Японский карательный отряд, привыкший только преследовать и без труда уничтожать более слабого противника, и в тот денье победными возгласами налетел на нас, приняв, видимо, за группу местных бандитов или лесной отряд. Мы быстро поднялись в горы. Принимая бой с карательным отрядом, я один из взводов направил в обход чтобы нанести противнику ударе тыла. Каратели были ошеломлены, не ожидая от нас столь внезапного и сильного удара. В этом бою противник потерял много солдат убитыми и раненными.

Весть об этом бое широко распространялась по районам Северной Маньчжурии с помощью самих же врагов. «Из Восточной Маньчжурии пришли отряды «лаогаоли» и воюют они на славу. Кто командует ими? Может быть, это отряд Ким Ир Сена, атаковавший уездный центр Дуннин», — так строили догадки. Уже в то время в газетах появились сообщения о нашем отряде. Тогда еще враги пренебрежительно называли партизанский отряд «коммунистической бандой» или же давали неопределенные названия — «коммунистическая» или «антиманьчжоугоская» армия.

Наш экспедиционный отряд хотя и одержал победу в сражении с врагом, но он все же оказался в положении полной изоляции, когда негде было даже приготовить еду. Дело в том, что все жители села укрылись от нас.

Чтобы оставаться в населенном пункте до тех пор, пока не отыщется отряд Чжоу Баочжуна, нужно было все знать о местах расположения противника. Но здесь у нас не было ни разведывательной сети, ни знакомых людей. Так что мы не могли приступить к следующему этапу нашей деятельности. О том, где находится Нинаньский партизанский отряд, не знал толком даже Ко Бо Бэ.

Мы переночевали не в поселке, а в незнакомом горном ущелье. Наследующий день Ко Бо Бэ и О Дэ Сон, отправленные на разведку, нашли шалаш, где размещался Чжоу Баочжун. В этом шалаше я встретился с этим командиром, который вместе с 20–30 бойцами лечился после ранения. У него вскрылась старая рана от мины миномета, которую он получил, сражаясь в Лоцзыгоу. Она была воспалена, гноилась, хотя после того боя минуло уже несколько месяцев. Нам навстречу довольно далеко от шалаша вышел сам Чжоу Баочжун с посохом в руке, поддерживаемый бойцами.

— Как видите, я все еще никак не оклемаюсь, — сказал он, взмахнув посохом и грустно улыбаясь. Потом крепко сжал мою руку и продолжал:

— Очень рад вновь встретиться с вами. Помогите мне, как только можете.

В его коротком привете и взоре теплилась большая надежда на нашу искреннюю поддержку. Моя встреча с Чжоу Баочжуном явилась своего рода событием, символизировавшим новуюстраницу истории нашей антияпонской вооруженной борьбы. Эта встреча послужила отправным моментом для КНРА, которая вступила на путь всесторонних совместных действий с партизанскими отрядами, во главе которых стояли китайские коммунисты.

Мы уделяли серьезное внимание сотрудничеству с вооруженными отрядами, возглавляемыми коммунистами Китая. В свою очередь китайские коммунисты в Маньчжурии прилагали все усилия к осуществлению коалиции с нашими вооруженными отрядами, во главе которых стояли корейские коммунисты.

После инцидента 18 сентября повсюду были созданы и выступали против японской агрессии отряды Антияпонской добровольческой армии различных направлений и разновидностей, такие, как китайский антияпонский отряд, Армия спасения отечества, отряды Хунцянхуэй (Союз Красных Пик — ред.) и Дадаохуэй (Союз Больших Мечей — ред.), которые подняли знамя сопротивления, вопреки капитулянтской политике Чан Кайши. Коммунисты обеих стран — Кореи и Китая — придавали важное значение единому фронту с этими вооруженными отрядами и прилагали огромные усилия для его создания. Нечего говорить здесь о том, какие большие плоды принесли в конце концов эти усилия.

После 1934 года постепенно наступал период спада в деятельности Антияпонской добровольческой армии. Перед лицом усиленного наступления японских войск многие ее командиры ушли со своими отрядами во Внутренний Китай, а часть из них просто капитулировала или же превратилась в местных бандитов. Некоторые люди, такие, как Ши Чжунхэн, изменив свою руководящую идеологию, совершили поворот от национализма к коммунизму. Враги называли антияпонские отряды такой ориентации «политическими бандитами».

В сложившейся обстановке антияпонская вооруженная борьба в Маньчжурии развивалась в направлении создания армии со стройной системой путем объединения антияпонских народных партизанских отрядов, организованных и возглавляемых корейскими коммунистами, а также тех или иных антияпонских отрядов, находившихся под влиянием китайских коммунистов.

Чжоу Баочжун сказал, что не было гладким рождение Нинаньского антияпонского партизанского отряда. При этом он повторно осветил весь этот процесс. Основой этого отряда стали около 20 антияпонских бойцов, которых Чжоу Баочжун взял с собой при отправлении из Лоцзыгоу.

После роспуска Восточногиринского бюро и организации Суйнинского главного укома партии Чжоу Баочжун, ведавший военным отделом, без промедления приступил к расширению вооруженного отряда, опираясь на упомянутых 20 бойцов. Вскоре численность отряда превысила 50 человек: включилась в его отряд партизанская группа, состоявшая из корейцев. Потом этот отряд, благодаря неоднократным переговорам, добился объединения с отрядом Пин Наньяна, который имел свою базу в районе Эрдаохэцзы.

Чжоу Баочжун способствовал избранию Пин Наньяна командиром объединенного отряда, асам взял на себя руководство военным делом.

Настоящее имя командира было Ли Цзинпу. Но вместо настоящего имени его звали Пин Наньяном. Говорили, что в прозвище Пин Наньян кроется глубокий смысл.

«Пин Наньян» в буквальном смысле означает «усмирение южного края». В то время японские агрессивные вооруженные силы были сосредоточены в южном районе уезда Нинань. Тогда Ли Цзинпу поставил цель вести решительные бои с японскими захватническими войсками, дислоцированными в этой местности. В связи с этим вооруженный отряд Ли Цзинпу получил название «Пиннаньянский отряд», а его командира стали звать Пин Наньяном.

Уже один этот эпизод говорит о том, что Пин Наньян являлся настоящим храбрым мужчиной, отличающимся чувством высокого патриотизма. Он был смелым человеком, сильно ненавидящим японских оккупантов. Его крайне беспокоила недисциплинированность подчиненных. То же самое волновало и Чжоу Баочжуна, который был как бы главным руководителем отряда, фактически держал реальную власть в своих руках. При встрече со мной Чжоу Баочжун выразил свое пожелание, чтобы я вместо него провел соответствующую работу с Пин Наньяном.

— Хотя у Пин Наньяна сильно ячество, но он питает большие симпатии к вам, командующий Ким. Ведь именно корейский коммунист спас его от гибели!

Я ответил, что благодарен за столь высокое доверие и понимаю всю тяжесть ответственности, которая ложится намой плечи.

— Я верю в особую силу благотворного влияния командующего Кима. Ведь вы убедили командующих Юя и У, — с улыбкой добавил мой китайский товарищ.

Чжоу Баочжун ломал голову и над отношениямис китайскими антияпонскими отрядами. В районе уезда Нинань было много больших и малых антияпонских отрядов. Причем многие из них враждебно относились к коммунистам. Это представляло собой заметный риф, который немедленно необходимо было устранить в организации деятельности Нинаньского антияпонского партизанского отряда.

Антияпонские отряды Дапина, Сыцзихао, Чжаньчжунхуа, Жэньися, действовавшие, главным образом, в Бэйхутоу западнее города Дунцзинчэн, одно время сотрудничали с Пин Наньяном, но потом связи нарушились. Эти отряды питали вражду к коммунистам, к тому же Цзинъаньская армия склоняла их к капитуляции, вбивая клин между ними. Поэтому довольно трудно было предугадать дальнейшую судьбу этих отрядов.

Антияпонские отряды Шуаншаня и Чжуняна, занимавшиеся бандитизмом. на северо-западе от города Дунцзинчэн, тоже оказались под угрозой со стороны Цзинъаньской армии. Отряд Цзян Айминя, самый сильный среди многочисленных мелких антияпонских отрядов района Тандаогоу на востоке от Нинаня, также колебался после того, как был подвергнут жестокому карательному удару 13-й бригады японской армии.