Тот пожал плечами.
— Вы же специалист.
Он все еще не мог простить ей того, что она не посоветовалась с ним относительно лечения Кеплера.
Теперь-то все подозрения с Милдред Мартин были сняты. Она никогда не прописывала своему пациенту варфарин. Джейкоб припомнил привычку Буббакуба на борту «Брэдбери» засыпать на пиджаке руководителя проекта. Подобная привязанность к предмету верхней одежды и позволяла ему подкладывать в переносную аптечку Кеплера средство, отнюдь не служившее для укрепления здоровья.
В поведении пила прослеживалась определенная логика. В результате махинаций с лекарственными препаратами Кеплер оказался отлученным от последнего прыжка. Обладая немалой проницательностью, руководитель проекта мог бы разоблачить трюк с «реликвией летаней». Да к тому же взбалмошное и непредсказуемое поведение Кеплера сильно ударяло по авторитету всего проекта. Словом, все сходилось один к одному. Но, на взгляд Джейкоба, доводы отдавали вкусом протеиновых хлопьев. Они убеждали, но были лишены аромата натуральности. Тарелка, полная муляжей.
Некоторые из преступлений Буббакуба уже доказаны, другие же скорее всего навсегда останутся в области спекуляций и досужих рассуждений. Представителя Библиотеки, обладающего дипломатическим иммунитетом, нельзя подвергнуть дотошному перекрестному допросу.
К ним подошел Ла Рок. Репортер выглядел несколько подавленным.
— И каков ваш вердикт, доктор Лэрд?
— Совершенно очевидно, что мистер Ла Рок никоим образом не является асоциальной личностью и нет никакой надобности подвергать его надзору, — медленно ответил Лэрд. — Его индекс социальной сознательности довольно высок. Возможно, именно это обстоятельство и служит причиной многих проблем мистера Ла Рока. По всей видимости, у него очень значительна степень сублимации. По возвращении домой мистеру Ла Року следует обратиться за профессиональной помощью. — Он замолчал и сурово взглянул на репортера.
Ла Рок смиренно опустил голову.
— А что вы скажете по поводу контрольных тестов? — спросил Джейкоб.
Он проходил тест последним, вслед за Кеплером, Хелен и еще тремя членами экипажа. Хелен не стала дожидаться подробных результатов и удалилась вместе со своими помощниками — ведь на базе царила предстартовая суета. Доктору Кеплеру о результатах теста Лэрд сообщил конфиденциально. Тот хмуро выслушал главврача и ушел, гневно тряся головой.
Лэрд, проводив взглядом руководителя проекта, задумчиво потер переносицу.
— Итак, — заговорил он после паузы, — поднадзорных на базе нет. Но выяснилось кое-что, не вполне мне понятное, связанное с мыслями и взглядами некоторых из тестируемых. Знаете, такому провинциальному лекарю, как я, очень непросто вспомнить, чему его в свое время учили. И если бы не помощь доктора Мартин, я скорее всего упустил бы немало деталей. Честно говоря, не слишком приятное занятие копаться в мыслях и чувствах людей, которых хорошо знаешь и которыми восхищаешься.
— Надеюсь, ничего серьезного?
— Ну, в этом случае вы бы не собирались сейчас в столь скоропалительный прыжок! А Дуэйну я не разрешил участвовать по очень простой причине — у него обычная простуда. — Лэрд покачал головой. — Простите меня! Для меня все это не слишком привычно. Повода для беспокойства нет, Джейкоб. В вашем тесте имеется несколько странных особенностей, хотя в целом тест соответствует норме. И все же кое-что меня смущает. Я не стану вдаваться в детали, поскольку они могут встревожить вас куда в большей степени, чем того заслуживают. Но я был бы весьма признателен, если бы вы и Хелен по возвращении как-нибудь зашли ко мне.
Джейкоб поблагодарил его и направился к лифту. К нему присоединились Ла Рок и Мартин.
Высоко над головой пилон связи протыкал острием стасис-поле. За прозрачными стенами тускло блестели расплавленные скалы Меркурия. Солнце раскаленным ярко-желтым шаром зависло над невысокой грядой пузырчатых холмов.
Подошел лифт, Мартин и Лэрд зашли внутрь. Джейкоб уже собрался последовать за ними, как его схватил за руку Ла Рок. Дверь лифта закрылась, и они остались вдвоем.
— Демва, мне нужна моя камера!
— Разумеется, Ла Рок. Комендант обезвредит глушитель, и вы сможете забрать ее в любое время.
— А записи?
— Они у меня. Меня они тоже интересуют.
— Они вас не касаются!
— Перестаньте, Ла Рок, — простонал Джейкоб. — Почему вы хотя бы раз в жизни не можете допустить, что другие тоже обладают каким-никаким умом? Я хочу знать, зачем вы снимали звуковое изображение стасис-осциллятора на корабле Джеффа? И кроме того, мне интересно, с какой стати вы решили, что они могут понадобиться моему дяде?
— Я у вас в долгу, Демва, — медленно проговорил Ла Рок. Нарочитый акцент мгновенно исчез. — Но прежде чем я отвечу вам, я хочу узнать, насколько совпадают ваши политические взгляды со взглядами вашего дяди.
— Какого именно, Ла Рок? Дяди Джереми, что является членом Ассамблеи Конфедерации? Нет, вы вряд ли стали бы с ним сотрудничать. Дяди Хуана? Он хороший теоретик, но никудышный практик... А, вы, наверное, имеете в виду дядю Джеймса! Вот уж кто настоящий экстремист! Что ж, по многим вопросам я с ним полностью согласен. Но не собираюсь помогать ему, если он замешан в шпионаже... Особенно если его план так же неуклюж, как и ваш. Вы не убийца, Ла Рок, и не поднадзорный. Вы шпион! Вот только на кого вы работаете? Но разрешение этой загадки я оставлю до возвращения на Землю. Там вы вместе с моим дядюшкой придете ко мне, и я решу, стоит или нет сдавать вас властям. Идет?
Ла Рок кротко кивнул.
— Я подожду, Демва. Только вы не потеряйте мои записи. Хорошо? Они слишком дорого мне стоили. Можно сказать, я в аду из-за них побывал. Не лишайте меня шанса убедить вас.
Джейкоб посмотрел на Солнце.
— Ла Рок, избавьте меня от ваших причитаний. В аду вы не побывали... пока.
Он повернулся и вошел в кабину прибывшего лифта. До старта оставалось несколько часов. Надо было выспаться.
ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ
В истории эволюции ни одна метаморфоза, ни один «квантовый скачок» не могут сравниться с этим феноменом. Никогда прежде образ жизни одного из видов не изменялся столь быстро и радикально. Каких-то пятнадцать миллионов лет назад представители семейства Homo ничем принципиально не отличались от других животных. Дальнейший ход событий носил взрывной характер... Первые земледельческие поселения... Города... Мегаполисы. Все это спрессовано на временной шкале эволюции в одно мгновение, равное каким-то десяти тысячам лет.
Джон Э. Пфайфер
21. DEJA PENSE — УЖЕ ПРОДУМАНО
— Вы когда-нибудь задавались вопросом, почему экипажи большинства звездолетов процентов на семьдесят состоят из женщин?
Хелен протянула Джейкобу пластиковую банку с горячим кофе и вернулась обратно к автомату с напитками, чтобы выбить из него еще одну банку, теперь уж для себя. Кофе был таким горячим, что пальцы не спасал даже тонкий слой термоизоляции, покрывавший стенки банки. Джейкоб осторожно поставил ее на подлокотник кресла.
Хелен, похоже, снова решила поиграть в свою любимую игру. Провокаторша! Он улыбнулся. Едва они оказывались друг с другом наедине (если уединение вообще возможно на абсолютно открытой палубе), как Хелен де Сильва тут же старалась втянуть его в весьма двусмысленные разговоры. Джейкоб, правда, нисколько не возражал. Благодаря этой игре он чувствовал себя сейчас значительно лучше, чем в первые часы после старта.
— Во времена моей юности мы не сомневались в том, что полеты к звездам — чисто мужское занятие. Впрочем, подобная убежденность была скорее всего лишь одним из симптомов полового созревания. Вы читали об этом у Джона-Два-Облака? Он родился в Верхнем Лондоне. Быть может, вы даже знали его родителей.
Хелен с упреком взглянула на неге. Джейкоб в который уже раз подавил желание сообщить ей, что женщине с таким лицом следует покорять мужские сердца, а не космические просторы. Нет, все-таки, наверное, не стоит указывать профессиональному звездолетчику на то, что ямочки на щеках прелестны и совершенно неотразимы. Уж слишком велик риск.