Жители района Нинаня вновь оживились, распространяя слухио «лаогаоли», выражая при этом большое удовлетворение.

Узнав об этих слухах, первым прибежал к нам именно командир Нинаньского антияпонского партизанского отряда Пин Наньян. Мы, продвинувшись в район Наньхутоу, встретились там с местным активистом участковой парторганизации, оказавшим позже моральную поддержку и материальную помощь нашему Ванцинскому отряду. После этого направились в сторону Сицингоуцзы. Тогда Пин Наньян вместе с ординарцем Чжоу Баочжуна неожиданно появился передо мной и, даже не представщись, непрерывно восклицал; «Рад вас видеть!», «Рад вас видеть!»

Я отдал отряду приказ о привале, после чего непринужденно с ним беседовал.

— Сейчас по всей Северной Маньчжурии широко распространялись слухи об отряде Ким Ир Сена, Мои подчиненные очень радуются этим слухам. Позвольте мне, пожалуйста, пожать вам руку, командующий Ким, заставивший самураев трепетать от страха!

Пин Наньян, крепко держа мою руку в своих руках, внимательно смотрел на меня приветливым взглядом и продолжал:

— Ныне мои подчиненные находятся севернее города Дунцзинчэн. Поступила информация, что их потрепали солдаты Цзинъаньской армии. В боях с японскими войсками и Цзпнъапьской армией они постоянно дрожат от страха и терпят поражение. Какая это обида!

— Может быть, потягаемся разок с этой Цзинъаньской армией?

— Готов вместе с вашим отрядом, командующий Ким… Совместная борьба придаст нам храбрости да и кое-чему научит нас.

По просьбе Пин Наньяна я включил в наш экспедиционный отряд около 40 бойцов, которых он взял с собой, зато один взвод, выделенный мне Чжоу Баочжуном, направил вместе с его ординарцем, сопровождавшим Пин Наньяна, в горный шалаш в Бадаохэцзы. Одновременно возвратил в Цзяньдао бойцов Яньцзиской роты, учитывая напряженное положение, вновь сложившееся в Восточной Маньчжурии вследствие карательной операции противника.

Когда Пин Наньян посетил меня, Чжоу Баочжун послал ко мне вместе с ним также связного из Восточной Маньчжурии. Тот подробно сообщил нам об обстановке, сложившейся в Цзяньдао.

Проходя мимо Бэйхутоу, я приказал всему отряду продолжать «поход единым шагом». Нам пришлось проходить мимо мест, недалеких от пункта скопления врагов. Поэтому требовалось заместиследы нашего про движения. Мы применили «поход единым шагом» — это такой поход, когда и десять, и сто, и тысяча человек движутся, ступая по следам впереди идущего бойца, как будто прошел всего лишь один человек.

Пин Наньян наблюдал, как в каждой нашей роте по моему приказу конкретно обучали бойцов не только совершению «похода единым шагом», но и мастерству заметать следы, методу похода рассредоточеннымисилами, методу сооружения бивака в населенном пункте. Он тогда отметил, что КНРА овладела в совершенстве приемами партизанской войны.

Под Синьаньчжэнем мы совместно с отрядом Пин Наньяна разгромили два батальона Цзинъаньской армии, находящиеся под командованием подполковника Такэути. Затем во взаимодействии с антияпонским отрядом Чжуняна разбили другое подразделение этой армии на берегу реки Дахайланхэ, а в местечке Лаочжуаньцзя в Бадаохэцзы нанесли удар по кавалерийской и 6-й пехотной ротам названной армии. В нашу экспедицию включались один за другим антияпонские отряды, которые прежде жаловались на падение боевого духа. Это было достигнуто в результате одержанных побед и ратных подвигов бойцов экспедиционного отряда.

Мы возвратили в горный шалаш в Бадаохэцзы и после короткой встречи с Чжоу Баочжуном снова перешли через реку Муданьцзян в последней декаде декабря и нападали на Цзинъаньскую армию и полицейский участок Маньчжоу-Го под Синьаньчжэнем. Эти бои были организованы по предложению антияпонских отрядов Дапина, Сыцзихао, Чжаньчжунхуа и Жэньися. Цель боевых операций — опять вовлечь в Нинаньский партизанский отряд те антияпонские отряды, которые ушли от Пин Наньяна. Активно и уверенно участвуя в боевой деятельности, нанося врагам непрерывные удары, Нинаньский партизанский отряд беспрестанно пополнял свои ряды за счет бойцов китайских антияпонских отрядов и местных новобранцев-добровольцев.

В тот день, когда мы сражались с Цзинъаньской армией под Синьаньчжэнем, Пин Наньян уверенно говорил, крепко пожимая мою руку:

— Командующий Ким, теперь мне нечего бояться. Могу громить и японские войска и Цзинъаньскую армию. Чем мне отблагодарить вас за оказанную помощь?!

— Благо дарить-то не за что. Если хотите-бейте побольше врагов. Армия закаляется в битвах! Я крепко пожал руку Пин Наньяна, чем еще больше воодушевлял его.

Во время похода мы встретились также с Чай Шижуном и Цзян Айминем и обсуждали с ними вопрос создания антияпонского объединенного фронта. Цзян Айминь, который потерпел жестокое поражение от ударов 13-й бригады японской армии и попал, что называется, в заколдованный круг, направился в Восточную Маньчжурию для встречи со мной, но, узнав, что мы действуем в Северной Маньчжурии, сам поспешил к нам. Он выглядел довольно веселым и энергичным и мне даже трудно было поверить, что передо мной стоял командир отряда, потерпевшего одно поражение за другим.

— Честно говоря, я побывал в Ванцине, чтобы обратиться к вашему отряду за помощью, командир Ким. А Фан Чжэньшэн сказал: «Извините, у нас тоже трудное положение, нам не до помощи другим». Командир Ким, помогите нам!

Цзян Айминь откровенно рассказал о своих трудностях, не стесняясь, что может упасть в моих глазах его престиж как командира крупного отряда. Фан Чжэньшэн был китайцем, которого назначили командиром полка нашей армии после того, как мы отправились в Северную Маньчжурию.

Мы научились многому в ходе взаимодействия с отрядом Пин Наньяна и другими многочисленными мелкими антияпонскими отрядами. Можно было считать, что в основном успешно была достигнута военно-политическая цель, которую ставил перед собой экспедиционный отряд в качестве своей задачи.

Позже мы, вернувшись в Цзяньдао после похода, получили радостную весть о том, что в Северной Маньчжурии Чжоу Баочжуну удалось сформировать 5-й корпус Северо-Восточной Народно-революционной армии, ядром которого был Нинаньский антияпонский партизанский отряд. Было вовлечено в этот 5-й корпус большинство китайских антияпонских отрядов, которые в свое время установили узы боевой дружбы с нашим экспедиционным отрядом, пробиваясь сквозь снежные бури Северной Маньчжурии.

Среди военных кадров 5-го корпуса было немало моих задушевных друзей — соратников похода в Северную Маньчжурию. Пин Наньян, командовавший 1-м полком 1-й дивизии, был назначен комдивом, Чай Шижун, занимавший пост командира 2-й дивизии, стал заместителем комкора. Цзян Айминь командовал 5-м полком 2-й дивизии. В этих частях было немало корейских коммунистов, прошедших вместе с нами путь кровопролитной борьбы.

Получив весть об организации 5-го корпуса, я мысленно поздравлял Чжоу Баочжуна, обратив свой взор на Нинань издалека, из-за перевала Лаоелин.

Наш первый поход в Северную Маньчжурию, наряду с битвой в Лоцзыгоу, послужил отправным моментом и основной движущей силой для срыва осадно-наступательной операции противника. Главные силы 13-й японской бригады, дислоцированной в Нинане, и части Цзинъаньской армии оказались сильно потрепанными благодаря нашему военному натиску.

В Северной Маньчжурии мы пролили тогда немало крови. Потерей, вызвавшей самую острую боль в моем сердце, явилась гибель политрука Яньцзиской роты и ординарца — малыша Ли Сон Рима.

Ли Сон Рим был первым ординарцем, которого мы приняли в отряд после прибытия в Ванцин. Он рано лишился родителей во время карательной операции японских войск. Мы тепло приняли его, заботливо растили, одевая и обучая грамоте. Так он вырос довольно стройным парнем. Он не стеснялся засыпать, обняв меня за шею. Видя все это, Рян Сон Рён сказал, что из этого парня-неженки не выйдет достойный мужчина, и предложил послать его в школу Детского отряда. Ли Сои Рим плакал, умоляя не отправлять его из отряда.