Слова старика подсказывали мне, переживавшему из-за большой разницы в соотношении сил, что только всенародное сопротивление представляет собой единственный выход из наступивших трудностей. Постепенно в моем сознании рождалась уверенность в победе. Если поднять повсеместно на решительный бой также полувоенные организации, такие, как отряд самозащиты и Детский авангард, которые было предусмотрено вместе с партизанами расположить на переднем крае битвы, и всех невооруженных жителей, то мы, я уверен, вполне сможем взять в свои руки инициативу в борьбе с врагом. Оборона Сяованцина должна быть не простым сражением между вражескими войсками и АНПА, а битвой между вражеской армией, с одной стороны, и всеми бойцами, всем народом партизанского района, с другой. Можно было принимать в расчет и жителей полу партизане кого района.

Беседа со стариком Ли Чхи Бэком придала мне сил. «Да, если народ решится идти в бой, мы вполне сможем бороться. И если он будет уверен в победе, то мы обязательно победим. Исход войны зависит от воли народа, от умения мобилизовать его!» Таким был первый душевный толчок, который я ощущал, выслушав спокойный голос старика, а вернее человека, выражающего волю многих тысяч жителей Ванцинского партизанского района. Разрабатываемые нами боевые операции должны непременно отражать народную волю, ту, которую раскрывал передо мной старик Ли Чхи Бэк.

Я полагал, что предстоящая оборона Сяованцина должна стать всенародным сопротивлением с участием всех людей партизанского района — мужчин и женщин, всех от мала до велика. В понятии «всенародное сопротивление» нашло свое отражение глубочайшее доверие к народу партизанского района, который уже года два, разделяя общую судьбу с армией, перено сил неимоверные трудности и страдания. Такую веру вселила в меня вся моя жизнь, не такая уж короткая, в партизанском районе, где постоянные бои вошли в нашу жизнь.

После своего основания опорная партизанская база в течение двух лет могла существовать не только благодаря заслугам армии. В борьбу достойно влилась и масса народа, который внес свой немаловажный вклад в военное строительство и оборону партизанского района. И когда нам приходилось вести неравные бои, когда на одного партизана приходилось десять или даже сто врагов, мы не испытывали трудностей, ибо за нами стоял народ. Наши бойцы ощущали в себе тысячекратно умноженную силу, чувствуя дыхание жителей, которые приносили в окопы теплую питьевую воду и свертки с вареным рисом.

Рассчитывая опереться на силы народа, я решил организовать всенародное сопротивление на практике. Такой замысел соответствовал воле народа, который готов жить и умереть на партизанской земле, не отдав ее врагу, и в самых трудных условиях будет представлять единое целое с армией. Поголовная мобилизация народа могла родить грозную силу. Вот что было резервом партизанской армии, о котором подсказал мне старик Ли Чхи Бэк. Нет, это не было простым резервом. Если говорить точнее, то народ партизанского района составлял у нас самую надежную и главную силу.

Мы еще раз подтвердили наш неизменный тактический принцип: при рассредоточении вражеских частей совершить налет и истребить их объединенными силами; когда же они нападают на нас объединенными силами — повсюду наносить удары по их тылам путем рассредоточения наших сил. Вскоре мы обратились ко всем жителям Сяованцина с призывом вставать в ряды всенародного сопротивления.

Откликнувшись на наш призыв, жители партизанского района, все, как один, взялись за подготовку к боям — все организации, все слои населения. Отряд самозащиты и Молодежная добровольческая армия заняли с партизанами оборонительные позиции. Безоружныелюдимолодого переднего возраста возводили кучи из камней на крутых склонах гор переднего края обороны. Охотники по фамилии Чан, Чвэ и Ли, а также другие известные стрелки Ванцина собирались в Мацуне. Сформировав стрелковый отряд, они вместе со стариками — бывшими бойцами Армии независимости — заняли оборону на переднем крае. Женщины, состоящие в группах поваров и санитаров, готовились отправиться на фронт. Дети маскировали по дорогам доски с гвоздями в местах, где будут двигаться военные автомобили врага. Старые и слабые люди эвакуировались вместе с детьми в места укрытия.

Тогда мы были полны решимости: пусть умрем в боях, но не будем следовать по стопам убежавшей из Ванцина Армии независимости из Северной военной управы. Шла тщательная подготовка к сражению.

На земле Ванцина не только запечатлены следы победного боя в Фэнвудуне, Здесь хранилась и память о душераздирающем унижении после позорного поражения в те дни, когда бойцы Армии независимости из Северной военной управы отступили, бросив соотечественников на произвол судьбы, на расправу карателей.

В Южной Маньчжурии существовала организация Армии независимости, именуемая «Западной военной управой». А в Восточной Маньчжурии, в Сидапо уезда Ванцин, появилась и расширяла сферу своего военного влияния организация Армии независимости — Северная военная управа. Председателем управы был Со Ир, а главнокомандующим — Ким Чва Чжин.

При военной управе находились 500 бойцов-патриотов. У них был один миллион патронов и более 100 тысяч вон денег. В ведении Северной военной управы была и немалая по своему масштабу Шилипинская офицерская школа, здание которой могло вместить свыше 400 курсантов. Когда крестьяне Ванцина и его окрестностей привозили воинам управы соломенные лапти и про довольствие, колонна повозок тянулась до самого Сидапо.

Эти воины одно время во взаимодействии с Армией независимости Кореи, возглавляемой Хон Бом До, поставили японскую агрессивную армию перед катастрофой в Циншаньли.

Когда Ким Чва Чжин в серебряном саржевом мундире, с саблей на боку, проезжал на коне сивой масти, все ванцинцы — мужчины и женщины, стар и млад — отвешивали ему глубокие земные поклоны, как это делали в старые времена при встрече процессии какого-либо королевского канцлера династии Ли или самого короля. Все благодарили его за ратные подвиги Армии независимости в бою Циншаньли.

Но даже прославленный Ким Чва Чжин, получив сведения о начале крупных карательных операций японской армии в Цзяньдао, бесследно исчез из Ванцина со своими подчиненными, не оказав сопротивления. Его тогда словно ветром сдуло.

Между тем, еще не зная, что Армия независимости удирает, избегая столкновения с карательными силами врага, ванцинцы, перегоняя друг друга, вышли на большак, чтобы увидеть главнокомандующего Ким Чва Чжина.

В военной управе осталась лишь одна рота его армии. Бойцы этой роты по непонятным причинам приняли участие в выпускной церемонии в Тоньирской школе, как раз перед самым началом карательной операции в Цзяньдао. И в тот день по традиции был накрыт такой богатый обед, что столы ломились от обилия приготовленных блюд.

Как только закончилась выпускная церемония, гости из Армии независимости три раза скандировали лозунг: «Да здравствует независимостьстраны!», и поспешили за столы. Они с аппетитом уплетали приготовленные кушанья и бокал за бокалом пили самогон. Лакомились хлебцами из риса, куксу в холодном бульоне.

Но вдруг нагрянула беда — появились каратели врага. Армейские гости поспешно бежали. Учащиеся и их родители тоже кто куда разошлись. Люди рассказывали, что все они в этот момент напоминали встревоженный муравейник. Безоружные люди метались из стороны в сторону, спасаясь от неизбежной гибели. Каратели, не замедлив, начали кровавую расправу — стреляли, рубили саблями, кололи штыками всех, кто попадался под руку.

Это было полным крушением Армии независимости Северной военной управы.

И подобный оборот событий напоминал изречение: «Поражение воинов равно разрушению горы». Громкая слава такой горделивой Северной военной управы стала в один прекрасный день мыльным пузырем, — так сетовали ванцинцы, горько ударяя кулаками о землю.

Если повторится такая же трагедия на земле Ванцина, где в руках народа власть, то мы, право же, не сможем никогда называть себя сыновьями и дочерьми Кореи.