскаго, впослѣдствіи редактора “Одесскихъ Новостей”.
Когда я встуиплъ въ организацію, я пришелъ на все готовое. У Бронштейна уже были связи съ рабочими, а также съ революціонными кружками Одессы, Екатеринослава и другихъ городовъ, гдѣ возникли аналогичные кружки соціальдемократпческаго характера.
Работа была живая, пптересная, и Бронштейнъ съ присущимъ ему жаромъ отдался ей, скоро совсѣмъ забывъ о своемъ “народничествѣ”. Онъ забылъ о своемъ недавнемъ заявленіи въ жалобной книгѣ библіотеки; о томъ, что еще такъ недавно, съ неумолимой желѣзной логикой (какъ ему казалось) неопровержимо доказывалъ совершенную невозможность капитализма въ Россіи, забылъ свои саркастическіе совѣты намъ заводить кабаки и насаждать капитализма», разъ мы желаемъ оставаться послѣдовательными и логичными. Все это было предано забвенію съ легкостью, прямо изумительной.
Только временами, въ интимныхъ бесѣдахъ со мной, у него какъ-будто пробуждалось желапіе оправдаться передо мною въ своемъ противорѣчіи, и онъ добивался отъ меня нризнапія, что можно быть соціальдемократомъ, пе будучи марксистомъ. Мы, четверо, очень близко сошлись, стали говорить другъ другу “ты” и, вопреки элементарнымъ правиламъ конспираціи, въ закрѣпленіе нашей дружбы, сфото-гравировались группой, которая потомъ фигурировала у жапдармопъ въ дѣлѣ противъ нагъ. Проши топи ь иа зтой группѣ снятъ въ небрежно ОДІІТОЙ коспнор »ткѣ, У МОНЯ опд» настоялъ, чтобы Я одѣлся іюпрі іцо (КОП воротки у меня но (было;. ()т і. сіарыхъ и ір<» иткові. оіп. іюреняль наклонность къ опрощенію н ипчда косо шн м.ітрпп ілъ па мои манишку и г.иеіухд,; н, вообще, ві. моей привычкѣ одѣваться ЧИСТО и по-европейски ОІП. видѣлъ покушеніе ІГі революціонную чнстоду. Огь лтого “предразсудка”, каіп. и огь многихъ другйхд., оцд, впослѣдствіи болѣе, чѣмъ нз-лѣчіыі я.
Окунувшись, какт. я сказалд., ст. головой въ дІ;ла организаціи, ОНЪ СЪ Подозрѣніемъ ОТНОСИЛСЯ КО всякому, КТ", какъ ему казалось, нроявляль преданіюі ті. дѣлу ію въ до.іж-ной м і.рѣ. Пуду ЧИ СО МПОТІ ВІ. (В).ІЫІІОЙ Дружбѣ И на “ДЫ". опд., давая мнѣ сіюю фотгрлфпчп кую карточку, еді.лалд. надпись: “ВѢрі оеЗ'Ь дѣль меріва есть".
Александра Гокп.ювская, ппдавіиая уже тогда кд. нему нѣжныя чувства, прочитаю. вту надпись, была очень ею смущена, непріятію шокирована и настаивала на ея исправленіи. Но я не согласился, п па иінп. осталась. ІІо-ВОДОМД. КД. подозрѣнію меня ВД. ІММІІІІІ’. ВЪ будуіЦеМЬ И кд. предостерегающей надписи на карточкѣ послужило мое рѣшеніе, по окончаніи каникулъ, іюѣхаді. вд. Каааш. конч.пь университетское образованіе (я былд. на пятомъ курсѣ медицинскаго факультета і. Кс.іи мнѣ дорога была революція, я, по мнѣнію Кронштейна, не долженъ былд. прерывать своей дѣятельности вд. организаціи, хотя бы па нѣсколько мѣсяцевъ, ради полученія какого-то щш.юма врач і.
Какъ Кронштейнъ иредставлялд. себѣ хоть предстоящей вд. І’оссіп революціи. Которой ОІІЬ. невидимому, былд. такъ горячо предайь, я не знаю, и онь самь. я по.іаіаю. не зпаль; по крайней мі.рѣ, опд. никогда ннчѣ.мь не іюда-валд. івчшда думать, что у него нмі'.нпен на атоть счеп. какіе-нибудь взгляды пли ‘'планы". II .по вполнѣ е( тествен-но: вѣдь единственное аначічііе революціи для Кронштейна заключалось вд. актнніюмь проявленіи своего “я" въ е г о революціонной дѣятельности. Ходд, революціи, ея возможный результаты. то, что для другпхь было “ю -печной цѣлью", для Кронштейна было лини, средствомд. для самоутвер:кденія своей личности, Сд, «г< й дочки зрѣнія, онд. всегда былд. ошюртюшіетомъ чнеті.йшей імды. несмотря на всю свою неизмѣнную крайнюю ‘‘революціонность”.
Знаменитое изреченіе: “Движеніе, это — все, конечная цѣль — ничего”, въ извѣстномъ смыслѣ, какъ нельзя болѣе, было примѣнимо къ пему. Въ революціи его интересовала не столько сама эта революція и ея ходъ, сколько собственная его роль въ ней5).
Вотъ почему въ немъ такъ мирно могли уживаться народническая идеологія и марксистская практика, совсѣмъ не вызывая обычной въ такихъ случаяхъ внутренней драмы и не требуя немедленнаго разрѣшенія противорѣчія
