Прямо у нее на глазах в результате предательства распался самый сильный союз, один фланг обрушился на другой.

Би с отвращением фыркнула.

— Неверные фанатики, — пробормотала она.

С полки до нее донесся щебет.

— Кто из вас это сказал? — Би взглянула на маленьких, похожих на деревянную мозаику вазунов; каждый смотрел на нее из люка своего крошечного шпионского шара. Вазуны защебетали, но никто не сознался.

Би снова фыркнула.

— Конечно, вы правы. У фанатиков быстрая реакция. Они начинают драться не задумываясь, а мы, умеренные, сначала должны подумать, а потом действовать.

«Особенно сверхосторожны синтиане, — подумала она. — Земляне — наши союзники, но мы только робко ведем переговоры, размышляем, посылаем протесты в галактические Институты и внедряем разведчиков и шпионов, чтобы наблюдать за фанатиками».

Вазуны предупреждающе защебетали.

— Знаю! — выпалила Би. — Вы думаете, я плохо знаю свое дело? Перед нами робот-наблюдатель. Один из вас займется им, и не беспокойте меня! Разве не видите, что я занята?

Глаза смотрели на нее. Одна пара исчезла, вазун скрылся в своем маленьком корабле, люк закрылся за ним. Через мгновение разведчик вздрогнул, из него вылетел маленький корабль..

«Удачи тебе, маленький вазун, верный клиент», — пожелала Би. Она с напускным равнодушием следила, как маленький зонд пробирается среди обломков к роботу-наблюдателю, преградившему дорогу Би.

«Всего лишь один разведчик, — с горечью думала она. Тимбрими сражаются не на жизнь, а на смерть, Земля осаждена, у нее отобрана половина колоний, а мы, синтиане, по-прежнему ждем и наблюдаем, наблюдаем и ждем; только я и моя команда посланы для наблюдений».

Неожиданно вспыхнуло небольшое пламя, бросив четкие тени на астероиды. Вазуны издали траурный вопль, который прекратился, когда Би посмотрела на них.

— Не стесняйтесь меня, храбрые маленькие вазуны, — сказала она. — Вы клиенты и храбрые воины, а не рабы. Оплакивайте своего товарища, который погиб за всех нас.

Она подумала о своем холодном расчетливом народе, среди которого чувствовала себя чужой.

— Не стесняйтесь! — повторила она, удивленная собственной яростью. — Это не зазорно, мои маленькие вазуны. В этом вы превосходите своих патронов и станете великой расой, когда вырастете!

Би направила корабль к планете, покрытой водой, над которой разворачивалась битва, чувствуя себя ближе к маленьким клиентам-товарищам, чем к своему вечно осторожному народу.

Томас Орли смотрел на свое сокровище, на то, что искал двенадцать лет. Оно как будто невредимо. Впервые попавшее в человеческие руки.

Только дважды микроветви Библиотеки, предназначенные для других рас, попадали в руки людей — в кораблях, захваченных в засадах, за последние двести лет. И в обоих случаях банк данных был поврежден. Попытки изучения этих микроветвей принесли много полезного, но рано или поздно какая-то ошибка заставляла эти полуразумные машины самоуничтожаться.

Впервые удалось взять с военного корабля могущественной галактической расы патронов прибор нетронутым. Впервые с тех пор, как к секретным поискам присоединились некоторые тимбрими.

Прибор представлял собой большой ящик, три на два метра, высотой в один метр, с простым оптическим устройством доступа. Посредине одной из сторон спираль с лучами — символ Библиотеки.

Его привязали к грузовым саням вместе с остальной добычей, включая три кольца генератора вероятностного поля, неповрежденных и бесценных. Ханнес Свесси отправится с добычей на «Стремительный», охраняя ее, как наседка цыплят. И только когда убедится, что она в неприкосновенности доставлена Эмерсону Д'Аниту, вернется назад.

Том на восковой дощечке писал обычные указания. Если повезет, микроветвь передадут Крайдайки и Джиллиан, не привлекая излишнего внимания. Липкой бумагой он заклеил иероглиф Библиотеки.

Дело не в том, что его интерес к захваченной микроветви — большая тайна. Экипаж, помогавший в поисках, знает об этом. Но чем меньше будет известно подробностей, тем лучше. Особенно если корабль будет все-таки захвачен. Если его инструкции выполнят, прибор будет подключен к коммуникатору в его каюте, к внешне совершенно обычному коммуникационному экрану.

Он представил себе, какое впечатление это произведет на Нисса. Том хотел бы присутствовать, когда машина тимбрими обнаружит, к чему получила доступ. Наверное, эта самодовольная штука на полдня лишится дара речи.

Том надеялся, что она не будет слишком ошеломлена. Ему нужны некоторые ответы немедленно.

Свесси уже уснул, привязанный к своему драгоценному грузу. Том проверил, чтобы его инструкции тщательно соблюдали. Потом поплыл к крутой скале, нависающей над разбитым космическим кораблем.

Вокруг корпуса плавали неофины, проводя многочисленные измерения снаружи и изнутри. По приказу Крайдайки будут заложены заряды, и начнется превращение гигантского боевого корабля в пустую рассверленную оболочку.

К этому времени первое сообщение о находке уже должно достичь «Стремительного», и сани будут возвращаться по найденному ими короткому пути, прокладывая моноволоконную линию связи из дома. На полпути они должны встретить сани с добычей.

Конечно, если этот «дом» на месте. Том полагал, что битва продолжает бушевать над Китрупом. Космическая война разворачивается неторопливо, особенно если ее ведут долгожители галакты. Она может тянуться еще год или два. Подойдут подкрепления, и начнется война на истощение. Впрочем, маловероятно, чтобы фанатики дошли до этого.

В любом случае экипаж «Стремительного» должен действовать так, словно война кончится не сегодня-завтра. Пока она идет, у землян еще есть шанс.

Том снова обдумал свой план и пришел к тому же выводу. Другого выхода нет.

Есть три выхода из ловушки, в которой они оказались: спасение, переговоры и обман.

Лучше всего представить себе спасение. Но у Земли нет сил, чтобы прийти им на выручку. Вместе со своими союзниками она едва ли сравнится по силе только с одной группой фанатиков в битве над Китрупом.

Конечно, могут вмешаться галактические Институты. Закон требовал, чтобы «Стремительный» сообщил о своем открытии непосредственно им. Проблема в том, что силы Институтов очень малы. Как слабая версия правительств Земли двадцатого века, при которых человечество едва не погибло, Институты зависят от общественного мнения и добровольцев. «Умеренное» большинство может, конечно, решить, что открытия «Стремительного» должны принадлежать всем, но Том полагал, что потребуются годы, чтобы принять такое решение и создать необходимые союзы.

На переговоры такая же слабая надежда, как и на выручку. В любом случае, если дело дойдет до переговоров с победителем битвы, у Крайдайки есть Джиллиан, Хикахи, Метц, и Том для этого не нужен.

Остается попытка провести врага, суметь обмануть его там, где не помогут выручка и переговоры.

«Вот это дело мое», — подумал Том.

Здесь океан глубже и темнее, чем в пятидесяти километрах на восток, где на отмели на границе континентальной плиты возвышаются металлические острова. В том районе, где была спасена группа Хикахи, вода обогащена металлом из-за цепи полудействующих вулканов.

А здесь подлинных металлических холмов нет, а вулканические острова, образовавшиеся вокруг давно погасших вулканов, почти сравнялись с водой.

Отводя взгляд от разбитого корабля и следа, который оставило его падение, Том видел прекрасный успокаивающий пейзаж. Темно-желтые листья водорослей, покрывающие поверхность воды, напомнили ему цвет волос Джиллиан.

Орли напевал мелодию, которую немногие люди могли бы исполнить. Маленькие полости, генетически возникшие в его черепе, создавали резонанс, и низкая мелодия распространялась в воде.