— Когда ждать ответ? — спросил Октавус.

— Когда Тохо родится в седьмой раз.

С хорошими вестями вернулись Ухето и Октавус на базу. Никто не сомневался, что совет вождей примет предложение: слишком велико было желание ованго овладеть новым оружием. И роботы стали готовиться к походу. На всякий случай решили идти налегке, оставив на базе все приборы и оборудование.

Накануне условленного дня роботы пришли к реке. Рано утром, едва Тохо позолотило своими лучами каменистые гряды далеких холмов, три столба дыма известили о приближении посольства ованго. На сей раз послы явились с большим войском, но, увидев перед собой жалкую кучку роботов, остановились и стали совещаться. В конце концов войско разделилось, и большая его часть повернула обратно. Вслед за этим послы переправились через реку. Они сообщили, что совет вождей согласился пропустить роботов, если те не будут нарушать договора.

— А разве остальные роботы не желают уйти в страну предков? — неожиданно спросил посол с костяными палочками в ушах.

Наивная хитрость лишь позабавила Ухето, и он ответил:

— Это все наше племя. Мы пережили трудные времена, и нас осталось мало.

Обговорив все условия и поклявшись свято их соблюдать, роботы отправились в путь. Вновь Октавус шел знакомой дорогой, и в его памяти всплывали подробности первого похода. Он подвел своих спутников к перелеску, где скрывался от стада обезумевших животных, едва не растоптавших его, показал место схватки ованго с быками, потом указал на далекий холм, с которого впервые увидел остроконечный корпус корабля.

Первым поднявшись на вершину холма, Мамбуса воскликнул в восторге:

— Корабль! Он блестит как новый!

— Он огромен, как скала! — произнес Янато. — И сияет ярче Тохо!

Видя ликование маленького племени, ованго решили, что таинственная башня, которую они считали творением богов, священна для роботов. Сами они тоже не были к ней равнодушны, но их чувства носили иной характер. Башня была для них воплощением непонятной силы, злой и враждебной. Корпус блестел так ярко, что у них укоренилось убеждение: тот, кто задержит взгляд на корабле, лишится зрения. И хотя корабль царил над окрестными холмами и святилищем, ованго предпочитали держаться подальше от него.

Корабль всегда оставался для ованго загадкой, с ним было связано множество легенд. В одних говорилось, что в древние времена в башне жили люди неба, существа добрые и безобидные, но потом там поселились злые духи, и с тех пор башня стала проклятием для ованго. Другие легенды прямо связывали роботов с башней. Будто бы те поклонялись ей, а после их изгнания боги прогневались на ованго и не позволяли смотреть на башню.

Теперь они, конечно, вспомнили эту легенду, но ни Мудрый Ро, ни Ухето не подозревали, насколько она упростила дело. Когда роботы сказали, что хотят подойти к кораблю и провести около него ночь, ованго восприняли это как должное и дали согласие. Лишь небольшой отряд самых отважных воинов сопровождал роботов, но и они не рискнули приблизиться к кораблю и остановились на ночлег в отдалении. Ованго поставили единственное условие — чтобы роботы покинули это место до рассвета.

Наступила решительная минута. Если не удастся войти в корабль, все надежды рухнут. Ованго уже не разрешат вернуться на базу — придется пробиваться с боем… Однако Ро был спокоен. Он сразу заметил, что грузовые и пассажирские люки задраены наглухо, а это ясно указывало, что ованго не сумели проникнуть внутрь. С тех пор как к вождю вернулась память, ему стали известны все тайны корабля. Теперь для него не представляло труда открыть люки, оснащенные системой электронных запоров. Собственно, в корпусе каждого робота были вмонтированы особые микродатчики, посредством которых электронные сторожа узнавали «своих». Но никто, кроме Ро, об этом не догадывался… Вождь, однако, не спешил, он ждал, когда в стане ованго успокоятся.

А там ничего не подозревали. Расположившись у костров, воины готовили себе ужин. Ованго было не столь уж много, но они не боялись роботов, ибо в любой момент могли рассчитывать на помощь. К тому же обе стороны связывали себя клятвой, и нарушителя ждала кара богов. У воинов ованго было превосходное настроение. Еще два дневных перехода — и роботы покинут их владения. Одним врагом станет меньше. А главное, племя получит новое грозное оружие.

Между тем Ро решил, что пора действовать. Он приблизился к одной из опорных штанг, на которых стоял корабль, и стал производить манипуляции, загадочные и непонятные для непосвященных. Роботы сгрудились около него и терпеливо ждали. Казалось, вождь колдовал на манер жрецов ованго. Вот он вложил раскрытую ладонь в углубление на штанге, подождал минуту, затем вложил вторую ладонь. Снова сделал паузу и легко повернул рычаг, который еще мгновение назад как будто составлял единое целое с броней. Послышалось мерное гудение. Корабль оживал. Роботы сбились теснее. Неожиданно, глухо скрипнув, откинулась броневая заслонка, и заблестело никелированными рукоятками кодовое устройство. Вождь уверенно набрал шифр, и сразу же плита, закрывавшая люк, бесшумно сдвинулась в сторону. Из образовавшегося отверстия струился мягкий, матовый свет. Ро обернулся к соплеменникам и проговорил:

— Ну вот, теперь мы спасены.

Роботы боязливо толпились у люка, с недоверием и опаской заглядывали внутрь. Все притихли. Неизвестность манила и в то же время пугала.

— Иди первый, Октавус, — сказал Ро. — Теперь мы оправдаем надежды людей Земли и доведем экспедицию до конца.

Привлеченные светом, струящимся из открытого люка, ованго, пересилив страх, подошли ближе. Свет был необычный и не походил на отблески костра. Это смущало воинов. Они держались на почтительном расстоянии, сжимая в руках древки копий.

Ро взял приготовленные арбалеты со стрелами и отнес их ованго.

— Мы покидаем вас навсегда, — проговорил он. — Люди неба ждут нас. Взгляните на звезды, там страна наших предков.

Вождь вернулся назад, и роботы один за другим скрылись в шлюзовой камере. Ро вошел последним и закрыл за собой люк.

Несколько дней ованго кружили неподалеку от корабля, приближаясь к нему только по ночам. Они ждали, не появятся ли роботы снова. Но вот тишину ночи разорвали раскаты грома. Задрожала земля. Из дюз корабля вырвалось ослепительное пламя. Ованго бросились бежать, пораженные ужасом. Раздался пронзительный гул, нараставший с каждой минутой, и таинственная башня исчезла, огненным столбом взметнувшись в небо.

— Сейчас возрастает значение гармонической взаимосвязи архитектуры и природы, вплоть до строительства «солнечных» домов и целых городов. Это будут прекрасные города! — Славин разгорячился, раскраснелся, он говорил все громче и все сильнее размахивал руками. — В крышах и стенах — солнечные батареи. Дома из блоков самых разных форм, и жители сами, как из детских кубиков, выстраивают свое жилище. И много воздуха, цветов, зелени. Мы забыли парковое искусство… А главное, транспорт — под землю! Чтобы весь город людям. И обязательно около моря. Или озера…

— На все города морей не хватит, — скептически заметил Лешка и, махнув рукой, пошел к своему столу.

А вслед за ним и остальные отошли от Олега Славина. Лешка всегда уходил первым. Ему было уже далеко за тридцать, но никто не видел у него ни одного интересного проекта — все его проекты были сухи и трусливы. И сам он был тихоньким человечком — полненьким, розовеньким, с вечно болящими зубами и постоянно смущенным видом, будто нашкодил и стесняется признаться. Несмотря на возраст, все звали его — Лешка.

— Не выйдет у тебя ничего, Олег, — Лешка взял в руку линейку, слишком большую для его толстеньких коротких пальцев. — Не выйдет. И нечего… от работы отрывать, — сказал он, заметив входящего Сергея Петровича.

— Опять? — строго спросил Сергей Петрович. — Опять треп, Славин? Ты расчеты по детскому комбинату сделал? — он потер рукой лоб, поморщился.