- Где они?

- За четыре-пять тыщ шагов отсель… Едут по нашим следам.

- Много их?

- Пожалуй, вся орда… Словно чёрный рой клубится на всю ширь степи!

Кий мгновенно подал сигнал тревоги.

- В путь, други! В путь! Скорее! Наше спасение - лес! Успеем добраться до него - хорошо! Не успеем - будет беда!

Все уже успели убедиться в разумности и опытности молодого князя в битве на Широком Берегу, в только что одержанной победе на лесной поляне. Да и сейчас он завоёвывал всеобщее одобрение потому, как он умело отводил войско, отменно путая следы и не слишком торопясь, давая этим возможность родам, обременённым детьми и стариками, скотиной и домашним скарбом, уходить впереди воинов на лесные окраины земель Полянских. Поэтому, хотя все вконец устали, никто не возразил ни слова. Поднялись - и побежали.

Лес маячил вдали тёмно-синей полосой. До него было не менее трёх тысяч шагов. Кий бежал в задних рядах и тревожно думал - что же делать, если гунны догонят в чистом поле? Вступать в бой? Но как? Опять выстраивать войско лавой?… Это ничего не даст: гунны одним ударом своего клина сокрушат её - прорвут, потопчут конями, посекут саблями!… Построиться в круг, чтобы гунны увязли в непробивной массе полян?… В этой мысли что-то есть… Действительно, никакой клин не сможет расколоть войско, выстроенное таким образом. Он просто завязает, начнёт метаться в гуще воинов, которые со всех сторон закидают нападающих стрелами и копьями. Начнётся сеча. А в этом случае, как говорится, чья возьмёт - одним богам ведомо. Победу одержит тот, у кого воинов будет больше, кто упорнее сумеет стоять в бою, к кому благосклоннее окажутся боги… Нет! Всё же надёжнее добраться до леса и обороняться в нём.

Как только поляне выбежали на пригорок, Кий велел Щеку указывать дорогу войску напрямик к лесу и мчаться к нему что есть духу, а сам остановился - оглянулся назад.

Гунны заметили полян и бросились в погоню. Было видно, как вырываются вперёд отдельные всадники, как порывисто заколыхались, развеваясь на ветру белые и черные бунчуки на длинных шестах, как высоко поднялась, застилая солнце, рыжая пыль.

- Быстрей! Быстрей! - Кий подгонял тех, кто отставал. - Кто не успеет вовремя укрыться в лесу, тот погибнет! Быстрей!

Он бежал последним. Знал - так нужно. В бою - надо быть впереди, при отступлении - позади. Иначе - какой из тебя воевода? Какой же ты князь?

Далёкий лес, что перегородил поле сплошной зелёной стеной, быстро приближался. Не видно в нём ни полянок, ни малейших прогалин, куда могли бы ворваться гунны. На опушке стоял расщепленный Перуном древний могучий дуб, и прямо на него мчалось войско полян.

Но ещё быстрее двигалась орда. Так, во всяком случае, казалось Кию. Каждый раз, как только он оглядывался, она вроде увеличивалась, росла на глазах. И что удивляло - впереди мчались всадники в белой одежде. Неужели Чёрный Вепрь со своей дружиной? Если так, то для чего Эрнак поставил его впереди?

Шуршал под ногами примятый передними отступающими бурьян, тяжело дышали изнемогающие воины, особенно пожилые мужи, которые не могли так быстро и долго бежать, как отроки. Тревожно погромыхивали щиты и копья. С высокого синего неба солнце посылало на увядшие травы, на сухую, покрытую трещинами землю жаркие огненные лучи, безжалостно опалив тёмные от пота спины людей.

Когда Щек с быстроногими отроками уже скрылись в лесу, а последним, бегущим воинам оставалось до него немногим более сотни шагов, Кий услышал совсем близкий топот и оглянулся через плечо. Гунны их настигали. Но и они тоже сильно растянулись, а впереди, обогнав основное войско гуннов, мчался Чёрный Вепрь с горсткой своих воинов. За его плечами развевалось червонное корзно, в руке блестел на солнце короткий меч полянина.

«Таки Чёрный Вепрь! Я не ошибся! - подумал Кий. - Мерзкий предатель! Хочет вместе с гуннами вырубить половину своего племени, чтобы господствовать над второй!»

Воины полян ещё ускорили бег. Выбивались из последних сил, но никто не бросал ни тяжёлые щиты, ни копья.

- Скорей, други! Скорей! - хрипло кричал им Кий.

Он мог бы легко опередить тех, кто совсем обессилел и спастись. Но ему и в голову такое не приходило. Как бы он тогда мог смотреть в глаза родовичам? К тому же само собой явилось решение - улучив момент, развернуться лицом к Чёрному Вепрю и вогнать ему в грудь копьё. Копьё - любимое своё оружие! Им он владеет лучше, чем кто-либо из полян, и горе тому, в кого нацелено его острие! Кий ещё раз оглянулся.

Чёрный Вепрь оторвался и от своих воинов, которые скакали впереди орды. Он узнал Кия и вопил:

- А-а, это ты, собака! Как ты посмел натянуть на себя червонное корзно? Разве не знаешь, что у полян только один князь - это я! Или хочешь, чтобы я содрал его с тебя вместе с кожей? Сейчас я это сделаю!

Кий не ответил. До спасительной лесной опушки оставалось совсем не далеко.

Но позади уже слышится натужное сопение усталого коня и свист воздуха, рассекаемого мечом. Чёрный Вепрь вот-вот догонит!

Кий сильнее зажал в руке копьё, готовясь обернуться и метнуть его в ненавистного ворога.

Но из лесных зарослей внезапно вышли с луками в руках отроки во главе со Щеком и над головами своих пустили рой стрел.

Они не достигли цели, и ни одна из них не попала ни в Чёрного Вепря, ни в его воинов. Стрелы упали между Кием, который убегал последним, и Черным Вепрем, что его догонял. Чёрный Вепрь резко осадил коня и остановился.

И вновь поток стрел понёсся ему навстречу, преграждая путь. Хотя стрелы опять не долетели до цели, это охладило пыл Чёрного Вепря. Он оглянулся на своих воинов, которые нерешительно остановились за его спиной, и на быстро приближающихся гуннов.

- Я найду тебя, Кий! Найду - где бы ты не спрятался! - крикнул Чёрный Вепрь и погрозил кулаком. - Твоя голова всё равно будет на моем копьё!

Но Кий уже не слышал эти угрозы. Вместе с последними воинами он добежал до леса и оказался в объятиях своего брата.

- Ну и напугал ты меня! - говорил Щек, прижимая его к груди. - Мог погибнуть!

- Благодаря тому, что ты так хорошо сообразил, всё закончилось для нас благополучно, - похвалил Кий брата и сразу же обернулся к полю, выглянул из-за кустов. - Что делает ворог?

Гунны приблизиться к лесу не решились - остановились возле Чёрного Вепря, на расстоянии полёта стрелы. Вперёд выехало несколько всадников. Среди них Кий узнал кагана Эрнака.

Сидел он на вороном коне, грузный и тоже изнурённый, смотрел молча на бесконечно распростёртый в обе стороны лес, о чём-то раздумывал.

Никто из его окружения ни словом, ни звуком не нарушил почтительную тишину.

Поляне притаились на границе дикого девственного леса и тоже молчали. С тревогой ждали - что предпримут гунны? Будут ли атаковать? Или повернут назад?

Кий положил руку на плечо Щеку. Тихо сказал:

- Эрнак колеблется… Сейчас он и сам не знает, что делать. Если бы в степи - растоптал бы нас конями, посёк бы саблями… А тут непроходимая для коней стена!… Для нас - в этом спасение. Я думаю, пока мы не соберёмся с силами и не разгромим гуннов, путь на Рось нам заказан. Будем жить в лесах, как древляне, северяне или дреговичи…

- Живут же они… И мы как-нибудь проживём, - согласился Щек, вытирая рукавом пот со лба. - Только бы избавиться от этой напасти!…

Гунны стояли заполонив поле огромной тёмной массой. И вправду - напасть…

Их было так много, как воронья перед непогодой. Когда подтянулись те, кто отстал и выстроились в два крыла, то орда закрыла собой полгоризонта. Перед нею белела небольшим пятнышком группка воинов Чёрного Вепря.

Только теперь все поляне и сам Кий поняли в полной мере, какой опасности избегли, вовремя достигнув леса.

Долго раздумывал каган. Потом подал знак. Сразу же прозвучал чей-то гортанный крик - и гунны расступились, освободив посреди узкий проход. Каган тронул коня и направил его назад, в степь. За ним, постепенно вытягиваясь тупым клином, повернула вся орда.