– Я позвонил из первого же дома, который мне попался по пути, – сообщил Прентис. – Вся местная полиция брошена на поиски взрывчатки в фонде и сбежавших в горы хиппи.

Он нерешительно взглянул на Томми. Видимо, было еще что-то, о чем он не хотел говорить при мальчике.

Что делать с Томми – этот вопрос мучил Джерико больше всего. Невозможно было даже отослать его в комнату, чтобы он провел время за хорошей книжкой. В комнате лежал труп его отца. И отправить его к матери тоже было невозможно. В настоящий момент Лиз была его главным врагом.

– Наверное, с сегодняшнего дня мы можем считать Томми взрослым человеком, – решил он наконец.

Прентис вытащил носовой платок из нагрудного кармана и промокнул капли пота, выступившие у него на лбу. Он посмотрел на Томми, его налитые кровью глаза болезненно сощурились.

– Так уж случилось, – произнес он, как бы вспомнив о чем-то, потом глубоко вздохнул. – У них не хватает людей, там, в городе. Но так случилось, что на аукционе присутствовал окружной прокурор, поэтому он заглянул в полицейские казармы, чтобы выяснить, что происходит. Сейчас он едет сюда вместе с двумя вооруженными помощниками. Макс Шеннон. Человек с большим опытом. Двадцать пять лет назад он начал службу агентом ФБР, потом был адвокатом в департаменте юстиции. Когда вышел в отставку, то занялся частной практикой в Коннектикуте и заинтересовался политикой. Это настоящий джентльмен.

– Продолжайте, – поощрил его Джерико.

В карих глазах Прентиса промелькнула усмешка.

– Разве вам неизвестно, что я – напыщенное ничтожество? Я думал, вы уже знаете об этом от Дэвида. Я просто хотел сказать, что Макс – человек нашего круга, а не какой-нибудь полисмен с изжеванной сигарой. Он лучше, чем кто-либо другой, сумеет помочь Лиз и всем остальным.

– Если ему удастся справиться с этим делом.

– Я же не зря сказал, что он – человек с большим опытом. Видите ли, Джерико, вы должны понять, до какой степени я беспокоюсь о Дэвиде.

– Мы все беспокоимся, – ответил Джерико, он бросил взгляд на окна второго этажа, где находилась комната Томми. – Если бы вы видели, что там, наверху, то убедились бы, что против нас выступает не один, а целая армия психов. Понимаете, они в исступлении от того, что находятся на свободе, да к тому же с оружием в руках. Если им не удалось вынести свое оружие из усадьбы Уолтура, то теперь они обнаружили полный шкаф оружия и боеприпасов. Так что им ничего не стоит отрезать уши и вашему джентльмену, и его подручным, просто так, ради развлечения.

– Вы считаете, что эти анархисты еще могут сюда вернуться? – спросил Прентис, облизнув губы.

– К несчастью, я не умею думать так же, как они, – ответил Джерико. – Когда людей охватывает жажда убийств и разрушения, их невозможно остановить доводами разума. Дэвиду известно, что они задумали, поэтому он так нужен нам.

– Тогда почему бы нам всем не уехать отсюда как можно скорее? – спросил Прентис.

Джерико перевел взгляд на петляющее шоссе:

– Вы думаете, они не смогут остановить нас, если захотят? Против вооруженной толпы у нас одна винтовка двадцать второго калибра. Они держат нас в ловушке, и выбраться из нее не так-то просто. Телефонные провода обрезаны, машина выведена из строя, а лошади сбежали.

Прентис вытаращил глаза:

– Но вы же сами послали меня за подмогой. Вы знали, что мне грозит опасность, и тем не менее заставили ехать!

Джерико кивнул:

– Вы – отец их приятеля Дэвида. Единственный человек, которого они пропустили бы. Благодаря Дэвиду.

Все присутствующие – гости, прислуга и Лиз, которая снова сомкнула створки своей раковины, – собрались в столовой. Кто-то включил огромную кофеварку.

Навстречу входившим в дом Джерико, Прентису и Томми по лестнице спускался Боб Уилсон. Казалось, его вот-вот вырвет.

– Невозможно, – прошептал он. – Лиз хотела подняться со мной, но я сказал, что сначала сам посмотрю, что там такое. Боже милостивый!

В столовой к ним подошел Мартин Ломекс:

– Не вижу никаких причин, чтобы мы все оставались здесь, дожидаясь, когда на нас набросится банда убийц! – Его голос сорвался и зазвучал фальцетом. – Когда все уезжали в фонд, Бауман махал нам на прощанье с крыльца. Вернулись мы тоже все вместе. Ни один из нас не мог быть причастен к тому, что здесь случилось. Никто из нас ничего не видел. Поэтому если полиция и сможет сюда добраться, нам нечего будет рассказать. Так зачем же сидеть здесь, превращая себя в мишень? Я, например, собираюсь уехать, причем немедленно!

– Дайте ему ключи от машины, – крикнул Джерико с порога столовой. – Но я обязан предупредить вас, Ломекс, что лес, возможно, кишит хиппи. Они вооружены, и одному Богу известно, что у них на уме. Если вас не пугает шанс быть распятым на каком-нибудь дереве, то поезжайте.

– Если мы останемся, то все рискуем попасть в такое положение, – ответил Ломекс, кажется, готовый истерически разрыдаться.

– Здесь у нас есть вот это. – И Джерико продемонстрировал винтовку. – К тому же, если верить Прентису, к нам едут вооруженные люди шерифа. Так что наше положение вскоре изменится к лучшему. Но если вы хотите уехать, то поезжайте, Ломекс.

Актер Трейл утратил свой непринужденно-элегантный вид:

– Если мы все сядем в машины и попытаемся прорваться…

– А если они нас поджидают, вы готовы оказаться одним из тех, кого подстрелят?

Джерико глубоко вздохнул и продолжил, так и не дождавшись ответа:

– Помощь близка, это уже вопрос нескольких минут. Я предлагаю всем остаться здесь.

– Я не настаиваю, это просто совет. Полиция…

– Джонни прав, – вмешался Боб Уилсон. – Если мы попробуем сбежать, то сыграем им на руку, только и всего.

– А если останемся, то рискуем так никогда и не выйти из этой комнаты, – ответил Ломекс. – Слушайте!

Он замер. Откуда-то издалека послышался звук приближающейся машины.

Томми подбежал к французскому окну прежде, чем Джерико успел остановить его.

– Это мистер Шеннон и с ним двое вооруженных мужчин! – воскликнул он.

– Слава богу! – вздохнул с облегчением Прентис.

Макс Шеннон поразил их. Он был высоким, почти как Джерико, но толстым. Он напоминал бывшего футболиста, который утратил форму. Над мясистым лицом щетинился седой «ежик». А подбородки – их у него была целая коллекция. Он мог бы показаться настоящим олицетворением добродушного толстяка, если бы не глаза. Серые, холодные и проницательные. Двое, приехавшие с ним, были в штатском – в летних брюках и спортивных рубашках. Один из них держал в руках дробовик, на втором была полицейская портупея с кобурой; этот второй был худым и малорослым, поэтому кобура то и дело съезжала у него с бедра и ему приходилось все время возвращать ее на место. Оба помощника шерифа были явно напуганы, хотя держались с подчеркнутой бравадой.

– Какие новости, Уайли? – обратился Шеннон к Прентису, который вышел в вестибюль, чтобы поприветствовать своего приятеля.

Голос у Шеннона оказался хриплым из-за множества выкуренных сигарет и, видимо, не меньшего количества выпитого бурбона.

– Черт знает что здесь творится, Макс, – ответил Прентис. – Вы никого не видели в лесу по дороге сюда?

– Там никого не было, – ответил тощий помощник шерифа, поправляя портупею.

– Мы никого не видели, – подтвердил Шеннон, внося в его слова необходимое уточнение. – По телефону вы сказали, что…

– Он наверху, – объяснил Прентис.

На Шенноне был превосходный, аккуратно сшитый светло-серый костюм. Если не принимать в расчет его размеры, то выглядел он настоящим денди. Он взглянул на Лиз, сидевшую позади Прентиса. Казалось, она не заметила его приезда.

– Кто его обнаружил? – спросил Шеннон.

– Погодите! – прервал его Ломекс. – Меня не интересуют ваши чертовы полицейские вопросы! Нам нужно выбраться отсюда, мистер Как-вас-там, пока нас всех не поубивали.

– Похоже, что это дело рук коммуны, – сказал Прентис.